Вертикаль жизни. Книга 2. Несбывшиеся надежды - Семен Малков

Но Артёма уже нельзя было сбить с толку.

— И я всем бы пожертвовал, если бы речь шла о здоровье Анечки, — возразил он. — А Варя очень даже причем, так как на следующей неделе мы с ней расписываемся. Вот и передай Наде, что поезд ушел!

Этого Лёля никак не ожидала. Поначалу она будто потеряла дар речи, а потом взорвалась.

— И ты от меня это скрыл? Не прислушался к совету единственной родной сестры, — гневно набросилась она на Артёма. — Ну, кто у тебя еще есть ближе меня?

— Не сообщал, чтобы ты не испортила нам настроения, — честно признался он. - А женюсь я на Варе потому, что очень люблю, и только с ней буду счастлив. '

Однако Лёля не отступила:

— Разве ее можно равнять с Надей? Вот кто — достойная супруга ученого, способная помочь подняться еще выше. А Варя — простушка. Она мало образована, чтобы тебе соответствовать. Опомнись, пока не поздно!

— Ошибаешься! — счел нужным защитить Варю Артём. — Она именно та подруга жизни, которая нужна мне для счастья. Ей не достает образования, но это поправимо. Варя хочет быть и станет — врачом. А главное — всем она по душе, в том числе и моим коллегам.

Но Лёля ничего не желала слушать. Ее досада перешла в гнев. Она встала, положив конец их разговору. Поднялся и Артём.

— Я вижу, что ты просто невменяем. Сам себя губишь, — махнула она рукой. — Соверши тогда хоть один разумный поступок.

— Какой поступок? — насторожился Артём. — Говори яснее.

— Не озлобляй Надю! — настойчиво потребовала сестра. — Встреться с ней и поговори по-хорошему. Скажи, что женишься, но как-нибудь помягче.

— Но зачем это надо? — не понял Артём. — И чего ты с ней так носишься?

— Только ради тебя и твоей малышки, — раздосадованно бросила Лёля. — Неужели не понимаешь, что иначе ты больше не увидишь дочь?

— Да все я понимаю, — расстроенно буркнул Артём, и уже в дверях обернулся. — Хорошо, передай Наде, что я ей позвоню.

По дороге домой его терзали мрачные мысли. Радость от предстоящего бракосочетания померкла. Слишком велико было искушение восстановить разрушенную семью ради Анечки, названной им в память о покойной маме.

* * *

Верно говорят, что беда не ходит одна. Случись неприятность, непременно жди следующей. Так вышло и у Артёма на следующий день в институте. С утра заседал президиум Научно-технического совета, и мнения снова разделились. Инициатором раздора выступил партийный секретарь, предложив снять с должности командира летного отряда, друга маршала Балобанова.

— Пора покончить с разложением среди личного состава отряда. И, прежде всего, надо заменить командира. Рыба, как известно, гниет с головы, — заявил вдруг Дорофеев, когда повестка дня, казалось, была уже исчерпана. — В партком поступила «телега» от его жены. Безобразно ведет себя в семье.

— Она у него порядочная стерва. Я ее знаю, — вполне предсказуемо отреагировал маршал. — Другой бы от нее давно сбег. Не стоит лезть в их семейные дела.

— Это почему же? Он нарушает моральный кодекс коммуниста! — с деланным негодованием изрек Дорофеев. — Вы что же, товарищ маршал, не признаете требований партии к поведению ее членов?

— А ты вздумал учить меня коммунистической морали? — вскипел Балобанов. — Да я вступил в партию, когда ты, Володя, под стол пешком ходил!

— Попрошу вас говорить корректнее с секретарем партийной организации института, — сразу же поддержал своего единомышленника Ковач, провоцируя маршала на новую вспышку. — Зря вы ссылаетесь на прежние заслуги, покрывая своего друга. Командира отряда надо заменить. Так мы оздоровим обстановку в коллективе.

— Ишь ты какой скорый, Рудольф! Он же прекрасный специалист, уважаемый всем коллективом, — осадил Макаров своего первого зама. — А кого предлагаете вы с Дорофеевым? У вас есть достойная кандидатура?

— За этим дело не станет. Незаменимых у нас нет, — ответил Ковач, уклонившись от прямого ответа. — Необходимо принять принципиальное решение. Я за то, чтобы снять командира отряда, не разбирая его на парткоме. Чтобы не выносить сор из избы. Прошу проголосовать мое предложение!

— Считаю, что сначала нужно рассмотреть этот поклеп на хорошего человека и ценного работника, — резко возразил Балобанов. — Не то мы его незаслуженно замараем! Тем более, что еще неизвестно, кем вы его собираетесь заменить.

— На хорошего человека жена не пожалуется. В летном отряде непорядок, и командира следует заменить, — упрямо стоял на своем Дорофеев. — Давайте проголосуем предложение Ковача. Я выражаю мнение членов парткома.

— Не всех. Я тоже член парткома, — немного поколебавшись, не согласился с ним начальник института. — Но раз вы с Рудольфом настаиваете, давайте проголосуем.

Артём, как всегда, вел протокол заседания, и в споре участия не принимал, поскольку был недостаточно в курсе дела. Поэтому при голосовании он воздержался, не взирая на выразительные взгляды Дорофеева. Обычно это сходило ему с рук, и начальники, не добившись перевеса, заканчивали «партию» вничью. Но на сей раз его не оставили в покое.

— А почему ученый секретарь уклоняется от голосования по этому важному вопросу? — резко высказал недовольство Дорофеев. — Ты ведь, Артём, отлично знаешь обстановку в летном отряде.

— Неужели, Наумов, вы боитесь высказать свое мнение? — строго посмотрел на него Ковач. — Ученый секретарь не писарь, а равноправный член президиума совета.

— Ну, чего вы насилуете парня? — решил защитить его начальник института, отлично понимая, что им нужно. — Он не уклоняется, а воздерживается при голосовании. Это его законное право.

Однако интриганы не оставили Артёма в покое.

— Выходит, Наумов, у вас нет мнения по поставленному мной вопросу? — недовольно взглянув на него, спросил Ковач. — А мне-то вас рекомендовали как самостоятельно мыслящего человека.

Если он хотел побудить ученого секретаря принять их сторону, то добился этим обратного результата. Артём рассердился и отбросил дипломатию.

— Отчего же? У меня есть свое мнение. Я считаю, что у нас хороший командир летного отряда. А воздержался, поскольку не знаю, — добавил он, поймав злобный взгляд Дорофеева,— кого партком рекомендует на его место. Допускаю, что новая кандидатура может оказаться лучше.

Естественно, после такого демарша, Ковач с секретарем парткома на своем предложении больше не настаивали, и по враждебным взглядам, которые они на него бросили, уходя с заседания, Артём понял, что не оправдал их надежд, и пребывать на руководящей должности ему осталось недолго.

* * *

К разряду неприятных можно было отнести и его свидание с Надей. Встреча состоялась «на нейтральной полосе», в кафе, и выдержки ей хватило лишь до того, Как им подали кофе.

— Я уже знаю от Лёли, что ты решил жениться на этой... Варе, — презрительно скривила губы Надя. — Ты совершаешь непоправимую ошибку. Погубишь этим свою карьеру!