Неудержимая. 1000 км пешком по легендарному пути Камино де Сантьяго - Соня Чокет

Мне удалось собрать вещи и закинуть сумку ровно за десять минут, затем я двинулась в фойе за завтраком. Я оставила сумку в углу рядом со стойкой регистрации – там же, где я обнаружила ее предыдущим вечером – и пошла в столовую. Там меня встретил шведский стол, от вида которого у меня сильно разыгрался аппетит, особенно учитывая то, что на ужин я съела только картофель фри.

Разложены там были круассаны, сыры, злаки, йогурты, стоял свежевыжатый апельсиновый сок, а также большое количество свежих фруктов. «То густо, то пусто», – подумала я. Рада тому, что сегодня – густо. Я медленно ела, замечая других паломников со мной в столовой. Почти всех из них я видела на разных отрезках пути за последние три дня, поэтому мне показалось вполне естественным улыбнуться и поздороваться с ними.

Две ирландки в возрасте, Маргрет и Вэл, сидевшие вместе напротив меня, поинтересовались, в первый ли раз я иду по Камино, на что я дала положительный ответ.

– А вы? – спросила я.

– Мы здесь уже второй раз, – они обе ответили почти в унисон, со своим лирическим ирландским акцентом.

– Мы пытались впервые пройти по Пути около трех лет назад, но Вэл повредила лодыжку на пятый день, и нам пришлось отступить. И вот мы снова делаем попытку его пройти, но теперь решили разбить Путь на секции, – рассказала Маргрет.

– Что вы имеете в виду? – поинтересовалась я.

– Мы собираемся идти всего неделю, а потом поехать домой. Мы вернемся в следующем году, и пройдем еще неделю, а через год – еще одну неделю. Мы на себя слишком сильно давили в первый раз, поэтому решили выбрать такой подход. А вы? Вы пройдете весь путь?

– Надеюсь, – ответила я. – Я не уверена, потому что сильно повредила пальцы на ногах и теперь очень больно ходить.

– Сожалею, – вздохнула Вэл. – У Маргрет была такая же проблема в прошлый раз. Это из-за Пиренеев. Во время спуска большое давление идет на пальцы.

– Вот оно что, – воскликнула я, благодарная за сочувствие и понимание. – Я их так сильно повредила, что теперь больно даже стоять.

– Только полегче, – предостерегла Маргрет, – а то повторите нашу ошибку и вам придется сдаться.

– Обязательно, – уверила я ее, сама не представляя, каким образом мне удастся на себя не давить, когда мне нужно было ежедневно проходить по двадцать пять километров в среднем, чтобы не отставать от своей сумки и гостиничных бронирований.

«Что ж, если смогу, то смогу. Нет – так нет, – подумала я, попивая апельсиновый сок. – Не буду заранее об этом волноваться».

После завтрака я пошла к стойке администратора, чтобы мне поставили печать в моем паспорте паломника до того, как направиться к выходу.

Меня встретило свежее утро и яркое солнце, впервые за несколько дней. На земле лежал слегка припорошенный снег, который, по всей видимости, двигался за мной из Субири, и солнечный свет, который, отражаясь, танцевал на площади, захватывал дыхание своей красотой. Внезапно я ощутила вдохновение.

«Святая Мария, Матерь Божия, пройди со мной сегодня и помоги мне дойти до следующего пункта в целости…»

Я прервала свою молитву, чтобы убедиться, что я положила свои энергетические батончики в куртку. Я ощупала карманы – они были там.

Я продолжила:

«…пожалуйста, помоги мне пребывать в хорошем расположении духа, пока я иду, быть открытой и внимательной ко всем благословениям, которые Путь приготовил для меня на сегодня. Спасибо и аминь».

Сделав глубокий вдох и установив цель, я двинулась к ней, отталкиваясь палками для ходьбы. Хорошо, что я их взяла. Они меня так выручали: помогали обходить препятствия, вытягивали из грязи, не давали мне упасть. Я ощущала себя четвероногим существом, и мне очень нравилось это чувство.

Пока я шла, мои мысли вернулись ко сну, который мне приснился той ночью, но его негативная энергия покинула меня. Он напомнил мне далекое воспоминание, которое было едва уловимо.

Я думала о смысле своего сновидения и искала желтые указатели.

Интуитивно я чувствовала, что все, что было во сне, было так или иначе связано с самим Путем и с тем, как я его проходила в прошлых жизнях – будь то пилигримом или рыцарем. Но концепция прошлых жизней казалась не совсем правильной, когда я задумалась над такой возможностью. Скорее это напоминало альтернативную реальность, противоположную прошлому существованию, в которую я вновь вошла с началом Пути. Сказать наверняка было сложно, так как такие вещи никогда не бывают совершенно ясными.

Однако я не могла долго думать о сновидении. Путь меня снова затянул, и мне необходимо было полностью сконцентрироваться на своих действиях. Указатели плясали то тут, то там, и если бы я за ними не следила, я бы точно сбилась с пути. Кроме того, к моему несчастью, путь был тяжким и был наполнен еще бо́льшим количеством очень крутых подъемов, что заставило не только пальцы ног, но и ноги целиком гореть в агонии.

Пока я шла, начала раскрываться тема дня, как, казалось, это происходило каждый день с начала моего похода. В тот день темой стал гнев!

Я проснулась испуганной, а затем разгневанной, почти в таком же настроении, в котором я пребывала последние несколько лет. Безусловно, я не всегда была разгневанной, но осознала, что в моей жизни было несколько людей, которые оставили меня особенно рассерженной. Я также поняла, что существовали некие повторяющиеся темы, или модели, которые относились к этим людям, что тоже меня сильно злило.

Помимо людей, которые меня сильно раздражали, меня в особенности злило наставление, которое мне давалось с раннего детства, о том, что мне было непозволительно злиться. Никогда.

Будь то мой отец, монахини в школе или же люди, с которыми я сталкивалась на жизненном пути, мне всю жизнь твердили, что злиться – это неприемлемо. Если я и злилась, то все считали, что я дерзкая, опасная, дефектная, а также заслуживаю порки или иного наказания за так называемое «грехопадение». И наказания я получала в полной мере.

Создавалось впечатление, что быть женщиной, или «верующим», или же и тем и другим одновременно подразумевало забыть о злости и просто стать сговорчивым зомби, принимающим любое дерьмо, которое ему подадут.

«Черта с два!» – крикнула я в никуда.

Хотя я и слышала данное послание на протяжении всей жизни, я никогда не принимала его. Я сопротивлялась. Я бунтовала. Я отказывалась подчиняться, становиться мягкой, контролируемой, покорной. Вместо этого я была вне себя от гнева. Также при необходимости я нападала на тех, кто пытался заставить меня принять это сообщение, прибегая к крикам, воплям, протестам.

«Не говорите мне, что делать! Не обходитесь со мной таким образом! Не ведите себя, как идиоты! Не делайте вид, что не ведете себя как идиоты, когда так и есть! Не отрицайте своего пассивно-агрессивного поведения! Не бейте меня! Не игнорируйте меня! Не называйте меня сумасшедшей! Не выгоняйте меня! Не манипулируйте мною! Не будьте трусами!»