И создал из ребра я новый мир - Эд Курц

— Разве это не то же самое, что воровство? — спросил он у Марджи.

— Ты, я гляжу, суть не схватываешь. Дело не в билетах, а в том, что мы должны туда попасть так, чтобы нас не увидели. Если сильно хочется скорчить праведника, оставь после сеанса четвертак на сиденье.

Он бросил на нее косой взгляд и застонал.

— Я все равно не понимаю, что интересного в этой картине. Ни одного актера, о котором я бы слышал хоть что-то. Лестер Кивни видел ее вчера, он мне все рассказал. И Лес говорит, что единственная причина, по которой кто-то захотел бы ее увидеть, — то, что в конце, и это…

— Настоящие роды, я слышала.

— Ну да, Лес так и сказал. А еще сказал, что это ужасно. Кишки в животе в гармошку собираются!

— Да, наверное, так и есть, — признала она, громко грызя соломинку.

— Тогда смысл нам туда идти? Держу пари, у мистера Кевинью на следующей неделе нарисуется что-нибудь получше. А танцы…

— Да заколебал ты с этими дурацкими танцами! — в сердцах воскликнула Марджи.

Скутер резко выпрямился, ошеломленный.

— Послушай, забудь о танцульках. Забудь о «Преждевременном материнстве». Разве я не сказала, что этот фильм — не та причина, по которой я хочу попасть туда?

— Не та?

— Совсем не та. Слушай сюда.

Она наклонилась к нему через стол, жестом подманивая последовать ее примеру, и, когда они оказались практически нос к носу, продолжила:

— Ты знаком с Филлис Гейтс?

Скутер кивнул.

— Так вот, вчера она ходила на общий сеанс. Тот, что и для парней, и для девчонок. И она сказала то же самое, что твой дружок Лестер… и кое-что еще.

— Что еще?

— После того фильма они показывают еще один. И этот фильм не рекламируют. Там вход только по приглашениям.

— Не хочешь же ты сказать, что…

— Так точно. Это я и хочу сказать.

— Ладно… и о чем он?

Марджи улыбнулась и откинулась на спинку стула.

Глаза Скутера выпучились, готовые вот-вот выскочить из орбит.

— Она не рассказала.

— Ты что, не спрашивала?

— Конечно, спрашивала, болван этакий. Но она… — Марджи развела руками. — Не стала рассказывать — и все тут!

Скутер нахмурился и презрительно фыркнул.

— Ох уж эта курица Филлис Гейтс, — насмешливо произнес он.

— Не думаю, что она могла бы рассказать, Скутер.

— В смысле?

— В коромысле. Если хочешь знать, что происходит на ночном показе, ты должен туда прийти, и все. А проход только по приглашению. Как ты не понимаешь? Это всё — большой-большой секрет!

— Секрет, — повторил он шепотом.

— Ну да! Теперь понял? Разве не любопытно?

— Хм, — сказал он и потер подбородок. Да, он понял. Да, ему было любопытно. Но он сознавал тот факт, что его интересовали очень многие вещи, которые у него хватало здравого смысла не исследовать слишком тщательно. Ему было любопытно, каково это — летать, но он не собирался прыгать со скалы, чтобы испытать подобное.

— Думаю, это может быть что угодно, — сказал он.

— Она говорит, это того стоит.

— Кто говорит? А, курица Филлис…

— Следи за мыслью, балбес!

— Извини.

— Сначала я подумала, что это просто мерзкий фильм-мальчишник — ну, ты знаешь о таких фильмах?

Скутер отрицательно покачал головой.

— Ладно. — Марджи огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не стоит слишком близко и не слышит. — Я имею в виду фильмы о сексе.

— «Преждевременное материнство» — как раз такое кино.

— Я не совсем это имею в виду. Ты что, серьезно не понимаешь?

Он снова покачал головой, еще более озадаченный, чем прежде.

— Боже мой, неужели ты такой тупой? В фильмах, о которых я говорю, секс тебе показывают, болван. Актеры там натурально им занимаются.

Он на мгновение нахмурился, обдумывая услышанное, и, когда это произошло, вся кровь мгновенно отхлынула от его лица.

— Ч-что?..

— Знаешь Билла Лотта? Мистер Лотт — коротышка, у него еще большого пальца нет на руке.

— Это мужик-заправщик?

— Он самый. Старший брат Билла переехал в Сент-Луис и торгует там страховками. Так вот, Ларри — его брат — рассказал Биллу все об этих фильмах. Сказал, что у них все время бывают этакие безумные сходки, повсюду, в разных городах. Приходят только страховщики, напиваются до чертиков и громят все подряд, и очень часто — вот что Ларри сказал Биллу, — очень часто смотрят грязные киношки. Ставят проектор в какой-нибудь темной комнате и крутят. Надевают смешные шапки, повязывают себе галстуки на лоб, как повязки у индейцев, и улюлюкают на картинку на стене, где актеры без одежды.

— И они это… делают?

— Ага, прям как кролики.

— Господи.

— Кстати, именно поэтому я никогда не выйду замуж.

— А? Почему? Я не улавливаю…

— Конечно, не улавливаешь — ты мужик, а мужики просто отвратительны. Разве ты не слышал, что я тебе только что рассказала?

— А…

— Но все равно я не думаю, что там такое показывают.

— Где?

— На ночном показе, идиот. Что-то ты совсем меня не слушаешь.

— Да слушаю я. — Скутер надулся.

— Думаю, если бы это был такой вонючий фильм для парней, Филлис не осталась бы на нем и уж точно не сказала, что мне нужно сходить.

— Она сказала, тебе нужно сходить?

— Ага, точно так и сказала.

Скутер прищурился, покривил губы.

— Может, она тебя разыгрывает.

Теперь уже Марджи нахмурилась.

— А зачем ей это?

— Тут сама думай. Может, она хочет тебя дурой выставить. Вдруг на ночном показе происходит что-то такое, что тебе никак не придется по душе. Не знаю, Марджи. Как по мне, все это подозрительно.

Поджав губы, как разочарованная мать, Марджи откинулась назад и посмотрела на него с чем-то вроде презрения. Этот взгляд заставил его замереть, пальцы примерзли к соломинке в стакане с содовой.

— Ну и зачем Филлис Гейтс вытворять такое?

— Люди постоянно совершают плохие поступки. Иногда — очень плохие.

— Да-да, — сказала она с сомнением, немного отчужденно. — Такова жизнь.

— В газетах именно так и пишут.

— Порой ты такой зануда, Скутер Кэрью.