Океания - Роман Воронов

Писарю на проверку. Тот, большой любитель эпистолярных блюд, благоговейно сложив крылья за спиной, принял манускрипт и, театрально вздохнув, прочел:

– Памятка Новорожденного.

Бросив взгляд в мою сторону, он нравоучительно произнес:

– Новорожденные рождались здесь сотни раз, поменяй на «Воплощенного».

– Но и воплощались они столько же раз, – возразил я, возмущенно вздернув ангельский подбородок.

Старший Писарь, подумав, согласился:

– Хорошо, оставь.

Он быстро пробежал по строчкам, нимб его во время чтения переливался всеми цветами радуги. Он наслаждался Словом, он любил Слово, он получал ангельское наслаждение, но, закончив, изрек:

– Слишком по-человечески, не поймут, хотя про «сломанные хребты» мне понравилось, сильно.

– Так что, переделывать?

– Да, убери человека, добавь энергии. – Он дунул на бумагу, и та, вспыхнув, исчезла.

Я взмыл повыше, в этих сферах было жарковато и душно, как сказал бы человек, но безлюдно, вернее, безангельски, и приступил: слово «памятка» заменил на «вводный код», а «новорожденного» – на «свет-сомкнувшего», и получилось: «Вводный код свет-сомкнувшего».

Я посмотрел вниз, Старший в этот момент разносил очередной труд моего коллеги. Судя по всему, тому досталось куда больше – его манускрипт перед сожжением был разорван в клочья – получился неплохой фейерверк.

Проведя в раздумьях несколько галактических минут (сколько за это время свет-сомкнувших вошло в плотный мир без вводного кода, известно, естественно, одному Богу), я выдал на-гора:

«Понизивший вибрации с кодом Ева имеет опасность дальнейшего понижения частот души в фиолетовом спектре волн, понизивший вибрации с кодом Адам имеет опасность дальнейшего понижения в красном спектре волн».

Не утруждая себя спуском, я отправил манускрипт старшему усилием Воли, видимо, несколько раздраженной, ибо моя «ракета» стукнула его по макушке, от чего нимб на миг озарился оранжевым кольцом недовольства.

Прочтя и не поднимая головы, он запустил «ракету» в меня черным дымящимся шаром. В голове я услышал вердикт: «Это еще хуже, здесь уже я не понял ничего».

Мне захотелось плюнуть ему в нимб, чтобы увидеть черное кольцо гнева, но я же ангел, а не человек. Я вынул бумагу и вывел на ней:

«Воплощение – Путь к Вознесению, если не оступишься, о Женщина, слишком сильно опираясь на мужское плечо, и Мужчина, пренебрегший напрочь женской рукой».

Я записал это, не думая, и вручил Старшему Писарю. Тот, пробежав глазами, утвердительно кивнул – текст был принят.

4

Он и Она шли, взявшись за руки. Он мечтал: «Ну и пусть Отец выгнал, зато у меня есть Она, красивая и влекущая. Я сам построю новые стены и разобью новый сад, и в нем будет Она, моя, принадлежащая только мне».

Она шла рядом с ним, спокойная, уверенная в его силе, и рассуждала: «Да, в Саду было хорошо, но теперь у меня есть Он, крепкий, здоровый, и я построю его руками свой сад, какой захочу, не Отец будет ему говорить, а я, потому что Он теперь принадлежит мне, Он мой».

Райские врата медленно закрывались за ними.

– Интересное начало, – прошипел Змий и пихнул хвостом огрызок Яблока между створок, врата остановились.

Господь сурово посмотрел на него.

– Кое-кто мне должен, – объяснил Змий и юркнул в щель – догонять парочку.

– Обратного хода не будет, – сказал Господь и захлопнул Врата.

Змий, не оборачиваясь, прошипел с ухмылкой:

– И не надо, у меня теперь есть целый мир, Он и Она.

Структура

Бредущим по тропе ночной безлунными ночами

Видней, чем тем, кто ясным днем с закрытыми очами.

Я стоял на верхней площадке северной башни и смотрел вниз. Происходящее там умиляло своей безответственностью. Несколько десятков тысяч со всех концов страны собрались в одном месте, не поленившись оставить свои дома, жен и детей, а также теплые постели, скотину, огороды, пашни и винные погреба, с одной целью – лишать друг друга жизни, а вместе с ней и всего вышеперечисленного, то есть того, чего они и так уже лишились, одним словом, юмористы. Стрелы не долетали сюда, и я, удобно устроившись на каменном зубце, мог спокойно наблюдать за безумным спектаклем.

Человечество уже много веков активно создавало Структуру, Бог позволил начаться этой работе, даровав людям Свободу Выбора. Ирония заключалась в том, что человеки, получив Свободу просто так, начали ею торговать, обменивая на редкие металлы, или на страх, или на физиологические влечения подчиненного вида, а преданная и проданная Свобода трансформируется в рабство. Есть раб – есть и хозяин, и таким Хозяином у человеков стала Структура. Люди формировали Структуру сознанием, а Структура сформировала сознание.

Лучшие умы, описывая поведение индивидуума, тем самым помещали каждого изучаемого в свою отдельную клетку, гармонизируя Структуру и подчиняя ей себе. Эти же умы создавали жесткие связи между клетками в виде инструментов управления и подчинения, в том числе оружия. Оружие эволюционировало быстрее всех остальных инструментов: от ремня, заряженного камнем, до арбалета, пускающего стрелы на большие расстояния.

Вот, как раз для примера, две таких цокнули о зубец, с которого идет повествование. Значит, ситуация внизу поменялась не в лучшую сторону для обороняющихся. Те, кто с яростью лезет на стены, получая сверху на свои головы камни, стрелы, копья и кипящую смолу, гонимы Структурой по связям наживы. Она посулила им то, что люди называют ценностями, в этом самом месте. Их намерение отдать свои жизни сейчас сильнее намерения тех, кто на стенах, защитить свои ценности. Они льют смолу и пускают стрелы в нападающих из страха. Вожделение осаждающих в этот момент энергетичней, и Структура создает им преимущество, они продвинулись, и еще две стрелы просвистели мимо меня.

Но при этом все клетки Структуры нужны ей, и чтобы сбалансировать возникающие внутренние перегибы, вводится Герой. Самым крупным – пока – Героем у человечества был Иисус, Спаситель. Для Структуры он – разрушитель ее основ, тот, кто открывает Богоклетку и выпускает ее на волю, то есть возвращает чистую Свободу Выбора. Структура боится Спасителя, но не может без него, таков Закон. Не верите? Да вот, пожалуйста, среди защитников нашелся герой: в одной руке меч, в другой – знамя. Мечом орудует ловко, древко держит крепко, знамя – высоко и лезет в одиночку против всех. Бьется молча, никого не призывает к себе, только личный пример, и поглядите-ка – появились последователи. Двенадцать человек, всегда двенадцать. Спросите почему? Так это же структурная ячейка. Клетка Структуры имеет двенадцать граней, и, следовательно, возле одной клетки-героя двенадцать примыкающих клеток-учеников. Кстати, непонимание Вселенной у человеков оттого, что считают десятками, а надо бы дюжинами, и развитие пошло бы быстрее.

А наш герой тем временем с дюжиной, заметьте, своих