В небесах принимают решение - Сьюзен Фокс

Ей понадобилось время, чтобы собраться с духом и заговорить.

— Тогда вы сказали, что забудете меня через неделю. — Ее дрожащий голос становился все выше. — Лучше бы вы так и сделали.

Пальцы Рая скользнули по ее руке и сжались, пробуждая в ней удивительные эмоции, на которые она старалась не обращать внимания. Но это было невозможно.

— Нам надо поговорить. Разреши мне пригласить тебя позавтракать.

— Я не голодна, — тихо запротестовала она. — И очень устала. Одежда пропахла кабаком…

— Тогда быстро прими душ и переоденься. Я подожду.

Они смотрели друг на друга. Она ощущала тепло его тела.

— Ну, пожалуйста, Лилли.

Лиллиан хотела отказаться, но Рай наклонился к ней так близко, что она почувствовала его дыхание у себя на щеке. Кожу стало приятно покалывать, и у нее подкосились ноги.

— Пожалуйста, — повторил Рай.

И она удивилась, поскольку знала, что это слово не из его лексикона.

— Зачем?

— Хочу поговорить с тобой.

— Я не уверена, что нам есть что сказать друг другу, — тихо возразила она.

— Тогда просто перекусим, — настаивал он. — Куда ехать?

Лиллиан отрицательно покачала головой, не желая говорить, где она живет. Но все же решилась:

— Никуда. Я сняла квартиру здесь же, на верхнем этаже.

Рай замер: местожительство девушки явно не понравилось ему.

— И вы это не одобряете, — тихо произнесла она и отошла от него. — Лучше нам забыть о свидании. Прощайте.

И двинулась прочь, но он опять поймал ее за руку.

— Прости.

Искренность в голосе Рая заставила Лиллиан заглянуть ему в лицо. Она пыталась разглядеть его глаза, прячущиеся в тени от полей его шляпы. Ей не хотелось так легко ему уступать, как прежде она уступала всегда и всем, и Лиллиан спросила:

— Вы не часто произносите такие слова, правильно?

— Правильно.

Признание будто повисло между ними. Лиллиан видела, как смягчилось всегда суровое лицо Рая, видела его глаза. У него был тяжелый и очень гордый характер. Он был слишком резок в своих суждениях. Так же, как и она. Еще до вчерашнего дня Лиллиан имела свое собственное мнение о ночных клубах и женщинах, которые в них работают. Даже сейчас, если бы у нее оказался выбор, она бы предпочла не работать в баре и не жить в такой квартире. Так какое она имеет право осуждать его за то, что он думает так же?

— Я устала. Если после душа я не приду в себя, тебе придется уехать и есть в одиночестве. — Увидев, как на его губах заиграла улыбка, она быстро добавила: — Я могу передумать и по другой причине.

— Можешь.

Воцарилось неловкое молчание, затем она повернулась и повела его к лестнице. Рай открыл перед ней дверь, когда она повернула в замке ключ.

Войдя внутрь, она зажгла свет. Сумочку она положила на столик в кухне.

— Хочешь содовой?

— Да. — Вымыв руки, она достала содовую и лед. Лед положила в бумажный стаканчик, туда же плеснула и содовой.

Оставив Рая в комнате, девушка пошла в спальню, закрыла за собой дверь и вошла в ванную. Смыв макияж и раздевшись, стала принимать душ. Горячая вода успокаивала. После душа она почувствовала себя такой сонной, что еле могла открыть глаза. Потом решила высушить волосы феном вышло еще хуже. Тепло фена успокаивало монотонное жужжание мотора убаюкивало ее.

Когда волосы высохли, Лиллиан села на край кровати и обнаружила, что не может двинуться с места. Неделя была тяжелой, новая работа тоже. Она не привыкла к такому шуму и беготне. Ей пришлось два вечера подряд провести на ногах. У нее все болело. И так хотелось спать, что она была не в состоянии даже что-либо соображать. Сон наваливался на нее, и она подумала, как было бы хорошо положить голову на подушку, вытянуться и полежать хоть чуть-чуть…

Рай слышал, как заработал фен. Подождав десять минут, он встал со стула и подошел к двери спальни.

Там стояла тишина, и он тихо постучал. На его зов «Лиллиан?» ответа не последовало, тогда он открыл дверь.

Девушка лежала, вытянувшись, на кровати. Она спала так крепко, что даже не пошевелилась, когда Рай подошел к ней. Он поднял ее фен, выключил его и положил на тумбочку.

Наклонившись, он тихонечко потряс ее. Она вздрогнула, но так и не проснулась, и он осторожно взял ее на руки. Потом постелил ей постель и аккуратно положил девушку на кровать.

Ему пришлось поправить на ней халат, но самым трудным оказалось оставить этот халат на ней. Особенно после того, как он понял, что под ним ничего нет. К тому времени, как она проснется, халат развяжется и распахнется, но Рай не желал этим воспользоваться. Он снимет с Лиллиан Ренард одежду, когда она будет полностью отдавать отчет в том, что происходит.

Рай укрыл ее, поправил подушку и посмотрел на ее лицо. У нее была такая чудесная кожа — гладкая и чистая. А брови и ресницы такие же золотистые, как и волосы. Легкий румянец на щеках и сочные розовые губы. И Рай еще больше возненавидел ее косметику теперь, когда разглядел, какая она красивая на самом деле.

И его затопили нежность и до боли сильное желание защитить ее.

— Что же случилось, Лилли? — прошептал он и погладил пальцем ее по щеке. Затем убрал руку и наклонился. Коснулся губами ее брови, потом не удержался и поцеловал в губы.

«Спокойной ночи, Принцесса»… Рай выключил свет и вышел из комнаты. Поставив содовую и лед в холодильник, он удостоверился, что там ничего нет.

Он, конечно, не из тех, кто сует нос в чужие дела, но все же проверил и буфет. Когда и буфет оказался пустым, Рай нашел объяснение пачке бумажных стаканчиков на столе. Мрачно он захлопнул за собой дверь.

Завтра он выяснит, почему Лиллиан Ренард подает крепкие напитки в кабаке и живет в дешевых комнатенках над баром. Если это каким-то образом связано с поведением Роки, ему придется очень серьезно поговорить со своим братом.

Позже тем же утром Рай возвратился из поездки на западный кряж. Он сильно устал и спал как мертвый. Он жил по правилу: «Рано в кровать — рано вставать», ему требовалось не много времени, чтобы выспаться.

Несмотря на воскресенье, Рай встал вовремя и постарался хорошо поработать до полудня. Он собирался быть у Лиллиан в час. Дови готовил ему холодные закуски, которые Рай решил взять с собой. После того, как они с Лиллиан поедят, он заставит ее выложить, что случилось.

Он как раз слез с лошади и собрался вести ее в стойло, когда его позвал взволнованный голос Джои:

— Рай! Беги скорее!

Джои мчался к конюшням и лишь в нескольких метрах натянул поводья. Вспомнив, что лошадей нельзя пугать, он замер на месте, а потом поехал более спокойным шагом.