Слуги дьявола - Сергей Владич

Вот еще одна, весьма показательная «сцена ревности», выписанная с удивительным количеством деталей: «Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя? Его увидев, Петр говорит Иисусу: Господи! а он что? Иисус говорит ему: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того? ты иди за Мною. И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того?» (Ин. 21:20–23).

— Но ведь, если я не ошибаюсь, в Евангелии от Иоанна «любимый ученик» — мужского пола… Более того, предпоследняя строчка текста прямо говорит, что именно этот ученик и является его автором: «Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его» (Ин. 21:24).

— Браво, абсолютно точно. И при этом остается загадкой: кто же он? Почему прямо не назван? Тебе эта заключительная, весьма странная, как для евангелия, фраза не кажется искусственной? От чьего имени заявлено: «знаем, что истинно свидетельство его», если он сам его же и написал? Так вот, существует масса доказательств, что фраза эта — значительно более позднего происхождения, чем основной текст, а этим «любимым учеником» в оригинальном варианте была именно Мария Магдалина, просто потом канонический текст целенаправленно «дорабатывали». То есть сочли за большее благо никак не назвать «любимого ученика», исказить первоначальный смысл, чем согласиться с мыслью, что им могла быть женщина. Вспомни, все в том же Евангелии от Иоанна прямо говорится: «При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе» (Ин. 19:25–27). То есть у креста стоят три женщины, из которых только Мария Магдалина может претендовать на статус «ученика» — вряд ли это сестра Его Матери Мария Клеопова. Теперь просто поменяй «сын Твой» на «дочь Твоя» — и все становится на место.

Между прочим, множество свидетельств в пользу этой версии содержится в гностических евангелиях, найденных в Египте, в Наг-Хаммади — ты, конечно, знаешь об этой находке. — Трубецкой утвердительно кивнул. — Так, Евангелие от Марии изображает Петра, завидующего откровениям, которые Магдалина получила от воскресшего Христа. В Евангелии от Фомы Петр говорит следующее о Магдалине: «Пусть Мария покинет нас, поскольку женщины не достойны жизни», что вообще просто не укладывается ни в какие рамки. В Евангелии от Филиппа отношения между Иисусом и Марией Магдалиной отчетливо контрастируют отношениям Иисуса с остальными учениками, ведь именно ее он любил больше всех! Вывод один: этот «любимый ученик» — Мария Магдалина. Очевидно, те, кто в IV веке потрудились над текстом Евангелия от Иоанна, постарались максимально устранить ее из окружения Иисуса, хотя совсем им это сделать не удалось: все-таки она была при распятии, первой увидела воскресение Спасителя, но это — все! Позднее ей отводилась специальная роль — грешница, блудница, из нее изгнали семь бесов, лишь затем Магдалина стала мироносицей. И при всем этом, с учетом того факта, что она первой возвестила о воскресении Христа, Римско-католическая церковь еще в XIII веке удостоила ее титула «apostola apostolorum», что означает «апостол над апостолами»! А в 1969 году Ватикан официально признал, что никакой блудницей Мария Магдалина не была — выдумки все это! Об этом нет ни одного слова в Новом Завете! Нигде нет!

— Хорошо, убедила. Но давай вернемся к твоей версии «священного женского начала». Ты хочешь сказать, что Иисус и Мария имели некую специальную миссию, нечто вроде утверждения в мире философии любви и восстановления справедливости по отношению к «женскому началу»?

— Ну да! «Заповедь новую даю вам: да любите друг друга» — это о чем, как не об этом? А как красиво сказано в Евангелии от Филиппа: «Любовь ничего не берет. Как возьмет она что бы то ни было? Все принадлежит ей. Она не говорит: Это — мое или: Это — мое, но она говорит: Это — твое». Посмотри, с дохристианских времен, от сотворения мира все говорит о двух гранях Всевышнего: женской и мужской. Один из древнейших религиозных и мистических символов — шестиконечная звезда — является символом этого единства, мы с тобой как-то об этом уже говорили. В Каббале развита концепция Шехины — Божественного присутствия в мире — именно как женского аспекта Бога. Шехина, также называемая Царевна, Дочь, Невеста, Мудрость и Слово Божие, — это женское начало Господа, действующее в мире.

В оригинале Библии Дух Святой — «Руах га-Кодеш» на иврите — это существительное женского рода. В арабском языке «ар-Рух» — тоже, как и на арамейском «Руха». Первые арамеоязычные христиане Палестины и Сирии называли Дух Святой «Матерью Всех Верующих и Ищущих». Этим и объясняется противоречивое, на первый взгляд, утверждение в Евангелии от Филиппа: «Некоторые говорили, что Мария зачала от Духа Святого. Они заблуждаются. Того, что они говорят, они не знают. Когда бывало, чтобы женщина зачала от женщины? Мария — дева, которую Сила не осквернила…» Потому что Дух Святой — это и есть женское начало!

Древнее изречение гласит: «Каждый Адам носит в себе свою Еву». И это, конечно же, в духовном смысле. Согласись, что женщина для мужчины — это всегда врата, которые могут вести в рай, а могут — и в ад. Входя в эти врата, он может оказаться в цветущем саду, а может — на дне пропасти. Все зависит от его намерений. Ведь в сад можно проникнуть и тайком, через забор… Если же мужчина входит в эти врата с любовью, то и пропасть не страшна, и шипы на розах в саду не колются, потому что любовь и мостик построит, и от царапин убережет. Когда мужчина входит в женщину, ему кажется, что это его решение, его выбор. На самом деле — выбирает всегда женщина, потому что в ней — не терпящая суеты способность создавать новую жизнь, а задача мужчин — дать ей возможность для сознательного выбора, ибо эта будущая жизнь не есть частное дело двоих, но приходит в мир для всего человечества. В этом плане человечество можно сравнить с лесом, в котором корни всех людей-деревьев тесно переплетены. То есть когда смотришь сверху, то на первый взгляд — каждый сам по себе, а копнешь вглубь — все друг с другом связаны и каждое новое растение становится частью всего леса.

Бердяев писал, что мужчина через женщину связан с природой, космосом, вне женского он будет напрочь отрезан от души мира… Женщина же вне связи с мужским тоже не была бы вполне человеком, в ней слишком сильна темная природная стихия, безличная и бессознательная. Вспомни, как сказал апостол Павел в Послании к эфесянам: «Муж есть глава жены… Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика». Обрати внимание: муж есть глава жены, но именно он, а не она «оставит отца и мать и прилепится к жене своей». Взаимоотношения между мужчиной и женщиной, и в первую очередь духовные, а не физические, по изначальному Высшему Замыслу являются внутренним основанием сотворения мира.

Однако при этом в самых базовых понятиях ортодоксального христианства незаметно так, аккуратненько было заложено предопределение о «греховности» физических отношений между мужчиной и женщиной — непорочное зачатие. То есть существует только одно не порочное зачатие — Девы Марии от Святого Духа, а все остальные зачатия получаются — порочные. Это просто удивительно, как тонко, одним штрихом, было имплантировано представление об изначальной греховности женщины, а отсюда и пошли все эти средневековые бредни о «ведьмах» и «сосудах греха». Святой Исаак Сирианин в VI веке вещал: «Если принужден говорить с женщинами, отврати лице от зрения их, и так беседуй с ними… Лучше тебе принять смертоносный яд, нежели есть вместе с женщинами, хотя бы это будет матерь или сестра твоя». Но разве не сам Всевышний сразу создал мужчину — мужчиной и женщину — женщиной и не сказал им: «Плодитесь и размножайтесь»? И вовсе не обязательно было в VI веке подправлять подлинную доктрину христианства, которая заключается в даровании человечеству Любви как философии существования. И если Бог дал людям Любовь и они соединяются по любви, никакого порока в их отношениях нет! В одной из неканонических рукописей есть место, где говорится: «Спросили Иисуса: Когда придет Царствие Божие? И Он ответил: Царствие Божие уже пришло тогда, когда двое перестали быть двумя и стали едины…»