Древняя история казачества - Евграф Савельев

Между Нар до и Угенто, где находилась древняя Ализза, при рытье фундамента в 1829 г. найдено подземелье, на стене которого надпись: «Чалла молданяся». — «Келья молитеся». По-чешски: «Cela modlitise».

Надпись на бронзовой статуе богини любви: «Mi велерещ — iатви дiлай», т. е. «Меня восхваляй — детей приживай». Могильный камень, найденный в Анзи, в Базиликате (сним. № 6): «Путi воло iеом, соровою мейнк Апi-дiтем: каяся лейкей таком Ахер iльо, как ейти себя. Алессоту брату Мамея Яна». — «Опутай волю им, суровая мука земли детям: каяться в илу Ахерона им легче, чем владеть собою. Алексею брату, Мамея Яна». Апи — земля у скифов (Геродот).

Надгробная надпись младенцу:

«Бел, детина, Бел презнатiал». — «Бел-бог, дитятко, Бел-бог предназначил».

У Моммзена — надпись, найденная в Рудже: «Ето дето Ази Iллояс». — «Это дано богу Илою» (богу Илиона, Трои).

Бронзовая фигура с милой улыбкой мальчика, держащего голубку, найденная в 1587 г., с надписью на ноге: «Воле дае, може чо за ни милек чает». — «Волю дает, может быть что ее милый ожидает».

Надпись, найденная в гроте 1690. г. (у Воланского): «Мила Лале, моя краса», — перевода не требует.

Фигура этрусского воина 47 дюймов вышины, находящаяся в Лейденском музее. Фигура эта найдена в Равенне. Этот русский гет, сжав кулаки, готовится к бою. Подпись на правом бедре говорит: «Даву Цербера — меня за то руче!» — «Задавлю Цербера, — я за то ручаюсь!»

На голове воина надет скифский кирбасий, шапка — капелюг.

Этрусских письменных памятников очень много, и все они легко читаются с применением древнерусского говора, как памятники северных Руссов, разбросанные по музеям Копенгагена, Стокгольма, Берлина и других городов (рунические письмена). Но для нас важно одно то, что Этруски были Геты-Руссы, говорившие на русском языке, общем всем древнеславянским племенам; что Геты эти пришли в Италию с берегов Черного моря и Малой Азии, из древней Троады, и что троянский герой Эней был царь Руссов-Гетов, т. е. военного сословия Руссов, передового их оплота.

Теперь рассмотрим вопрос, кто были сами Трояне. Историю покорения Трои (XII в. до Р.Х.) писали Дит грек и Дарий, он же Дарет и Дарес — фригиец; оба они были личными свидетелями этих битв и оба утверждают, что Трояне не знали греческого языка во время прибытия к их берегам Язона. Этим ясно определяется, что они были не греческого племени. Они также не были и евреями, о чем последние не преминули бы упомянуть в своей истории: ни финикийцами, ни вавилонянами, ни ассирийцами, так как в оставшихся исторических надписях на камнях и черепках этих народов ни слова не говорится о троянской войне. Трояне были, как и Эней, Славяно-Руссы. Они раньше назывались Пелазгами, потом Фракийцами, после того Тевкрами, затем Дарданами и, наконец, Троянами, а остатки их, после падения Трои — Пергамлянами и Кемеянами. Города Кемь и Пергам построил Эней: в них поселились Трояне, избежавшие гибели в Илионе. Города эти, как и Илион, были расположены на полуострове, прилегающем к Дарданелльскому проливу и частью к Эгейскому морю.

Известный наш археолог и историк первой половины прошлого века А. Д. Чертков в своих исторических и археологических изысканиях пришел к положительному заключению, что Пелезго-Фракийцы были славяне. О том же свидетельствуют и славянские на камнях надписи алфавитом «антикум», разбросанные по всей Македонии и Фракии. По сказаниям Дареса и Дита, Троянам были известны: скульптура, живопись, механика, поэзия, музыка, комедия и трагедия, между тем как греки в то время знали лишь одну грабительскую войну, ее зверства и хитрости, поэтому Трояне называли греков зверонравными. Троянам и соседним родственным им народам была известна и письменность: ею они пользовались во всех случаях повседневной жизни и в стихосложении гекзаметров. Алфавит был тот же, что и у Гетов-Руссов Италии. Многие исследователи позднейшего времени пришли к заключению, что Илиада была первоначально написана на языке славяно-русском и что автором этой поэмы был Дарес, он же Омир или Баян. Только спустя несколько веков Ликург нашел первые 8 песен этого произведения в г. Кеми. Омир, переделанный в Гомера, по словам самих же греков, не есть имя певца, а означало на камеянском языке слепца, т. е. дида-рылешника, слепого певца, бандуриста, «мирского».

Недавними специальными раскопками в Трое, Тиринае, на островах Архипелага и в особенности на острове Крит, в местечке Кноссос, около г. Кандии, археологами, первоначально в 80 годах прошлого столетия, немецким Шлиманом, а потом английским М. Эвансом, работавшим и в прошлое десятилетие, открыты такие предметы неведомой доселе, доисторической цивилизации, которые по своему высокому искусству и артистической отделке поразили весь ученый мир. Пейзажная живопись на кинжалах, украшенных инкрустациями и чеканной работой (Мицены), на золотых кубках, металлических пластинках и каменных плитах, а также скульптурные картины мелкой рельефной работы (Кноссос) достигли такого высокого совершенства, что им могут позавидовать лучшие современные художники. Всюду при раскопках попадаются тысячи текстов, деревянных, глиняных и металлических дощечек с рисованными и гравированными надписями. Лингвисты приходят в отчаяние, — они еще не смогли прочесть ни одного слова, а потому и не объяснили, что за загадочный доисторический народ жил в этих местах, достигший такой высокой культуры. Известный ученый лингвист Соломон Рейнах с горечью восклицает: «Мы обладаем в продолжение уже многих лет пятнадцатью тысячами этрусских и тремя стами ликийских текстов, но из них нам до сих пор не удалось дешифрировать, увы, — ни одного слова». А тут еще масса новых письменных памятников Кноссоса.

Западные ученые в своем самомнении не догадаются изучить древнерусскую письменность и применить к найденным текстам древний славянский говор. Они не знают Фаддея Воланского. Для разгадки этой цивилизации нужно взяться славянским ученым и идти по следам и методу Воланского, и тогда перед нами во всей красе восстанет и развернется сила и могущество высокоцивилизованного и древнейшего из древнейших славяно-русского народа, жившего более чем 4000 лет тому назад и достигшего на западных берегах Малой Азии, островах Архипелага, а в особенности на острове Крит высокой культуры и погибшего, по всей вероятности, взойдя на крайнюю степень цивилизации, от нападения звероподобных разбойнических племен дорийцев, двинувшихся за богатой добычей раньше XII в. до Р.Х., или от каких-либо стихийных бедствий и мировых катастроф.

То, что мы знаем из Илиады о Трое и ее обитателях, есть только туманные отголоски о той погибшей цивилизации неведомого нам народа.

При раскопках Трои Шлиманом и в Кноссосе Эвансом более всего удивило весь ученый мир то обстоятельство, что все женщины этого загадочного народа, изображенные как на картинах, так и на фресках и статуэтках, одеты в плотно прилегающие к бюсту корсажи с вырезом на груди и юбки с воланами, а также с другими подробностями туалета, обрисовывающими округлые формы, с двумя падающими на спину косами. Покрой одежд и женские украшения свидетельствуют об утонченности вкуса и эстетике. Вместо широких туник со скульптурными складками, падающими, как колонна, от плеч до самых ног, вместо развевающихся плащей, широко задрапированных вокруг стана, критяне носили узкое с рукавами платье, сложный покрой которого ускользает от нас, но вид его поражающим образом словно подсказывает современную женскую моду. Критские дамы носили корсет и шнуровали бюст. Тонкая талия была, очевидно, для них необходимым условием элегантности. Даже мужчины, судя по художественным изображениям, выгибаются в победоносных позах, показывая тонкость талии и ширину плеч. Все это вещи, не известные в классической Греции. На одной из фресок, найденных на о. Крите при раскопке дворца мифического царя Миноса, отца несчастной Ариадны, изображен интимный кружок дам, болтающих с оживленными жестами и манерной грацией; все они одеты в закрытые платья. На некоторых картинах, изображающих, очевидно, особ в парадных туалетах, платья открыты и большею частью даже чрезмерно. Принцип на Крите, как видно, был такой же, как и у нас: чем значительнее обстоятельства, тем откровеннее были одеты дамы, с большими вырезами в корсаже на груди и спине. Попадаются статуэтки с воротником медичи, подпирающим затылок. Что касается юбок, то эти дамы оказывали явное предпочтение платьям с воланами — не менее двух-трех воланов; у некоторых по пяти, шести и даже более: это придает иногда их юбкам полноту кринолина. И этот, высоко цивилизованный народ, отвергавший, надо полагать, милитаризм, погиб, так как при раскопках оружие попадалось очень редко и то только в виде копий и изящных небольших кинжалов. Развалины дворца носят явные следы пожара; в подвалах было найдено несколько тайников, в которые, очевидно, наскоро были засунуты разные драгоценности, словно под страхом неизбежной опасности. В раскопках, относящихся к времени, последующему за катастрофой, виден отпечаток упадка. Остаток цивилизации в это время, вероятно, перешел или на континент, в города Пелопоннеса: Тирент, Мицены и др., или вследствие гибели цвета населения от неведомых нам бедствий цивилизация эта окончательно упала, и лишь мифические сказания греков, заимствованные ими от живших там раньше народов, смутно говорят нам о тех богоподобных героях, сила, ум и физическая красота которых несколько тысячелетий так обаятельно действовали на последующие поколения европейцев. К этим героям относятся и мифические изобретатели первых летательных аппаратов Икар и его отец Делал.