Высокие ставки - Дик Фрэнсис
Шрифт:
Интервал:
— И прошлой ночью ты пробрался в конюшню Джоди, чтобы посмотреть, там ли еще Энерджайз, — медленно произнес Чарли.
— Да.
— И он там?
— Да.
— Ты абсолютно уверен?
— Абсолютно. Слегка щучья голова, небольшой надрыв у кончика левого уха, на плече лысинка размером с двухпенсовую монету. Он стоит в деннике номер тринадцать.
— Гам они тебя и застукали?
— Нет. Элли, помнишь, как мы ездили в Ныюмаркет?
— Разве такое забудешь!
— Гермеса помнишь? Она наморщила нос.
— Это такой рыжий?
— Да, верно. Видишь ли, в тот день я поехал с тобой к Тревору Кеннету, чтобы проверить, смогу ли я определить, действительно ли тот Гермес, что стоит у него, тот же самый, который был у Джоди. Понимаешь?
— И это был тот самый? — зачарованно спросила она.
— Я не смог определить. Я обнаружил, что слишком плохо знаю Гермеса. И, в любом случае, если Джоди его подменил, он, вероятно, сделал это еще прошлым летом, перед двумя последними скачками, потому что Гермес в них показал себя очень плохо и пришел в самом хвосте.
— Великий боже! — сказал Чарли. — И что, ты нашел у Джоди и Гермеса тоже?
— Не знаю. Рыжих там стояло трое. Все трое без особых примет, как и Гермес. Очень похожи друг на друга. Я не могу сказать, был ли среди них Гермес. Но Джоди со своими дружками застал меня в деннике одного из рыжих, и они явно не только разозлились, но и встревожились.
— Но что он с этого будет иметь? — спросила Элли.
— У него есть несколько своих лошадей, — объяснил я. — Многие тренеры держат своих лошадей. Они выставляют их на скачки от своего имени, а потом, если лошади оказываются хорошими, продают их с прибылью, обычно своим же владельцам.
— Ты хочешь сказать... — медленно произнесла Элли, — ты хочешь сказать, что он отослал к Руперту Рэмзи свою собственную лошадь, а Энерджайза оставил у себя? А потом, когда Энерджайз выиграет еще какую-нибудь крупную скачку, он продаст его за кругленькую сумму одному из тех, кто держит у него своих лошадей, и будет сам же тренировать его дальше?
— Где-то так.
— Ничего себе!
— Я вовсе не уверен, — заметил я с сардонической улыбкой, — что ему не случалось продавать мне моих собственных лошадей, прежде подменив их своими.
— О гос-споди! — сказал Чарли.
— У меня было две гнедые кобылки, которых я не мог отличить друг от друга. Первая некоторое время выигрывала, а потом скисла. По совету Джоди я ее продал и купил другую, одну из его собственных. И она тут же начала выигрывать.
— А как ты собираешься это доказать? — спросила Элли.
— Лично я не знаю, как это можно доказать, — заметил Чарли. — Тем более теперь, когда все будут думать, что ты был пьян.
Мы все трое некоторое время обдумывали ситуацию.
— Черт побери! — вспылила наконец Элли. — Ну почему этот мужик может тебя ограбить, опозорить перед всем светом и уйти безнаказанным?
— Не уйдет, — спокойно ответил я. — Дай срок.
— А что ты будешь делать?
— Думать, — объяснил я. — Раз лобовая атака повлечет за собой обвинение в клевете — а так оно и будет, — надо придумать хитрый план, который позволит мне ударить с тылу.
Элли с Чарли переглянулись.
— Многие вещи, которые он изобрел как детские игрушки, вполне пригодились и взрослым, — сказал ей Чарли.
— Все равно как первое судно на воздушной подушке?
— Вот именно, — одобрительно кивнул Чарли. — И я подозреваю, что изобретатель пороха тоже выглядел человеком мирным и безобидным.
Элли ослепительно улыбнулась ему, потом мне, потом глянула на часы и вскочила.
— Ой, мама! Я опаздываю! Мне надо было уйти час назад. Сестра, наверно, там с ума сходит... Стивен...
Чарли посмотрел на нее, вздохнул и покорно понес тарелки на кухню. Я заставил себя подняться с дивана.
— Ужасно жаль, что ты уезжаешь, — сказал я.
— Надо, Стивен...
— Тебе не будет противно целоваться с небритым пьяницей?
Она, похоже, не имела ничего против. Мы зашли дальше, чем когда бы то ни было.
— Со времен Колумба Атлантический океан сделался гораздо уже, — сказал я.
— Ты его пересечешь?
— Вплавь, если понадобится.
Она рассмеялась, чмокнула меня в колючую щеку и быстро ушла; В комнате сразу потемнело и сделалось как-то пусто. Мне так захотелось, чтобы она вернулась, что я даже сам себе удивился. У меня было несколько девушек, но каждый раз, когда они уходили, я с радостью возвращался к привычному одиночеству. У меня мелькнула мысль, что, быть может, в тридцать пять лет мне нужна не подруга, а жена...
С кухни вернулся Чарли, неся в руках чашку с блюдцем.
— Сядь, а то упадешь, — сказал он. — Ты шатаешься, как телебашня.
Я опустился на диван.
— Выпей.
Он заварил чаю средней крепости и добавил чуть-чуть молока. Я сделал пару глотков и поблагодарил его.
— Ничего, если я теперь уйду? — спросил Чарли. — А то у меня встреча назначена.
— Да, конечно.
— Береги себя, олух!
Он надел пальто, дружески помахал мне рукой и ушел. Оуэн давно уже поменял замки, взял запасные ключи от машины и уехал ее разыскивать. Я остался один в квартире. Почему-то здесь было значительно тише, чем обычно.
Я допил чай, откинулся на подушки и закрыл глаза. Мне было очень плохо, все тело болело. «Черт бы побрал этого Джоди Лидса! — подумал я. — Чтоб ему сквозь землю провалиться!»
Неудивительно, что он так стремился забрать Энерджайза из Сэндауна. У него, должно быть, уже стояла наготове подмена, ожидая подходящего момента. Когда я сказал, что собираюсь отправить Энерджайза в другое место прямо отсюда, Джоди решился пойти на все, чтобы этого не произошло. Теперь я был уверен, что, если бы за рулем фургона сидел не Энди-Фред, а сам Джоди, я попал бы в больницу, если не в морг.
Я думал о паспортах — свидетельствах, которые выдаются каждой британской чистокровной верховой лошади. Это такая бумажка, на которой сверху нарисованы три стилизованных изображения лошади: справа, слева и спереди. Когда лошади дается кличка (обычно в возрасте года-двух), ветеринар, обслуживающий конюшню, где она стоит, вносит в бланк ее стати, промеры и подробное описание. Затем паспорт отсылается должностным лицам, которые ставят на нем печать, подшивают его в папку и возвращают ксерокопию тренеру.
Я уже давно замечал, что у большинства моих лошадей нет ни звездочек и проточин на морде, ни белых чулок на ногах. Я не видел в этом ничего удивительного. Таких лошадей тысячи. Наоборот, мне это нравилось.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!