Телохранитель для дочери - Юлия Вернер

Да, я читал договор, который подписывал, устраиваясь на эту работу, там черным по белому написано о том, что я буду сопровождать Веронику Ивановну в поездках, и поэтому я сейчас не удивился словам Гончарова, но Куба… на это я не рассчитывал. Мне не хотелось улетать за тысячи километров, оставлять здесь больную мать и сестру, но и отказаться я не мог, потому что подведу Гончарова.

– Но папа! – воскликнула Ника, за что получила строгий взгляд отца и замолчала, нахмурив брови.

– Это не обсуждается. Собирайте вещи, вылет завтра вечером, – Иван поднялся и мы с парнями тоже. – Надеюсь, Марк, никаких проблем не будет? – мужчина посмотрел на меня.

– Нет, не будет, – ответил, гадая, что же он имел в виду.

– Отлично. Тогда ты на сегодня свободен.

Коротко кивнув, я метнул взгляд на Нику, которая что-то тихо говорила матери, а потом пошел прочь, набирая по пути номер Марата, ведь кто-то должен присматривать за Майей в мое отсутствие.

* * *

Все было, как и прежде.

Мама лежала на больничной койке, под капельницей. У нее было такое же бледное лицо и худые руки, с выпирающими синими венами. Увидев меня, она чуть приподнялась, поправляя на голове косынку.

– Марк, сынок, – тихо произнесла она, улыбаясь.

Я улыбнулся ей в ответ, прошел по палате и сел рядом с ней, замечая на столике нетронутую еду.

– Привет, мам, – я наклонился и поцеловал ее в щеку. – Как ты?

Женщина пожала плечами.

– Все хорошо, а как у вас дела? Как Майя?

– Нормально, – ответил я. – Извини, что не привез ее. Я приехал не из дома.

Мама продолжала смотреть на меня, давая мне говорить дальше. Кажется, она уже поняла, что я не просто проведать ее пришел.

– Мам, – я не знал, как ей все объяснить. – Мне нужно уехать на некоторое время, по работе.

Женщина улыбнулась.

– Поезжай, конечно, в чем проблема?

Я посмотрел ей прямо в глаза.

– Я боюсь оставлять тебя, – честно признался. – Не знаю, сколько времени меня не будет в городе.

– Это связано с той девочкой, которую ты охраняешь?

Я выпрямился.

– Майка тебе рассказала?

Мама кивнула.

– Она хорошая? Расскажи мне о ней.

– Зачем? – я нахмурился. – Я не думаю, что тебе интересно слушать мой рассказ об избалованной дочери Гончарова.

– Почему же? Очень интересно! – в голосе матери послышались веселые нотки.

Я обреченно вздохнул.

– Ну, – нехотя начал я, – Ника своенравная и упрямая, но, несмотря на это, слабая и мне хочется ее защищать. Раньше она жутко раздражала меня, а сейчас… – я запнулся и нехотя продолжил: – Сейчас я привязался к ней.

– И чего ты боишься? Влюбиться?

Я усмехнулся и покачал головой.

– Любовь делает людей зависимыми. Я не хочу быть таким.

– Но ведь ты любишь меня, – мама улыбнулась.

– Это другое, – возразил я. – Ты моя мать.

– И ты зависим от меня, не хочешь терять, но потеряешь, и тебе будет больно, – женщина говорила очень серьезно. – Я хочу, чтобы в этот момент ты был не одинок. Не сопротивляйся чувствам, все-равно тебе их не победить.

Я вздохнул и опустил голову.

– Все не так просто.

– А ты не усложняй. Прислушайся к моим словам, сынок.

Кивнув, я тут же обернулся на тихий стук двери и удивился, увидев вошедшего в палату отца. Внимание мамы переключилось на него, и я увидел в ее глазах радость.

– Что ж, – я поднялся. – Мне нужно идти, – я опять наклонился и поцеловал маму в лоб. – Пока.

– Пока, сынок, – проговорила мама.

Поравнявшись с отцом, я коротко кивнул ему и вышел за дверь, оставляя их наедине. Я был рад, что он наконец-то решился прийти  маме, ведь она больше всего сейчас нуждается в нем.

POV. Ника.

Рейс как назло задерживали, и нам пришлось целый час топтаться в аэропорту в дикую жару. Марк и Николай все время находились рядом с нами и, если честно, начинали меня раздражать своим присутствием. Я вообще была не в восторге от того, что отец сослал нас на Кубу, в то время как сам подвергает себя опасности, охотясь на плохих парней.

Когда началась посадка на самолет, я уже желала наплевать на отцовский приказ и возвращаться обратно домой, но Марк едва ли не волоком затащил меня на места бизнес-класса, игнорируя строящую ему глазки милую бортпроводницу.

– Отпусти! – огрызнулась я, пихая мужчину локтем в бок и садясь на свое место у окошка. Брюнет, не обращая никакого внимания на мои выпады, расположился рядом со мной, пристегивая ремнем безопасности, даже не дожидаясь рекомендации.

– Мы еще даже не взлетаем, – нахмурилась я. – Что ты делаешь?

– Это чтобы ты не убежала, – спокойно ответил телохранитель. – Бегаешь ты быстро, боюсь, не успею поймать, – он устало прикрыл глаза и откинул голову на спинку сидения. – Отец делает все это для вашей безопасности, так что не начинай все сначала.

– Что именно не начинать? – не поняла я, разглядывая его лицо.

– Дурить не начинай, – Марк приоткрыл глаза. – Хорошо все обдумывай, прежде чем сказать или сделать что-то. Если будешь придерживаться этого простого правила, все в твоей жизни будет хорошо.

– А ты, я вижу, вообще их не нарушаешь и таким образом судьба занесла в дом моего отца, – кивнула я. – И ты согласился стать моим телохранителем, хорошенько обдумав это, да?

Мужчина повернул ко мне голову и посмотрел прямо в глаза, отчего мне захотелось спрятаться под сиденье и не вылезать до самой посадки. Нет, он был не злой, скорее наоборот. У меня складывалось такое впечатление, что он объясняет неразумному ребенку, почему трава зеленая…

– Да, Вероника, я все хорошенько обдумал и принял это решение самостоятельно. Кончено, я не думал, что ты такое мне устроишь, но после примирительной трапезы у ларька с шаурмой, я думаю, что между нами мир, дружба и жвачка, или я ошибаюсь?

«Ошибаешься, Марк, ох, как ошибаешься!»

Как мне с ним дружить, если я хочу поцеловать его в губы? Где он такой взялся-то?

– Конечно мир, – я улыбнулась, обращая внимание на другую бортпроводницу, которая ходила по проходу, интересуясь, все ли у людей хорошо. Подойдя к нам, она улыбнулась Марку, полностью игнорируя мое присутствие, кажется, мой телохранитель действует на слабый пол как липучка для мух.

– У нас все хорошо, спасибо, – брюнет тут же отвернулся от нее, переводя свой взгляд на хмурую меня.

Девушка тут же выпрямилась, не меняя выражения своего дежурного лица, качнула бедрами и пошла дальше, больше не смотря в нашу с Марком сторону.