Грехи отцов - Сергей Зверев

* * *

Постепенно все улеглось – машины у подъезда исчезли, к окнам можно стало подходить без опаски, телефон снова звонил почти без передыху, дождь закончился. О выпускном, разумеется, и речи не было, Павлов привез аттестат Егора, отдал документ отцу. Тот изучил оценки, скептически ухмыльнулся и распорядился:

– Балду не пинай, готовься к экзаменам. Поступишь – вместе с Юркой на море вас отправлю, отдохнете по-взрослому. Недели две, думаю, вам хватит. В Турцию хочешь или в Грецию?

Егор хотел все и сразу, но выбрал-таки Грецию, а Юрке, сдававшему сессию, было все равно, он так и передал через отца, добавив, что приедет через неделю. Поездка предполагалась на начало августа, и – уговор есть уговор – Егор засел за осточертевшие учебники. Перспектива провести две недели на побережье, вдвоем с опытным Юркой, да без родительского контроля вдохновляла необыкновенно, да еще лето не задалось – зарядили дожди, на улицу не тянуло. Устав от зубрежки, Егор выходил прогуляться пару раз в день – сначала с кем-то из охраны, а потом один. «Военное положение» отменили, «конвой» убрали, и Егор спокойно слонялся в одиночку по вечернему городу. Прошел пару раз мимо школы, никакой особой ностальгии не испытал – лишь облегчение, что десятилетняя каторга закончилась. Потом направился к дому, но на полпути свернул к новой девятиэтажке из светлого кирпича, постоял с минуту, глядя на окна Влада – все темные, точно в квартире никого. Может, так оно и есть, а может… Егор попытался вспомнить, когда видел Влада в последний раз. Получалось, что в день первого экзамена, а было это с полмесяца назад. Тоска и досада на самого себя вдруг вернулись, чувство, что ошибся, что-то сказал и сделал не так, накатили с новой силой, и Егор пошел прочь.

Шел быстро, точно от самого себя пытался убежать, да еще и дождь усилился, переходил в ливень, стало холодно и грязно, и Егор торопился домой. Постоял на переходе, пропуская летящие сквозь пелену дождя машины, шарахнулся от поднятой колесами внедорожника волны, отпрыгнул назад. Потом перебежал дорогу по «зебре» и оказался напротив своего дома, задрал голову. Все в порядке – окна светятся, а перед подъездом стоит отцовская машина – вишневая «Тойота», свеженькое приобретение, из салона. Собственного, между прочим, времена менялись, ЧОП с быками-«сотрудниками» был уже не так актуален, как еще год назад, коммерсанты давно поделили территорию и чужих границ старались не нарушать, уважая кровью отбитую у конкурентов собственность. Беспредельщики еще не все перевелись, но их поголовье сильно поредело за прошлые годы, и безопасность стоила уже дешевле. А вот иномарки росли в цене, особенно новые, последних моделей, и отец посоветовал Павлову открыть «Разборку» – автосервис с небольшим магазином, куда ставшие гонщиками «сотрудники» на заказ пригоняли из Польши и Германии приглянувшиеся местной «элите» авто. Дело пошло, образовалась даже небольшая очередь, потом появился спрос на сопутствующие товары вроде «родных» запчастей, чехлов, магнитол, ковриков и прочих «приблуд», как говорил довольный Павлов.

Егор ускорил шаг – лишних вопросов о позднем отсутствии выслушивать не хотелось. Перебежал двор, оказался в подъезде, скинул капюшон и замер – здесь был кто-то еще. Лампочка светила вполнакала, да еще и моргала вдобавок, в углах просторной площадки прятались тени, дергались, дрожали в такт неровному свету. А одна стояла неподвижно, длинная, плоская, слившись со стенкой шахты лифта, и Егор почувствовал на себе пристальный взгляд. Но страха не было – мало ли кто там отсиживается в плохо пахнущем углу: может, бомж заполз погреться, а может, алкаш Вася с пятого этажа – жена регулярно выгоняла его из дома, и тот спал где придется, на ступеньках, например. Публика обитала тут еще та, в основном пролетариат с местного, когда-то секретного завода по производству оптики для подводных лодок, а теперь выпускавшего скороварки. Загородный дом Черкашиных был почти готов, отец планировал переехать к осени и зимовать уже на новом месте, а квартиру собирался продать. Или сдать – он еще не решил, а Егору было все равно: осенью он уезжал в Москву, где ждала совсем другая жизнь.

Егор шагнул было к лифту, но передумал, направился к лестнице. За спиной раздался быстрый шорох, потом легкий звон, и тут лампочка разлетелась на осколки: кто-то ловко кинул в нее чем-то тяжелым. Егор оказался в полной темноте, но это не напугало, он знал этот подъезд с детства и мог найти выход даже в темноте. Как и этот другой, Егор не видел его, но чувствовал чье-то присутствие, и это уж точно был не алкаш дядя Вася. А тень, черная даже на фоне полумрака, оказалась уже близко, Егор шарахнулся к стене и приготовился защищаться. Мелькнула мысль заорать, позвать на помощь, но Егор решил оставить эту крайнюю меру напоследок, встал в стойку и ударил правой в темноту перед собой. Тень охнула, отшатнулась и оказалась на полу, Егор, не веря своим ушам, следил за ней, подошел, присел на корточки. Влад закрывал ладонями разбитый нос и прогундел что-то невнятное.

От сердца отлегло, Егор помог приятелю подняться, потащил к лифту.

– Пошли ко мне, – как ни в чем не бывало сказал он, но Влад уперся. Задрал голову, вытер кровь и проговорил хрипловатым голосом:

– Я не могу. Ты прости меня, что я тогда тебя ударил…

– Проехали, – оборвал Влада Егор. Ворошить прошлое не хотелось, да и к чему, когда Влад вот он, живой и здоровый, стоит перед ним и незачем поминать, что там было месяц или два назад. – Как ты?

Влад помотал головой, снова что-то промычал, но Егор ничего не понял.

– Что?.. – Он замолк: открылись двери подъехавшего лифта, на пол упала полоска света из кабины.

– Хулиганье, – проворчал тот самый дядя Вася, тащивший на себе два пакета с мусором, – снова лампочку разбили, уроды…

Он с ворчанием потопал дальше, двери лифта закрылись, но Егор успел рассмотреть у Влада желтоватые пятна на скулах. Внутри все аж сжалось от злости – вернулось чувство, что некто поднял руку не на отличника Орехова, а на него самого, за что должен получить в полной мере.

– Кто тебя? – спросил Егор. Влад оторвался от стенки.

– Пошли на улицу, поговорим. Я тебя уже почти час жду, думал, не придешь…

– Куда ж я денусь.

Они оказались во дворе, Влад бегом пересек дорогу и детскую площадку за ней, побежал к забору. За ним начиналась территория того самого завода – цеха, склады, ангары и даже собственная «железка», по которой, важно гудя, несколько раз в день проезжала «кукушка», таща на хвосте груз – вагоны и платформы. Но сейчас все было тихо, лишь гавкали и подвывали среди брошенных зданий собаки – если и был там сторож, то вряд ли сунулся бы в темноту. Но не Влад – он пролез в щель между плитами, постоял, вглядываясь в темноту, и махнул Егору:

– Пошли, тут недалеко.

Тот сделал пару шагов следом за Владом и остановился – что-то было не то. Не то, не так и вообще неправильно: Владу нечего здесь делать, а он между тем уверенно топает через высоченный бурьян, точно хорошо знает дорогу.

– Влад, – позвал его Егор, – Влад, погоди. Что случилось?..