Последний легион - Валерио Массимо Манфреди

— Капри? Да это же какой-то остров.

— Да, это какой-то остров, но он не слишком далеко от побережья. Там должно быть совсем неплохо, особенно летом, когда погода стоит хорошая. Император Тиберий построил там роскошную виллу, и почти постоянно жил там в последние годы своего правления. Вилла Джовис. А после его смерти…

— И все равно это тюрьма, — перебил его Ромул. — И мне придется провести там всю жизнь, в обществе моих самых ненавистных врагов. Я не смогу никуда поехать, не смогу встречаться с другими людьми, не смогу завести семью…

—Давай лучше с благодарностью принимать то, что дарует нам судьба, сынок. Мы не знаем, сколько нам отпущено дней. Будущее — в руках и воле Господа нашего. Никогда не падай духом! Не впадай в уныние, не сдавайся перед обстоятельствами. И всегда помни великие примеры прошлого. Держи в уме слова мудрецов, таких, как Сократ, Катулл и Сенека. Знание — ничто, если ты не используешь его в своей повседневной жизни. Я ведь говорил тебе, у меня как-то раз было нечто вроде видения… передо мной вдруг вспыхнуло старое пророчество, касавшееся моей родины… да, это было похоже на чудо. И это сильно изменило мои взгляды на мир. Я осознал, что я не одинок, и что за этим знаком могут последовать другие. Поверь, я это действительно чувствую.

Ромул улыбнулся, но он скорее почувствовал жалость, нежели облегчение, от слов старого наставника.

— Ты просто бредишь, Амброзии, — сказал он. — Но ты приготовил просто замечательные ореховые печенья.

Мальчик снова принялся за еду, а Амброзин наблюдал за ним с таким удовольствием, что чуть не забыл сам съесть хоть немножко. Потом он отнес то, что осталось, Вульфиле, как и обещал, — в надежде завоевать еще малую толику благосклонности варвара.

На следующий день они снова поднялись на рассвете и увидели, как отделившийся от конвоя небольшой отряд умчался на юг. Потом конвой тронулся с места и остановился лишь в середине дня, ненадолго, чтобы люди и лошади могли поесть и напиться. По мере их продвижения вперед становилось все теплее. Большие белые облака неторопливо плыли по небу, подгоняемые западным ветром; время от времени они сгущались в гигантские черные массы и сбрасывали на землю яростный дождь. А потом вновь выглянувшее солнце согревало тучные поля. Дубы и ясени постепенно уступали место соснам и миртам; яблони сменяли оливковые деревья и виноградные лозы…

— Рим уже позади, — сказал Амброзин. — Мы приближаемся к цели.

— Рим! — пробормотал мальчик, вспомнив о том, как он входил в здание Сената — в императорской тунике, в сопровождении своих родителей… Казалось, с тех пор пролетело целое столетие, а вовсе не несколько недель. Ромул был юн, и возраст больших надежд был для него еще впереди… но его сердце переполняли печаль и мрачные картины прошлого.

Вульфила заметил разносчицу воды, когда она была еще довольно далеко. Женщина стояла на правой стороне дороги, на ее плече висел винный мех, в руке она держала деревянную чашку. Выглядела эта разносчица точно так же, как множество других нищих побродяжек и калек, встречавшихся Вульфиле на долгом пути, и в другое время варвар даже не бросил бы на нее взгляда, — однако солнце припекало все сильнее, день становился жарче, а поблизости от дороги не было ни единого источника, так что и люди, и лошади просто умирали от жажды.

— Эй, ты! — окликнул Вульфила женщину, когда они подъехали к ней поближе. — Я хочу пить.

Вульфила говорил на своем языке, но девушка поняла его жест и подошла к нему с полной чашкой в руке. И хотя она была одета в настоящие лохмотья вместо плаща, а ее голову прикрывал старый рваный капюшон, красота молодой женщины оказалась слишком заметной, чтобы вызвать соответствующие замечания варваров.

— Эй, дай-ка рассмотреть тебя получше! — взвизгнул один из воинов, потянувшись, чтобы сорвать капюшон, — но девушка увернулась от его руки быстрым движением торса. Но все же она чуть заметно улыбнулась и протянула руку, чтобы взять несколько монет в обмен на прохладную воду, налитую в чашку.

— С каких это пор мы должны платить за воду? — закричал другой варвар. — Если я даю деньги женщине, я хочу получить больше! — Он умудрился обхватить разносчицу за талию и привлечь ее к себе. И ощутил под лохмотьями упругое тело, стройное и мускулистое. — Эй, а ты вовсе не из тех, кто умирает с голоду! — удивился он.

Но в этот момент послышался другой голос

— Я хочу пить.

Девушка поняла, что голос донесся из экипажа, остановившегося всего в нескольких шагах от нее. Она вывернулась из рук варвара, быстро подошла к старой карете и отвела в сторону занавеску, прикрывавшую окно. И увидела мальчика лет двенадцати или тринадцати, со светло-каштановыми волосами и большими темными глазами, одетого в белую тунику, рукава которой были вышиты серебряной нитью. Рядом с мальчиком сидел седобородый человек лет шестидесяти, с лысой макушкой. На нем была простая одежда из серой шерсти, а на шее висел маленький серебряный медальон.

— А ну, прочь оттуда! — рявкнул Вульфила, снова задергивая занавеску и злобно оттаскивая девушку в сторону.

Но мужчина, сидевший в экипаже, громко сказал:

— Мальчик умирает от жажды.

В то мгновение, когда его взгляд встретился со взглядом девушки, он понял: она не та, за кого себя выдает. Она хотела что-то сказать ему, или подготовить его к чему-то… и он стиснул руку Ромула, чтобы тот не ляпнул чего-нибудь лишнего.

Разносчица воды снова наклонилась к окошку экипажа и, на мгновение скрывшись от взгляда Вульфилы, протянула старшему пассажиру металлическую чашку, а мальчику — деревянную, наполненную водой. Пока он пил, девушка прошептала по-гречески:

— Chaire,Kaisar… «Приветствую тебя, о Цезарь!..»

Мальчик с трудом сумел скрыть свое удивление, а его старший спутник ответил на том же языке:

— Tis, eis? «Кто ты?»

— Друг, — шепнула девушка. — Меня зовут Ливией. Куда они вас везут?

И как раз в это мгновение вмешался Вульфила, снова оттолкнув разносчицу и положив конец разговору.

В экипаже Ромул, широко открыв глаза, повернулся к своему наставнику, не в состоянии понять, что же все это значит.

— Кем она может быть, Амброзии? И откуда ей известно, кто я такой?

Но внимание старика было приковано к чаше, которую он по-прежнему держал в руке. Перевернув ее, Амброзин увидел на дне печать с орлом, вокруг которого красовались буквы: LEG NOVA INV.

— Легион Nova Invicta, — едва слышно произнес старый наставник. — Ты понимаешь, что это означает, Цезарь? Что тот солдат хочет повторить свою попытку, но на этот раз он не один. Я не знаю, стоит ли нам радоваться или печалиться, но сердце мне подсказывает, что это благоприятный знак будущего поворота событий. Мы с тобой не брошены на произвол судьбы. Я так и знал, что то предсказание было правдой…

Вульфила оттолкнул Ливию к обочине дороги, но она умоляюще уставилась на него.