Теннисистка - Пётр Пигаревский

ощупал себя. "Все вроде цело, болят только ушибы, но это пустяки. Где Даша? Где гориллы? Черт, погас свет! Надо ее скорее найти и бежать, другого шанса у нас не будет". — Все эти мысли вихрем пронеслись в его голове.

— Даша! Даша! — Закричал он, не надеясь услышать ответ.

— Паша, я здесь.

Через несколько секунд они ощупью добрались друг до друга. Он крепко схватил ее за руку и, спотыкаясь о стонущие, матерящиеся тела, они выбрались в соседнюю комнату, в которой под ногами тоже хлюпала вода.

— Ты цела?

— Вроде да. Двигаться могу.

— Хорошо. Даша, мы не будем искать дверь, иначе напоремся на охранников. Помоги мне, — сказав это, Паша указал на массивный горшок с какими-то тропическими растениями.

Они вдвоем схватились за края горшка, приподняли его и начали раскачивать.

— На счет три, — крикнул Паша, — швыряем его в окно и, пригнувшись, бежим к забору, уже стемнело.

Через мгновение послышался звон разбитого стекла. "Неужели свобода?" — подумали они одновременно. Но до свободы было еще далеко.

— Осторожней, не порежься, — Павел протянул руки, помогая Даше вылезти через окно, — давай быстрей!

Их ноги коснулись прохладной травы. Пригибаясь, они побежали вдоль стены особняка к дальнему и самому темному углу каменного забора. И сделали это вовремя. Позади них, у центрального входа в дом, послышались голоса охранников.

— Приказываю, всем искать этих ублюдков! Вадим, ты сейчас со своей командой обследуешь дом, а мы выстраиваемся в цепь и прочесываем каждый сантиметр территории. Все понятно? Черт, совсем темно. Дай фонарь. Говорил я хозяину, что надо завести собак, да таких, чтоб на куски всех рвали. А он не хочет. Его в детстве покусали, с тех пор и не любит их, а мы теперь мучайся. Все готовы? В цепь стройся, вперед!

Между тем Даша и Павел перебежками приближались к заветному забору. Позади них слышался хруст ломаемых веток и приглушенные голоса охранников. Оказавшись рядом со стеной, Даша сделала короткий разбег, как кузнечик, легко подпрыгнула, ухватилась за край забора, подтянулась и быстро вскарабкалась. К счастью, вершина стены была довольно широкая. Опустившись на колени, она протянула руку Паше.

— Давай подпрыгивай, хватайся и подтягивайся, я тебя затащу.

Паша грузно подпрыгнул, но коснулся только кончиков пальцев Даши.

— Еще раз, чуть повыше.

Опять не вышло. Голоса слышались все отчетливее. Даша поняла, что так у них ничего не получится. Паша слишком много весил, и ему не хватало ловкости. В следующее мгновение она спрыгнула на землю и встала на колени, прижавшись лбом к прохладному камню забора.

— Быстро залезай мне на плечи, когда я разогнусь, хватайся за край стены и карабкайся, а я подтолкну тебя.

— Даша, ты сумасшедшая, я раздавлю тебя, я не буду.

— Замолчи! — Шепнула она яростно, — быстро вставай на плечи, они уже близко.

В метрах тридцати от них громко хрустнула, сломанная ногой ветка. Как ей удалось разогнуться под тяжестью Пашиного тела, она так и не смогла понять, только с благодарностью вспомнила жесткие тренировки Кротова. С огромным трудом ей удалось забросить ноги Паши на забор. В этот момент раздался крик:

— Вот они! На заборе! Сюда, быстро!

Через мгновение Даша оказалась рядом с Павлом, схватить ее они не успели. Еще через мгновение беглецы спрыгнули на землю. Перед ними петляло асфальтовое шоссе, а сразу за ним темнел густой спасительный лес.

— Миша, быстрей, помоги вскарабкаться, уйдут ведь сволочи, рядом лес! — Послышался с той стороны забора чей-то отчаянный вопль, за которым последовала очередь отборных ругательств.

Секунду спустя наши герои пересекли пустынное шоссе и канаву. Паша, правда, не сумел ее перепрыгнуть, и теперь с его живота и ног стекала зеленовато-коричневая дурно пахнущая жижа. Но они даже не заметили этого. Еще через секунду их поглотила чернота леса.

Вначале они бежали вглубь, не разбирая дороги, только бы подальше от проклятого дома. По лицам больно хлестали ветви каких-то деревьев и кустарников, несколько раз они поочередно спотыкались о толстые, переплетающиеся корни сосен и падали, причем, как бы не было больно, падали молча, стараясь не издать ни единого звука. Отбежав довольно далеко от дороги, они остановились и прислушались. Признаков погони не было, в кромешной темноте слышался только легкий шелест листьев.

— Вроде оторвались, — сказала Даша.

— Вроде, — неуверенным голосом подтвердил, тяжело дышащий Павел. — Куда дальше? Если мы будем углубляться, то можем заблудиться.

— Ты прав. Надо выбираться к дороге, а там постараемся поймать попутку. Только бы снова не выйти к дому.

— А ты знаешь, в какой стороне дорога?

— Точно, нет. Но мне кажется надо сворачивать налево и идти вот так по диагонали.

После часа тяжелого пути с множеством препятствий и падений они увидели в просвете между деревьями изгибающуюся полосу шоссе.

— Смотри, — Павел сжал Дашину ладонь.

— Сейчас подползем к дороге, спрячемся за кусты, а как появится машина, попробуем ее остановить, — предложила дальнейший план действий Даша.

Минут через пятнадцать они увидели приближающуюся пару ярких фар. Паша уже хотел было выскочить на шоссе, но Даша внезапно больно схватила его за шею и чуть не сбросила в канаву.

— Пашка, это — джип, смотри, точно, серебристый джип. Они ищут нас. Похоже, нам вообще отсюда будет не выбраться.

Павел тихонько застонал.

— Мама… Что будет с мамой. Она сойдет с ума, если я не появлюсь до утра. У нее ведь слабое сердце.

В ответ Даша только вздохнула.

Через двадцать минут тускло искрящийся в ночи джип проехал мимо них в обратную сторону. Стало холодно, беглецы то и дело растирали себе руки и ноги.

Примерно через полчаса, когда они совсем уже приуныли и собрались двигаться домой пешком вдоль канавы, прячась за кусты, послышался шум мотора.

— Слышишь? — шепотом спросила Даша.

— Слышу, — угрюмо ответил Паша. — А что толку, это со стороны города.

— Смотри, “Запорожец” какой-то.

Даша не успела опомниться, как Паша вскочил на ноги и заорал:

— Не какой-то, Дашка, а красный и левое крыло у него мятое!

С этими словами он выскочил навстречу машине и поднял обе руки. “Запорожец” резко затормозил, дверцы отворились. На дороге рядом с Пашей стояли Кротов и Олимпиада Александровна.

Глава 14

В маленькой двухкомнатной квартире-новостройке Кротов сидел, сгорбившись на табуретке, и остановившимся взглядом смотрел на полиэтиленовую клеенку в синюю клеточку, которая покрывала кухонный стол. Посредине стола в изящной вазочке покоился букетик незабудок. Рядом с газовой плитой стояла Олимпиада Александровна. Все пространство кухни заполнял терпкий аромат кофе. Вода в кофейнике урчала и пузырилась. Всюду было чисто, уютно и покойно.

В соседней комнате на