Непридуманная история Второй мировой - Александр Никонов

«Господа, Суворова-Резуна надо рассматривать не как писателя или тем более историка, а как предателя Родины. Все его попытки писать книги — это лишь желание, чтобы о нем говорили как о писателе, а не как о предателе. И в этом он преуспел. Я читал все его книги (sic! — А.Н.), бесспорно, там есть некоторые здравые мысли, но при этом я воспринимал его как тварь недобитую, которую придушил бы своими руками. А в книгах его многие факты верны…»

«Читал «Самоубийство» Резуна. Не знаю, выглядит убедительно…»

«Резун — не историк, историческая правда интересует его крайне мало. И за свои слова он не отвечает. Его принцип: чем невероятнее, тем лучше. Сразу скажу, что я согласен с тем, что Сталин планировал агрессивную войну с Европой. Но я категорически не согласен с теорией «превентивного удара», когда говорят, что Гитлер просто защищался».

Даже такой идейный антирезунист, как автор книги «Возвращенная победа» господин Зайцев, пишет: «…совершенно ясно одно — если бы, как утверждает Суворов, 6 июля 1941 года советские войска действительно нанесли удар по немецким армиям, то это была бы именно превентивная война».

Очень интересный момент! После того, как многие противники Суворова согласились с Суворовым в главном — что Сталин готовил-таки агрессивную войну против Германии, собираясь нанести «фашистскому зверю» первый внезапный удар, они теперь затеяли «спор о вкусах»: можно ли считать войну Гитлера «превентивной», то есть справедливой, или нельзя. Иными словами, знал Гитлер о готовящемся на него нападении Сталина или не знал. Если знал и нанес оборонительный удар — Сталин виноват. Если не знал и напал — Гитлер виноват. Антирезунистам очень хочется, чтобы Гитлер не знал о готовящемся коварном ударе Сталина и был плохим.

Зеркально этот пустой базар относится и к Сталину. Его подготовка к первому удару была превентивной, то есть вынужденной, или нет? Если Сталин знал, что Гитлер нападет, значит, он не виноват в подготовке первого удара. А если не знал и готовил, то виноват и агрессор. Антирезунистам очень хочется, чтобы Сталин знал и был хорошим!

Мы на этот вкусовой вопрос пока отвечать не будем, а, уйдя от антирезунистов-любителей, вполне согласных с Суворовым, обратимся к тем историкам, которые Суворова порой поругивают, но тоже с ним соглашаются.

Доктор исторических наук Михаил Мельтюхов, старший научный сотрудник ВНИИ документоведения и архивного дела, книги и статьи которого о начале войны теперь считают серьезным вкладом в отечественную историю, пишет:

«Версия В. Суворова о советско-германском разделе Польши и советских территориальных захватах в Восточной Европе с целью создать будущий плацдарм для удара по Германии стала достоянием отечественной историографии… критики «Ледокола» вопреки фактам пытаются отрицать наличие планов, которые бы подтверждали замысел Сталина совершить нападение на Германию в определенный момент».

А вот что пишет Мельтюхов о странном расположении укрепленных районов на новой границе, о котором столько спорят. (Молодым людям, плохо знающим историю войны, напомню, что «новой» западная граница СССР называлась потому, что Сталин, как и Гитлер, границы своей страны все время расширял за счет захвата чужих территорий, о чем мы еще поговорим в свое время.) Суворовцы отмечают, что УРы строились не для обороны, а для прикрытия флангов наших наступающих войск. Антирезунисты решительно протестуют. А историк Мельтюхов мелахнолично отмечает:

«Подобное размещение УР было утверждено Москвой, хотя в случае внезапного нападения противника войска все равно не успевали их занять».

И немудрено. А зачем их занимать, если, по словам того же автора, «… советскому военному руководству докладывались планы боевых действий против Финляндии, Румынии и Турции. В Генштабе проводились две оперативно-стратегических игры. В первой игре разыгрывались наступательные действия Красной армии на Северно-Западном направлении (Восточная Пруссия), а во второй — на Юго-Западном (Южная Польша, Венгрия и Румыния). Оборонительные операции начального периода войны на играх вообще не проигрывались…»

…Вообще не проигрывались!..

К сожалению, отмечает Мельтюхов, многие документы о планировании Советским Союза ударов по сопредельным странам «все еще засекречены и вряд ли историки в скором времени смогут исследовать их». Однако, анализируя те куцые обрывки о развертывании Красной армии, которые за последние десять лет стали историкам все-таки доступны, Мельтюхов приходит к неутешительному для антирезунистов выводу: исторический «материал демонстрирует отсутствие всякой связи действий Красной армии с возможными действиями противника».

Перевожу на русский язык: это значит, что Красная армия полностью брала инициативу по развязыванию войны в свои руки. Что, в конце концов, прямо подтверждает Мельтюхов: «…четко вырисовывается действительный сценарий начала войны, положенный в основу оперативного планирования: Красная армия проводит сосредоточение и развертывание на Западном ТВД (театре военных действий. — А.Н.)… завершение сосредоточения служит сигналом к переходу в общее наступление по всему фронту от Балтики да Карпат с нанесением главного удара по южной Польше. Немецкие войска, как и в первом варианте плана, обозначены термином «сосредотачивающиеся», а значит, инициатива начала войны будет исходить полностью с советской стороны…»

Разница между Мельтюховым и Суворовым — в разной оценке направления главного удара. Мельтюхов думает, что Сталин хотел главный удар нанести по южной Польше. А Суворов — что по Румынии. Но есть и другие мнения!

Историки Афанасьев, Петров, Орлов, Цурганов, Киселев, Соколов, Бобылев, Мусиаль, Крохмаль, Семидетко, Моудсли, по сути, тоже соглашаются с Суворовым: да, говорят они, подготовка советских войск была наступательной. Однако Орлов уточняет: главный удар товарища Сталина должен был быть направлен в сторону черноморских проливов. А Киселев и Бобылев делают упор на дате, они полагают, что удар был возможен именно тогда, когда сказал Суворов — в июле.

С Суворовым соглашаются не только наши, но и западные историки — Гилессен, Мазер, Топич, Хоффман.

Правда, некоторые соглашаются, скрипя зубами. Немецкий историк Бонвеч, например, впрямую не признается, что Сталин хотел напасть на Германию. Он пишет об этом следующим эвфемистическим образом: «…можно действительно заключить, что Сталин хотел подготовить страну, и, прежде всего армию, к тому, что Советский Союз может перехватить у Германии военную инициативу». Ох уж эти мне европейские либерал-осторожники!..

Все больше историков нынче не удовлетворяются канонической версией о миролюбивом Сталине. Кандидат исторических наук Владимир Данилов в своей работе «Сталинская стратегия войны: планы и реальность» сначала подробно описывает ужасающий разгром, которому подверглась Красная армия летом 1941 года и после которого практически перестала существовать (потеряна была почти вся боевая техника и от 50 до 90 процентов личного состава, 4 миллиона человек взято в плен). А затем историк Данилов чешет репу: «В связи со всем сказанным возникает законный вопрос: в чем причина трагедии 22 июня? Среди многих факторов обычно называются «ошибки» и «просчеты» советского военно-политического руководства. Но при более внимательном рассмотрении некоторые из них оказываются вовсе не наивными заблуждениями, а следствием вполне продуманных мероприятий с целью подготовки упреждающего удара и последующих наступательных действий против Германии».