Угроза для бизнеса - Рекс Стаут

– Отличная идея, – заявил мужчина. – Она объясняет лучше, чем все мы, вместе взятые.

– За едой я обычно читаю, – без всякого энтузиазма заметила женщина. И действительно, под мышкой у нее виднелся увесистый том. Она пожала плечами: – Ну ладно, пойдемте.

– Вот, – добавил мужчина. – «Приложение для членов лиги „Труденьги“». Возьмите.

Фокс взял брошюрку и вместе с новой знакомой отправился на Сорок четвертую улицу, в ресторан «Красная сельдь», оказавшийся самым тесным и душным из всех известных ему заведений такого рода. Дама без раздумий согласилась выпить в баре коктейль, потом, не выказав никакого отвращения, употребила второй. Когда их проводили в дальний зал, за столик для двоих, Фокс сообразил, что не знает имени своей спутницы. Она представилась: Грейс Адамс.

Когда было покончено с мясным ассорти и подали салат, сыщик признал, не без горечи, что, вопреки твердой уверенности, обманулся в своих надеждах выудить нужную информацию. Два коктейля, подкрепленные изрядным количеством красного вина, которое дама глушила, не смакуя, залпом, в переполненном душном и шумном зале действительно развязали ей язык. Но чем свободнее она себя ощущала, тем дальше забиралась в непроходимые дебри политэкономии. Она высмеивала Кейнса, издевалась над Марксом, громила Веблена и называла золотой стандарт доро́гой, прямиком ведущей в ад[4].

Фокс, безусловно, отдавал должное ее блестящему уму и красноречию, однако на обед в «Красной сельди», влетевший ему в копеечку, он разорился отнюдь не ради краснобайства.

Снова и снова с бесконечным терпением, настойчивостью и коварством заговаривал он о своем пылком желании оказать содействие лиге «Труденьги». Дама пропускала эти намеки мимо ушей и продолжала извергать фонтаны мудреных словес.

Он попробовал подобраться к делу с другой стороны, всеми силами стараясь навести разговор на финансовую структуру лиги и ее нынешнее состояние, позволяющее не глядя выписывать чеки и вовремя платить по счетам. Но собеседница его была то ли дьявольски хитра, то ли рассеянна (разобрать он не мог) и ни в какую не хотела проглатывать наживку.

К тому времени, когда подали кофе, сыщиком овладело тягостное ощущение, что он потерпел настоящее фиаско, утонув в словах, извергнутых неукротимым гейзером демагогии.

Крутолобая интеллектуалка подняла чашечку, слегка расплескав кофе, и хихикнула. Тут только Фокс все понял: да она просто-напросто пьяна, и повинны в этом коктейли, выпитые в баре. Он сам себя перехитрил.

Уже не церемонясь, детектив заглянул ей в глаза и спросил:

– Так что там с деньгами, внесенными Филом? Насколько велика сумма?

– Десять тысяч долларов.

– Когда сделан вклад?

– Сегодня у нас… – Она сосредоточенно наморщила лоб.

– Среда, – подсказал Фокс.

– Да. Среда. Вчера был…

– Вторник.

– Да. Вторник. В понедельник. Вклад сделан в понедельник.

– Чеком или наличными?

– Наличными. Весь, полностью… – Она осеклась. – Погодите-ка. Не спрашивайте меня об этом.

– Почему?

– Потому что вы не должны… То есть я не должна…

– Хорошо, забудьте об этом. – Фокс обернулся и помахал официанту. – Счет, пожалуйста!

Хорошо бы этой мисс Адамс, смекнул он, действительно позабыть о своей откровенности. Он попытался снова разжечь ее красноречие, но тщетно. Она молчала, пока на улице сыщик не попытался запихнуть ее в такси.

Вот тут она отверзла уста и принялась отказываться. Так и прошествовала в направлении Центрального вокзала с увесистым томом под мышкой.

Фокс некоторое время смотрел вслед велеречивой мисс Адамс, затем покачал головой, отвернулся и зашагал к Шестой авеню.

Однако Филип Тингли, которого он рассчитывал застать в конторе «Труденег», здесь так и не появился. Тут по-прежнему трудился не покладая рук субъект, который жаловался, что приходится перекусывать на ходу, да еще двое возились с книгами, но Фила не было.

Детектив объявил, что хочет повидаться с мистером Тингли: мисс Адамс уверяла, что тот может содействовать дальнейшему просвещению новообращенного. Однако ему было сказано, что Тингли давно отсутствует и не давал о себе знать.

Сыщик вышел, отыскал телефонную будку и позвонил в особняк покойного Артура Тингли. Экономка сообщила ему, что Филипа Тингли нет и, где он, ей неизвестно.

После этого Фокс отправился на Сорок первую улицу, осторожно маневрируя между тесно припаркованными машинами, отъехал от тротуара и покатил на Восточную Двадцать девятую улицу, к дому девятьсот четырнадцать.

Это унылое здание всем своим видом взывало к коренным преобразованиям мировой экономики, если не в глобальном масштабе, то хотя бы в данном, отдельно взятом месте.

Вспомнив наставления Филипа: «С черного хода, пятый этаж» – и обнаружив, что дверь подъезда не заперта, Фокс отмахал пешком пять маршей вверх по вонючей лестнице. Звонка рядом с дверью квартиры не отыскалось, пришлось постучать, но ответа не последовало. Фокс подождал пару минут, пока не оставил всякую надежду, вышел на улицу и сел в машину.

Несколько секунд он раздумывал, куда направиться, решил, что пора наведаться домой, и покатил в направлении Вестсайдского шоссе. В десять двадцать он въехал в свои владения, пересек мостик, который сам соорудил над ручьем, и вырулил к окруженному деревьями белому дому на холме, получившему у соседей прозвище «Зоопарк».

Дома он чмокнул в щечку миссис Тримбл, справился у Сэма, опрыскивал ли тот деревья, уладил спор между Покорным и Элом Крокером, которые не сошлись во мнениях по вопросу о температуре тела впавшего в спячку сурка, заглянул в подвал проверить, не прорезались ли глазки у котят Кассандры, около часа развлекался гитарными дуэтами с Джо Сорренто и, наконец, отправился спать.

На следующий день, в четверг, в девять тридцать утра, Фокс снова находился в Нью-Йорке, оккупировав телефонную кабинку в парикмахерской на Сорок второй улице. Он уже сделал четыре звонка. Первый – в контору Ната Коллинза: ничего нового. Второй – в квартиру Эми Дункан: то же самое. Третий – в особняк Тингли: похороны, как и планировалось, должны состояться в десять часов, поэтому поговорить с Филипом Тингли удастся только после обеда. Четвертый звонок был сделан в штаб-квартиру «Пи энд би»: мистер Клифф на совещании, освободится позднее.

Теперь Фокс, держа в руке раскрытую записную книжку, разговаривал с неким Рэем. «Вот это настоящая услуга!.. Конечно, я подожду». Он ждал несколько минут. Когда же на другом конце провода заговорили, внимательно все выслушал, после чего сказал: «Пожалуй, я перезвоню им, чтобы удостовериться. Итак, номера „джи-джей-один-один, – два-два, – три-три, – четыре-четыре, – пять-пять, – шесть-шесть, – семь-семь и – восемь-восемь“ числятся за Гатри Джаддом. Целых восемь машин? Зато какая экономия на обуви! Я твой должник, Рэй. Загляни ко мне как-нибудь, я покажу тебе свой новый трактор».