Война 2020. Керченский узел - Николай Марчук

Лия развернулась к двери, когда я вбежал, ее рука с пистолетом очень медленно поднялась, черный глаз ствола посмотрел на меня и озарился огненной вспышкой, потом еще одной, и еще, и еще…

Мое тело, натренированное тысячами часами тренировок, истерзанное боями, решило само спасти себя, раз уж мозг решил отдохнуть – качнув влево, потом еще раз, ушел с линии огня, прыжок вперед… И я рядом с Лией. Удар по руке, держащей пистолет, и австриец улетел в дальний угол комнаты. Алие попыталась несколько раз ударить меня, но я лениво блокировал все выпады, захватил руку на болевой, и уже на инстинктах, вбитых тренировками, заломил ее, выворачивая назад, потом подтянул вторую и стянул запястья рук ремнем от автомата.

– Что ты делаешь? – только сейчас я услышал крик Алие. – Развяжи меня.

– За что ты убила Леху? – еле слышно прошептал я.

– Это не я! Он лежал уже мертвый, я подобрала пистолет с пола, а в тебя начала стрелять от страха, – затараторила в ответ Лия.

Я ничего не успел ответить, в стену ударили пули, и я, повалив на пол Лию, плюхнулся сверху, закрывая ее своим телом. Как только пули перестали дырявить стену над головой, я отполз назад в коридор, таща за собой Алие.

В соседней комнате был люк в полу, прикрывавший лаз в подвал. Вытащил из кармана одну из двух гранат и зашвырнул ее вглубь коридора.

Бухнул взрыв.

Под люком был просторный подвал, границы которого терялись в тени.

– Вниз, быстрро! – приказал я женщине.

Видимо, тон, которым я это сказал, дал понять Алие, что я не шучу, она тут же спустилась в подвал. Я нырнул следом.

Подвал вытягивался, как кишка, сужаясь и превращаясь в тоннель. Через равные промежутки коридор ломался под углом, да еще и металлических дверей натыкали, чуть ли не через каждые два метра, хорошо еще, что замков не было, лишь засовы да штыри, уходящие в стены и пол.

– Куда ведет этот ход? – спросил я у пленницы, когда мы прошли шестую по счету дверь.

– Я не знаю! – испуганно выкрикнула Лия. – Откуда мне знать, я здесь впервые в жизни!

Слишком громко выкрикнула: неестественно, громче, чем надо, и уж точно не от испуга.

– Врешь! – выплюнул я ей в лицо, схватив одной рукой за волосы, а другой зажав рот. – Врешь! Ты все врешь! Кто ты?!

– Любимый, это я! Я! Твоя Лия!

Тугая пружина внутри моей груди сжалась от этих слов, казалось бы, еще куда сильнее, в глазах померкло, а из горла вырвался хриплый рык. Как там говорили? «От любви до ненависти – один шаг!» Похоже, этот шаг пройден. Те, кто видел меня в такие моменты со стороны, говорили, что кожа лица белела, становилась белой-белой, а вот глаза, напротив, наливались кровью до черноты, так что белков становилось не видно. Говорили, что это ужасно и похоже на лик зверя.

Зверь вырвался наружу и прыгнул!

– Врешь! Ты убила моего брата! Ты – враг, надевший личину! КТО ТЫ?! – Мой голос дрожал от гнева. Вот за такие вспышки гнева меня и прозвали Психом. – Я тебя убью! Скажешь правду или нет, это уже не важно! – Я бросил Алие на пол, приставил пистолет к ее голове и что есть силы надавил на него. – Ты – враг!

– СТОЙ! Я – агент МИТ.

– Я не знаю, что это, и знать не хочу! – пистолет вжался в кость черепа еще сильнее, разрывая кожу. Алая струйка крови потекла вниз по виску, щеке и каплями упала на пол.

– МИТ – это служба военной разведки Турции! Я – разведчик, кадровый агент. Я знаю, когда начнется военная операция против твоей страны!

Вас били когда-нибудь обухом по голове? Нет? Меня тоже не били, но сейчас я подумал, что лучше бы меня треснули по башке чем-нибудь тяжелым. По крайней мере, я бы не так удивился и опешил, как от только что услышанного.

Агент МИТ?

Кадровый разведчик турецких спецслужб?

Как?!

Дальше удивляться и переживать у меня не получилось, за крайней дверью закричали не по-русски и принялись стучать в нее прикладами автоматов. Алие встрепенулась и дернулась к двери. Я схватил ее за связанные запястья и потащил прочь от шума.

Тупик!

Комната оказалась последней, больше не было других дверей и извилистых коридоров. Бежать некуда.

Я затолкал Лию в небольшой закуток, сложенный из нескольких кирпичных стенок. Сам занял позицию за ближайшей бетонной колонной. Что у меня осталось? «Кедр», два магазина к нему, «Глок» с один магазином в рукояти, «ПММ» с запасным магазином и одна граната «РГН».

Не много. Минут на двадцать боя, а может, и того меньше. За дверью затихло, а потом прогремел глухой взрыв, и дверь оторвалась снизу и слетела с петель. Взрыв был не сильный, иначе взрывной волной нас бы перемолотило в фарш. Не дожидаясь, когда внутрь залезут штурмовики, я полоснул несколько раз из «Кедра» сквозь проем, а потом еще и зашвырнул туда гранату.

Бухнул взрыв! Сразу, как только осела пыль, я метнулся к двери и, просунув автомат в щель, расстрелял остатки патронов в магазине. Едва успел отскочить назад, как в дверь замолотили пули.

Отполз обратно за колонну и приготовился к бою – возможно, да что там возможно, скорее всего, к последнему бою в своей жизни.

За дверью затихло, потом что-то заскрежетало, дверное полотно немного отошло назад, потом лопнули петли – и оно упало на пол. Тусклый свет, который озарял недра комнаты, из плафонов под потолком пару раз мигнул и погас. Темнота – друг молодежи.

Ну все, приплыли, ща полезут как тесто из кадушки. Замерев на миг, я прислушался, выставил ствол «Кедра» перед собой, и как только послышалось тихое шуршание, выпустил в темноту дверного проема длинную очередь.

Ба-ба-бах! За дверью ярко полыхнуло, и грохнул оглушительный разрыв гранаты. Светошумовая граната взорвалась под ногами боевика как раз в тот момент, когда он собирался зашвырнуть ее к нам, но очередь из «Кедра» помешала ему. Бабахнуло знатно, у меня аж в голове затрещало и поплыло перед глазами.

Жаль, что у меня не было больше гранат, сейчас как раз тот момент, когда можно пойти на прорыв. Но гранат нет, патронов – кот наплакал, да и ценный пленник, а точнее, пленница за спиной, которую никак нельзя бросить здесь. В одиночку можно еще попытаться прорваться, а с ней никак.

Из-за двери затрещали несколько автоматов, пули прошивали комнату насквозь, впиваясь в стену напротив и колонну, за которой я прятался. Каменное крошево и куски бетона летели в разные стороны. Как только треск автоматов смолк, я выпустил остатки магазина пистолета-пулемета сквозь провал. Так, на всякий случай, чтобы не думали, что я помер. Автомат отложил в сторону. Можно, конечно, снарядить магазин патронами от «ПММ», но сейчас лучше использовать пистолет.

– Эй, дурачок! – раздался крик из-за двери. – Отдай нам женщину, и мы тебя отпустим.

Я ничего не ответил, зачем тратить силы на бесполезные переговоры?