Александр Македонский. Убийство в Вавилоне - Грэм Филлипс

Выводы к главе 4

Итак, Антипатра обвиняли в тайном заговоре против царя, и в те времена ходили слухи о том, будто он приказал своему сыну Иолаю отравить Александра.

• В начале IV в. до н. э. Македония возвысилась до положения одного из самых могущественных государств Европы. Отличаясь этнически от греков, живших на юге Балканского полуострова, македоняне восприняли многое от греческой культуры и даже разговаривали на греческом языке. Греческая цивилизация достигла зенита своей славы примерно за сто лет до этого, однако к моменту, когда отец Александра Македонского Филипп II взошел на трон в 359 г. до н. э., Греция представляла из себя множество городов-государств, клонившихся к упадку. У Филиппа возникло намерение объединить их все под властью Македонии, и Антипатр больше всех других его полководцев помог ему осуществить эту цель.

• Никто не оказал большего влияния на Александра в его юные годы, чем Антипатр. Он был близок к царской семье и имел тесные дружеские связи с женой царя Филиппа Олимпиадой. Когда в 356 г. до н. э. родился Александр, некоторые даже поговаривали о том, что именно Антипатр был его настоящим отцом. Этот военачальник действительно проявлял живейшее участие в образовании юного наследника престола, помогал ему оттачивать воинское мастерство и практически лично возвел юношу на македонский трон.

• К 336 г. до н. э. Филипп практически обеспечил себе контроль над большей частью материковой Греции. Однако в октябре этого года он был убит собственным телохранителем. Никто и никогда так и не узнал, стало ли это следствием заговора или убийца действовал в одиночку, однако гибель царя поставила страну на грань гражданской войны. Александр, которому в тот момент исполнился всего 21 год, смог стать царем и устранить всех возможных конкурентов только благодаря тому, что Антипатр обеспечил ему поддержку армии. В благодарность за это Александр поставил его во главе всех македонских сил в Европе.

• В 334 г. до н. э., когда Александр отправился на завоевание Персидского царства, и в течение следующих двенадцати лет Антипатр оставался фактическим правителем Македонии, обеспечивая спокойствие в тылу воюющей армии. В этот период резко ухудшились его отношения с Олимпиадой, и мать царя в конце концов начала писать сыну доносы, в которых обвиняла Антипатра в заговоре с целью захватить власть в Македонии. Летом 323 г. до н. э. Александр приказал Антипатру явиться ко двору, с тем чтобы лично выслушать ответы наместника на предъявленные обвинения. Однако тот отказался приехать, послав вместо себя сына Кассандра. Практически все дошедшие до нас исторические источники упоминают о слухах, появившихся через несколько лет, о том, что Кассандр имел тайный приказ убить Александра, если ему не удастся убедить его в невиновности отца. Многие в те времена предполагали, что именно брат Кассандра Иолай отравил царя.

• Вполне возможно, что Антипатр дал Кассандру задание убить Александра, поскольку у него имелись очень серьезные причины опасаться за свою жизнь. К тому времени царь казнил нескольких высокопоставленных военачальников лишь по подозрению в проявлении недовольства. Если предположить, что тайный план убийства все-таки имелся, тогда можно обсуждать вопрос о степени участия в нем Антипатра независимо от того, удалось или нет его сыну Кассандру убедить царя в том, что Олимпиада говорит неправду. Во всяком случае, некоторые источники упоминают о том, что незадолго до своей смерти Александр наедине беседовал с Кассандрой, однако умалчивают о том, чем закончилась их встреча.

Глава 5. АРРИДЕЙ — РАННИЕ ГОДЫ

Матерью Арридея была одна из жен Филиппа Филинна. О ее происхождении известно мало, кроме того что она была родом из Лариссы — столицы Фессалии, что находилась на севере Греции. Очевидно, она происходила из знатной семьи, поскольку, взяв ее в жены, Филипп заключил династический брак, обеспечивавший ему мир с племенами, населявшими эту область. Свадьба состоялась в 359 г. до н. э., а уже в следующем году Филинна родила Арридея — первого сына Филиппа и фактически наследника престола. Хотя она не была македонянкой, однако принадлежала к греческой аристократии и, таким образом, считалась законной царицей в стране, уважавшей и практически воспринявшей культуру эллинов. К несчастью, дело обстояло таким образом, что Филинна могла иметь утонченный вкус, быть прекрасно образованной и происходить из знатной греческой семьи, однако ей следовало доказать, что она способна стать достойной соперницей изобретательной и жестокой Олимпиаде.

Филипп взял в жены Олимпиаду вскоре после рождения Арридея, для того чтобы закрепить мир с племенами, жившими в Эпире. В отличие от изнеженной аристократичной Филинны Олимпиада была дочерью воина и вождя грубого воинственного племени. Греки, как известно, свысока смотрели на тех, кого считали нецивилизованными, а племена, населявшие Эпир, они, безусловно, считали варварскими. Поэтому можно не сомневаться, что Филинна с первых дней возненавидела новую жену Филиппа. С другой стороны, жители Эпира считали греков слишком изнеженными и высокомерными, поэтому отличавшейся жестким характером дочери горского вождя, скорее всего, присутствие Филинны было также одинаково невыносимо.

Македоняне восприняли греческую культуру, и Филинна должна была чувствовать себя при дворе македонского царя практически как дома, во всяком случае, достаточно комфортно. Следует предположить, что с Олимпиадой дело обстояло с точностью до наоборот. Из того, что нам известно о культуре эллинов, мы знаем, что положение женщин в Греции было крайне унизительно. Они не имели практически никаких прав, и даже македонская царица вряд ли могла официально влиять на политику. Поэтому женщине при дворе следовало быть крайне находчивой и обладать поистине гениальными способностями ко всякого рода интригам. Умение исподтишка влиять на мужчин, скандалить, если посмели не удовлетворить ее капризы, настраивать придворных друг против друга, убирать с помощью ядов случайных соперниц в борьбе за власть над мужем — вот те обычные способы, с помощью которых знатная женщина могла участвовать в политической жизни. Поистине, лишь стойкая и сильная женщина могла бы выжить в этом мире, принадлежавшем мужчинам, и Олимпиада имела идеальное происхождение для того, чтобы подготовиться к подобной роли. Она была дочерью вождя племени молоссов — кельтского, заметим, племени, а в кельтских племенах женщины считались равными мужчинам и часто даже наравне с ними принимали участие в битвах.

В 1200 г. до н. э. кельты населяли территорию современной Австрии, но к 700 г. до н. э. их племена начали мигрировать и заселили на юге Эпир, а на севере Европы дошли до Британских островов. Пожалуй, мы не ошибемся, если скажем, что у Олимпиады было много больше общего с современными ирландцами, чем с македонянами или греками. Вообще, если говорить об отношении к женщине, то кельтское общество было для древнего мира уникальным. Женщины пользовались всеми законными правами, могли иметь собственность (которая оставалась у них и после замужества), могли выбирать себе мужа по собственному желанию и даже получить компенсацию в случае сексуальных домогательств. Более того, женщины в кельтских племенах имели право выбирать себе любое занятие: заниматься земледелием либо играть важную роль в политической и религиозной жизни, и, самое удивительное, они могли быть даже воинами. В греческих и римских источниках есть свидетельства о том, что женщины в таких племенах часто сами участвовали в битвах, встречаются даже упоминания о кельтских королевах-воительницах, как, например, знаменитая Боудикка, возглавившая восстание против римского владычества в Британии в I в. н. э. И естественно, что дочь кельтского вождя Олимпиада (или Миртала, как ее звали до замужества) могла прекрасно постоять за себя. Словом, можно смело утверждать, что гречанки должны были готовить себя к спокойной семейной жизни, во всем полагаясь на мужа, тогда как девушкам из варварских племен приходилось учиться драться и самостоятельно думать, как выжить в этом непростом мире. Понятно, что Филинна, какой бы она ни была образованной и цивилизованной, имела мало шансов устоять в борьбе с волевой и искушенной в интригах соперницей. Поэтому и у Арридея практически не имелось никакой возможности унаследовать трон.