Сказания Земноморья - Урсула Ле Гуин

– Но ведь невозможно скрыть истинное могущество, – сказал Медра. – Во всяком случае – невозможно скрывать его долго. Оно ведь умирает, если его скрывать, если ни с кем своим могуществом не делиться.

– Волшебство на Роке не умирает НИКОГДА! – сказала Вейл. – На Роке все заклятия обретают особую силу. Так говорил сам Атх. Ты ведь уже немало времени провел в Роще, ходил под ее деревьями… Ты должен был почувствовать ее могущество. А нашей задачей должно стать поддержание этого могущества. Да, мы должны его скрывать, но должны и хранить и умножать его – подобно тому, как молодой дракон хранит и умножает силу своего пламени. И еще – мы непременно должны делиться друг с другом этим могуществом и своими знаниями о нем. Но только здесь, на Роке, где эти знания в безопасности и где грабители и убийцы станут искать его в последнюю очередь, поскольку уверены, что здесь живут только «простые» люди. И в один прекрасный день наше могущество – этот великий дракон – войдет в полную силу, даже если это займет целую тысячу лет…

– Но за пределами острова Рок, – заметил Медра, – тоже есть простые люди, которых превращают в рабов, которые ведут скотское существование, которые умирают от голода и болезней. Неужели они тоже должны ждать тысячу лет, не имея никакой надежды?

Он смотрел на сестер, переводя взгляд с одной на другую: одна была внешне удивительно мягка, однако душа ее словно застыла; другая, несмотря на внешнюю суровость, обладала нежной душой, вспыхивавшей легко, точно сухое топливо в очаге.

– На острове Хавнор, – сказал Медра, – далеко от Рока, в одной деревне на горе Онн, среди тех простых людей, которые почти ничего не знают о внешнем мире, также есть «Женщины Руки». И созданный некогда союз таких людей не распался и не был уничтожен – за столько лет! Как же крепко была сплетена эта сеть!

– Скорее, умело, – обронила Эмбер.

– И ведь «Союз Руки» охватывает многих и на других островах! – Медра снова некоторое время молча смотрел на сестер. – Меня не слишком хорошо учили в Хавноре, тайком учили, – сказал он. – Однако все мои тамошние учителя твердили мне, что я никогда не должен использовать волшебство в дурных целях, а сами жили в постоянном страхе, не имея сил сопротивляться правителям и их приспешникам. Они отдали мне все, что могли, но это, к сожалению, было очень и очень немного. И лишь благодаря счастливой случайности я не оказался сейчас на неверном пути. И еще потому, что Аниеб дала мне силу и надежду. Если бы не она, я сейчас был бы слугой Геллука. Однако и сама Аниеб не имела необходимых знаний, хотя и обладала врожденным волшебным даром. Из-за своего незнания она и попала в рабство. Если великие маги – даже лучшие из них! – станут плохо учить своих учеников, если могущество этих магов будут использовать в своих корыстных целях правители-пираты, то разве сможет возрасти наше могущество здесь, на Роке? Чем вы станете кормить своего молодого дракона?

– Рок – это средоточие магических сил, – сказала Вейл. – Центр нашего мира. Мы должны держаться центра. И ждать.

– Нет, мы еще и непременно должны отдавать то, что имеем, – возразил Медра. – Если все в Земноморье, кроме нас, будут рабами, то какой смысл в нашей свободе?

– Истинное искусство всегда побеждает фальшь. Истинный Путь извратить невозможно, – хмурясь, промолвила Эмбер. Кочергой она подтолкнула в огонь многочисленные записки с именами тех, кто был назван в ее честь, и записки ярко вспыхнули. – Это я знаю твердо. Но жизнь наша коротка, а Путь очень долог. Если бы Рок был таким, каким был когда-то… Если бы здесь собралось побольше тех, кто владеет Истинными искусствами, кто мог бы изучать и сохранять их и дальше, обучая им и других…

– Если бы Рок стал таким, как когда-то, когда он был открыт всему миру и всему миру известен своим могуществом, то те, кто сейчас нас боится, снова явились бы, чтобы его уничтожить! – упрямо сказала Вейл.

– Значит, главное – в сохранении тайны? – спросил Медра. – Неужели это действительно самое главное?

– Нет, главная наша проблема в отсутствии мужчин, – трезво пояснила Вейл. – Ты уж прости меня, дорогой братец, но мужчины всегда больше ценили других мужчин, чем женщин и детей. Вот, например, если бы волшебники с других островов узнали, что у нас здесь появилось пять или шесть десятков ведьм или даже настоящих чаровниц, их бы это не слишком встревожило. Но если бы они узнали, что на Роке появилось сразу пять могущественных магов, то нас всех, конечно же, снова постарались бы уничтожить.

– Так что, хотя среди нас всегда были и мужчины, нас всегда называли именно «ЖЕНЩИНАМИ Руки», – сказала Эмбер.

– Я знаю, – сказал Медра. – И Аниеб была одной из вас. Но и она, и вы, и все мы жили и живем в одной и той же тюрьме.

– Что же мы можем сделать? – спросила Вейл.

– Постараться познать собственную силу! – сказал Медра.

– Школа?.. – задумчиво проговорила Эмбер. – Куда могли бы приезжать волшебники и учиться друг у друга, изучать Путь… Имманентная Роща, возможно, защитила бы нас.

– Все эти воинственные правители-пираты презирают ученых и учителей, – сказал Медра.

– Я думаю, они также боятся их, – заметила Вейл.

Вот какие разговоры вели они в ту долгую зиму, и постепенно в этих разговорах стали принимать участие и другие, но далеко не сразу от абстрактных рассуждений они перешли к конкретным намерениям, от страстной мечты – к определенному плану. Вейл всегда была особенно осторожна, всегда предупреждала о возможных опасностях. А вот седовласый Дьюн так размечтался о возможности создания Школы, что Эмбер сказала Медре, что старик давно готов учить колдовству любого ребенка в Твиле. Как только Эмбер уверовала, что свобода Рока зависит от того, будут ли свободны все остальные острова, она все свои помыслы направила на усиление некогда очень сильного «Союза Руки». Однако разум ее, сформировавшийся практически в полном одиночестве среди волшебных деревьев Рощи, всегда стремился к определенной форме и ясности задач, так что она спросила:

– Как же мы сможем учить нашему искусству других, если сами не знаем толком, что оно из себя представляет?

И теперь их разговоры уже превратились в настоящие дискуссии о волшебных искусствах и умениях, и в них участвовали все мудрые женщины острова. Что такое истинное искусство магии? В какой момент оно стало превращаться в подделку? Как было сохранено или утрачено равновесие в мире? Какие умения необходимы более других? Какие наиболее полезны? Какие наиболее опасны? Почему у некоторых людей один магический дар, а не другой? Можно ли научиться некоему искусству, если у тебя нет врожденной к нему предрасположенности? Во время дискуссий по всем этим вопросам они придумывали и названия для различных магических искусств и умений, и слова эти впоследствии всегда употреблялись на Роке и на других островах, например, слово для умения отыскивать потерянные вещи или управлять погодой, слово для великого искусства Превращений и для целительства, для умения вызвать заклятием любую душу, для умения выбрать нужный Путь, для умения узнавать Истинные имена людей и вещей, для искусства создавать иллюзии, для умения исполнять древние священные песни… Таковы искусства Мастеров Рока и в наши дни, хотя место Мастера Искателя в Школе Рока теперь свободно, и в Девятке его занял мастер Регент, ибо такое умение, как Искательство, было сочтено просто одним из полезных умений, а не одним из наиважнейших искусств, которыми полагается владеть настоящему магу.