Нечто греховное - Сюзанна Энок

– Что ж, вам виднее, мама, я согласна! – сдалась Сарала. Ей было бы куда приятнее, если бы она могла назваться своим истинным именем, знакомясь со сверстницами, но это было невозможно, раз о том, что она сменила имя, знал даже мистер Хеннинг. Для нее предпочтительнее было бы сопроводить отца в клуб и поужинать там с ним, но традиция вынуждала ее довольствоваться чаем и пересудами. Леди Ганновер поцеловала ее в щеку.

– Ты просто ангел! Никогда не надо падать духом! Окинув взглядом зал, маркиза увидела новую партию публики, столпившуюся возле дверей, и радостно воскликнула:

– Взгляни-ка, доченька, прибыли миссис Уэндон и леди Аллендайл! Без них не обходится ни одно светское собрание Они большие энтузиастки музицирования! Любовь к искусству у них в крови.

Она принялась нервно обмахиваться веером.

Сарала подумала, что их скорее следует назвать прирожденными сводницами, не преминувшими воспользоваться случаем приглядеть за ней и выяснить, кто станет энергичнее других обхаживать ее – лорд Джон Тандл или же лорд Эппинг. Лично она пока не заметила среди присутствующих этих двух джентльменов и вообще не думала ни об одном из них, поскольку ожидала с замиранием сердца появления Мельбурна и Шарлеманя. Как, впрочем, и ее мамаша. Которая то и дело вытягивала шею и приподнималась на цыпочках.

Спустя примерно четверть часа в дверях раздался знакомый мужской смех, и Сарала, резко обернувшись, случайно толкнула локтем в бок джентльмена, стоявшего у нее за спиной.

– Извините, – сказала она, всматриваясь в лица спутников Шарлеманя. Ими оказались его брат Закери и невестка, которые лучезарно улыбались. Сладкая дрожь пробежала по спине Саралы.

В этот момент мужчина, которого она толкнула, взял ее за кисть руки и произнес хорошо поставленным голосом:

– Нет, это вы должны меня извинить, миледи! По-моему, мы с вами не знакомы. Позвольте представиться – герцог Мельбурн.

Ком застрял у нее в горле, глаза округлились.

– Ваша светлость! – проверещала она. – Я польщена… меня зовут…

– Леди Сара Карлайл, – сказал он, улыбнувшись.

Под пристальным взглядом его темно-серых глаз она затрепетала и смутилась: взгляд был направлен на ее вздымающийся бюст. Однако же тотчас она сообразила, что его заинтересовали не столько ее женские прелести, сколько ожерелье с рубином, подаренное ей Шеем. Она надела его, будучи уверенной, что ни одна живая душа в Лондоне не знает, откуда эта безделица у нее. К числу фамильных драгоценностей Гриффинов она не принадлежала, равно как и к украденным вещам. Поборов волнение, Сарала сказала:

– Да, ваша светлость, я Сара Карлайл. Приятно познакомиться.

Однако герцог словно бы не слышал ее, целиком поглощенный разглядыванием изящной драгоценности. Даже мать не поинтересовалась, откуда у нее это украшение, вероятно, сочтя его подарком одного из ее индийских поклонников. Единственным же мужчиной, чье внимание Сарале хотелось бы привлечь к ожерелью, был Шей Гриффин.

Она представила себе его лицо в тот миг, когда он заметит свой подарок у нее на шее и вспомнит, что за шелк она по-прежнему требует шесть тысяч фунтов стерлингов. Ее совесть была чиста: ведь он сам сказал, что дарит ей рубин в знак своего восхищения ею, а не с тайным умыслом вынудить ее уменьшить цену. Но если его старший брат что-то проведал об их торге, тогда все в корне менялось.

– Я слышал, что вы только недавно прибыли в Англию из Индии, – наконец промолвил Мельбурн. – Я не ошибаюсь?

Ни слова об ожерелье! Может быть, оно заинтересовало его как любопытный образец ювелирного искусства? Дай-то Бог!

Герцог вперил в нее пытливый взгляд серых глаз, ожидая ответа на вопрос. Она же медлила, мысленно сравнивая их с глазами Шарлеманя, которые были слегка посветлее.

– Да, ваша светлость, – спохватившись, сказала она. – Мы приехали в Лондон около двух недель назад.

– В таком случае у вас еще нет здесь близких друзей, – сказал герцог. – Предлагаю вам занять места рядом с моими родственниками.

От радости у Саралы перехватило горло.

– Как это любезно с вашей стороны, ваша светлость! Но я не могу решать за своих родителей.

– Где ваш отец? – спросил Мельбурн.

Она указала рукой на маркиза. Герцог повернулся и, кивнув ей, пошел в указанном ему направлении Руки матери легли Сарале на плечи.

– Что он сказал? – взволнованно спросила она. – И прекрати дрожать!

– Ты меня напугала, – шумно дыша, слукавила Сарала. – Он поинтересовался, давно ли мы в Лондоне…

В этот момент к ним подошел взволнованный маркиз.

– Я хочу сообщить вам потрясающее известие, – сказал Он. – Только что герцог Мельбурн сам подошел ко мне и пригласил нас занять места рядом с ним!

Маркиза радостно взвизгнула:

– Небеса вняли нашим мольбам! Ты произвела-таки на герцога надлежащее впечатление, Сара. Это великолепное известие!

Сарала стиснула зубы, заподозрив в этом любезном жесте герцога козни Шарлеманя, вознамерившегося подключить к их торгу старшего брата. И, разумеется, герцог станет обсуждать эту тему не с ней, а с ее отцом.

Такое умозаключение показалось ей резонным и убедительным. Она решила, что не станет вмешиваться в мужской разговор, пока Мельбурн не попытается воспользоваться своим авторитетом и не начнет принуждать ее отца пойти на значительные уступки в их сделке. В конце концов, их семья не настолько богата, чтобы нести существенные финансовые потери из-за чьих-то неумеренных амбиций.

Вскоре хозяйка дома пригласила гостей занять свои места. Сарала продолжала обдумывать неожиданный шаг Шарлеманя. С его стороны было некрасиво и даже трусливо втягивать брата в это щекотливое дело, касающееся только их двоих, решила она. Однако тотчас же была вынуждена признать, что не в его обыкновении выпускать ход собственных коммерческих переговоров из-под личного контроля. Нет, определенно тут было что-то не так!

– Подтяни рукава! – шепнула ей маркиза.

– С рукавами у меня все нормально, мама! Успокойся! – сказала Сарала.

– Но я совсем не волнуюсь, деточка! Я всего лишь хочу, чтобы ты выглядела безупречно. Это же твой лучший шанс! Герцог не приглашает познакомиться со своими родственниками кого угодно! Ты должна это понимать!

Маркиза шутливо погрозила ей указательным пальцем.

И действительно, подумала Сарала, далеко не всякому выпадает такая честь! Отныне лондонский высший свет станет смотреть на ее семью совсем иначе! Сарала вздернула носик и расправила плечи. Маркиза горделиво приосанилась, а маркиз выпятил грудь и кивком предложил ей взять его под руку. Вся их семья начала плавно и торжественно двигаться к своим креслам.

Сарала стала обдумывать план дальнейших шагов в отношении Шарлеманя. Теперь, когда ситуация изменилась коренным образом, она уже не могла разговаривать с ним без экивоков и диктовать ему условия, как намеревалась это сделать. И вообще она сожалела, что надела ожерелье, отправляясь на музыкальный вечер. Ей следовало потерпеть до завтрашнего утра и явиться в этом украшении на пикник, который ему вздумалось устроить.