Мактуб. Принц Анмара - Лана Мейер

Мое внимание возвращается к Эрике Доусон. Тонкими пальцами она держит бокал шампанского, отпивая содержимое мелкими глотками. Ее волосы крупными локонами струятся вдоль спины и плеч, прикрывая смелый и провокационный для Анмара наряд. Изящное ожерелье обвивает длинную шею, сверкая алмазным блеском. Подозреваю, что это один из лотов из коллекций «Лакшери Корп», на которые хотела «только посмотреть» Лейла.

Плюсую ещё один пункт в список вопросов, на которые Эрике придется ответить. Сегодня у нее точно не получится расплатиться с принцем за щедрый подарок. Эрика поворачивается в профиль, перебрасывая волосы через плечо, рассеянно блуждая взглядом по лицам гостей. Она выглядит вызывающе, сексуально и раскованно, и дело не в платье, которое на другой бы женщине смотрелось совершенно иначе. Эрика Доусон сама по себе источает секс. Грация и чувственность в каждом жесте, походке, наклоне головы, улыбке, взмахе ресниц. Я смотрю на нее всего несколько секунд, а член уже встал по стойке смирно, распирая ширинку брюк. То же самое происходило и в первую нашу встречу на выставке, и во все последующие. Сейчас эмоции мощнее, потому что я знаю, каково это — трахать ее до полной потери контроля, без продыху и остановки, доводить ее до диких криков и отчаянных стонов, вбиваться на бешеной скорости и смотреть, как она кончает, заливаясь румянцем, кусая губы и запрокидывая голову, разрывая острыми ноготками мою спину. Меня бросает в жар от калейдоскопа горячих воспоминаний, спина под смокингом покрывается испариной, пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки и впервые не чувствую боли в левой ладони, потому что ощущение давления в паху беспокоит меня больше.

«Если она проблема, я ее уничтожу», — слова Кадера всплывают в памяти, мгновенно отрезвляя меня. Она проблема, черт возьми. Еще какая. Сейчас я сам готов уничтожить суку, заметив, что, как и все женщины в зале, она неотрывно наблюдает за Искандером аль-Мактумом, а тот, время от времени оборачиваясь, посылает ей пламенные взгляды.

К черту, надо сваливать отсюда, пока я не слетел c катушек и не придушил Эрику прямо здесь. Мы скоро встретимся, и в более подходящих для приватной беседы условиях. Пусть наслаждается вечером. У нее осталось на это не больше пары часов. Отрываюсь от колонны и стремительной походкой направляюсь к своим закутанным с ног до головы женам. Брошенные своими собеседницами, они скромно стоят возле журчащего фонтанчика в форме лотоса и с нескрываемым изумлением разглядывают полураздетых актрис и моделей, которые пьют шампанское и громко смеются над шутками своих спутников.

— Мы уезжаем домой, — сообщаю я, и Лейла благодарно улыбается, не скрывая облегчения. Аида поддерживает ее быстрым кивком головы. Сделав знак идти за мной, я направляюсь к выходу и намеренно прохожу мимо Искандера аль-Мактума. Он замечает меня, когда между нами остается десяток шагов. Одного быстрого взгляда на его потемневшее лицо достаточно, чтобы понять, что еще одно опасение Кадера нашло подтверждение. Искандер узнал меня. И он видит во мне угрозу. Я мгновенно улавливаю волны напряжения и агрессивной энергии, исходящие от аль-Мактума, несмотря на то, что между нами находятся другие гости. Голливудская улыбка на губах принца, обращённая к собеседнику, испаряется, в светлых глазах появляется ледяное жесткое выражение. Изучающий взгляд оценивающе проходится по мне вверх-вниз, задержавшись на оставшемся от ранения шраме на шее. Я резко разрываю зрительный контакт, сворачиваю в проход, ведущий к выходу из ресторана, затылком чувствуя сверлящий взгляд Искандера.

Рика

— Искандер, я немного устала, — мягким тоном обращаюсь к принцу. Аль-Мактум подходит ко мне лишь через сорок минут общения с чиновниками и представителями нефтегазовой промышленности из других стран. С шампанским давно покончено, и, умирая от скуки у барной стойки, я медленно потягиваю воду с лимоном, пытаясь хотя бы изнутри очистить себя от постоянных осуждающих взглядов. Если честно, создается впечатление, что местным женщинам просто больше нечем заняться. Но лишнее внимание действительно утомило меня, и очень скоро я понимаю, что с гораздо большей пользой провела бы этот вечер, оставшись в резиденции с детьми. Поиграли бы в настольные игры, порисовали вместе с Резой… я бы узнала, как можно больше об Эмили, с которой мысленно срослась так сильно, что даже порой пугалась своей одержимой привязанности к девочке: меня не покидало настойчивое чувство эмоциональной связи с Эмили и долга перед малышкой. Что бы со мной ни случилось, как бы тяжело ни было отвергать внимание Мактума и отдалять секунду нашего сближения, я не покину Анмар, пока не вызволю ее из адского логова. — Мне неудобно просить тебя об этом, но я бы хотела вернуться в резиденцию, — губы Искандера сужаются до тонкой линии, ему явно не нравится тот факт, что его спутница собралась «слинять» раньше времени.

— Подождешь ещё час и поедешь со мной, или хочешь уехать прямо сейчас? — уточняет Искандер, вскидывая брови, и беглым взглядом окидывает большой зал, будто высматривает особо важную персону, с которой ему необходимо решить важные вопросы. Хотя, судя по тону его голоса, наследник бы и сам с удовольствием покинул свое же мероприятие вместе со мной.

— Я бы хотела уехать сейчас. Прости меня… Жутко кружится голова от спиртного. Я как маленькая, — наигранно страдальческим тоном выдыхаю я, слегка помахав на себя кистью руки. Выражение лица принца отображает искреннее беспокойство, что довольно мило с его стороны.

— Мне бы не хотелось отпускать тебя одну, учитывая тот факт, что на тебя сегодня смотрели все, кому не лень, — в который раз за вечер он собственническим жестом сжимает мой локоть, язык его тела кричит мне о том, что Искандер очень не хочет никуда меня отпускать, и ему необходимо держать меня на коротком поводке. Зачем? Вопрос, на который у меня пока нет ответа. Это может быть, как искренней симпатией, так и проявлением скрытых мотивов, которые он преследует, общаясь со мной.

— Боишься, что украдут прямо из-под твоего носа? — заливаясь смехом, откровенно флиртую я. — Не сомневаюсь, что твоей охране я могу доверять.

— Мустафа — надежный человек, и я знаю, что он отдаст жизнь за меня и мои интересы, — сканирующий взгляд Искандера скользит по моему лицу, тон его голоса и словосочетание «мои интересы» мне определенно не нравятся, но я держу язык за зубами, чтобы не ляпнуть какую-нибудь грубость в сторону принца. — Хорошо, можешь ехать.

— Спасибо, — медленно освобождаясь от руки Аль- Мактума, коротким взмахом ладони прощаюсь c ним и направляюсь к водителю и одновременно телохранителю Искандера. Без особой тоски покидаю пределы отеля «Лакшери Асад хотел» под аккомпанемент печального завывания слова «хабиби» в исполнении популярного анмарского певца. Мустафа открывает передо мной дверь черного Mersedes'a и, замечая мое напряжение при виде новой машины, спешит уточнить:

— Maserati будет ждать сайиди, мисс Доусон. Вам предоставлен другой автомобиль. Что-то не так? — поясняет водитель, поправляя темные очки, съехавшие на переносицу.

— Все превосходно, — спешу заверить Мустафу. Сейчас я готова доехать до кровати даже на усталом верблюде. С облегчением выдыхаю, опускаясь в салон Мерседеса, и снимаю с себя туфли на высоких каблуках, ощущая, как гудят ноги. Дверь со стороны водителя захлопывается, после чего мгновенно раздается характерный «щелчок», возвещающий о блокировке замков. Всегда раздражает. Я и в Нью-Йорке порой боялась молчаливых таксистов — слишком подозрительными они мне казались.