Корсар - Крис Банч

Лабала наморщил нос от вони.

— Надеюсь, мы пришли сюда не за этими продуктами, — сказал он.

— Не за этими, — сказал неслышно подошедший к ним Рук. — Казначей, у нас с капитаном есть дела в городе. Прикажи матросам освободить второй трюм. Баржа с водой должна вот-вот подойти.

На главную палубу спустился по трапу Луинес.

— Герн Раднор, мы также погрузим некоторые… инструменты, необходимые для успеха нашего предприятия. Проследи за тем, чтобы их поместили в моей каюте. Ты — старший на судне, следует выставить вахту у сходни. Если хочешь, вооруженную. Без меня на борт никого не пускать, ни чиновников, ни девок, ни гостей, ни разносчиков продуктов.

— Слушаюсь, сэр, я все понял, сэр.

— Мы вернемся через два, может быть, через три поворота склянок.

Капитан с помощниками сошел на берег.

Гарет вспомнил о намерении помощников повеселиться с рабынями.

Они не вернулись ни через три, ни через четыре поворота склянок.

Подошла баржа с водой, и люди, очевидно рабы, перекинули к бакам “Стойкого” шланги. Гарет попробовал воду, и она оказалась на удивление чистой и свежей. Рабы налегли на насосы, меньше чем через час баки судна были полны, и баржу уволокли к берегу.

Никто не приближался к судну, несмотря на опасения Луинеса. Несколько мальчишек поглазели на странных моряков и с криками убежали.

В порту стояла тишина. Не было слышно криков продавцов, воплей нищих, даже команд с ближайшего судна. Создавалось впечатление, что Херти дремлет, изнемогая от жары.

Гарет задумался о том, что происходит здесь ночью, потом решил, что узнавать об этом ему не сильно хочется.

Шло время.

Его прошло слишком много — склянки перевернули пять раз.

Гарет, коря себя за излишнюю осторожность, приказал достать из трюма мушкеты и вооружил с полдюжины моряков в качестве подкрепления двум вооруженным пистолетами матросам, стоявшим на вахте у сходни.

Прибыли инструменты Луинеса в деревянных ящиках, их тащили с полдюжины рабов. Гарет приказал занести их в каюту капитана и, когда носильщики ушли, рискнул вскрыть один из них. Там действительно были инструменты, страшные инструменты. Щипцы, кандалы, с полдюжины кнутов, некоторые с металлическими наконечниками. Наручники. Гарет поежился и поднялся на палубу.

Еще один поворот склянок.

Потом Гарета позвал один из вахтенных. Гарет подбежал к сходне и увидел, как к судну, с трудом передвигая ноги, приближается какой-то человек. Он шел согнувшись, словно получил удар в живот. Гарет заметил, что у него по ноге течет кровь, оставляя следы на набережной.

Человек выпрямился, и Гарет узнал Келча и увидел огромную рану у него на животе. Келч покачнулся, замахал руками и упал навзничь.

Гарет мгновенно сбежал по сходне и опустился рядом с ним на колени.

Помощник капитана с трудом открыл глаза.

— Ублюдки, — пробормотал он. — Поганые линияты… никогда нельзя им верить…

— Что случилось?

— Мы взяли то, за чем пришли… получили карты и указания… они у меня в сумке… и пошли за вином. Проклятые линияты… Думаю, другая группа… не та, с которой договаривался капитан… может быть, они просто не любят саросианцев… просто так, за то, что мы такие… или за то, что мы пришли сюда… за…

Келч замолчал и стал судорожно ловить ртом воздух.

— Ублюдки… ублюдки… я знаю, что они убили меня… убей за меня, казначей… они зарубили капитана… думаю, и Руку не удалось уйти.

— Что нам делать?

Келч попробовал улыбнуться, открыл рот, и из него хлынула кровь. Он закашлялся и сплюнул, повернув голову набок.

— Остается только одно, мальчик. Ты — в их руках, значит…

Его тело изогнулось и задрожало. Изо рта снова хлынула кровь, босые ноги застучали по булыжникам набережной. Он дернулся еще раз и замер.

— Проклятье, — мрачно произнес боцман Номиос. — Нас тоже ждет такая участь.

Гарет решил не обращать внимания на его слова.

— Четыре человека! — крикнул он. — Поднять тело помощника на корабль и отнести к парусному мастеру.

Парусный мастер не только отвечал за состояние парусов, но и шил погребальные мешки из парусины.

Гарет думал, что еще нужно сделать.

— Номиос, — едва слышно сказал он. — Заряди по два мушкета на каждого матроса, но на палубу не поднимай.

— Есть, сэр, что еще, сэр? — Гарет почувствовал себя странно, когда этот человек, вдвое превосходивший его и по возрасту, и по опыту, так легко ему подчинился.

— Возьми эту сумку, — сказал Гарет, поднимая лежавшую рядом с телом Келча кожаную сумку. — Отнеси ее в кабину капитана. Пушки до наступления темноты заряжать не будем. Подними главный парус, прикажи людям быть наготове.

— Есть, сэр.

Гарет повернулся, чтобы подняться на борт, а четверо матросов, схватив Келча за руки и за ноги, быстро потащили его по сходне.

Он увидел, как к “Стойкому” приближаются военные корабли линиятов. Впрочем, расчетов у пушек не было. В зловещей тишине корабли прошли мимо “Стойкого”. Никто из стоявших у леера линиятов ничего не сказал, лица их были лишены выражения.

Три корабля подняли паруса и вышли через устье бухты в открытое море.

Примерно через половину склянок к “Стойкому” по причалу подошла дюжина мужчин. Все, кроме одного, были в доспехах и вооружены мушкетами и мечами. Невооруженный мужчина был тощим, как больной туберкулезом, и держал в руке свиток.

Группа остановилась на расстоянии броска камнем от корабля.

— Эй, на корабле!

Гарет был на юте и подошел к борту:

— Слушаем вас.

— Правители Херти приняли решение, что вы должны покинуть порт на рассвете. Мы гордимся своим нейтралитетом и не хотим оказаться втянутыми в частные споры. Это решение принято в соответствии с международными обычаями, в случае невыполнения незамедлительно последуют соответствующие меры, включающие… насилие.

Он запнулся на последнем слове, повернулся, и строй солдат двинулся к городу более быстрым шагом, чем при подходе к кораблю.

— Эти проклятые линияты поджидают нас у выхода из бухты, — сказал Номиос.

Гарет кивнул.

— Можем подготовиться и заковаться в цепи, в которые хотели заковать других людей, — мрачно проворчал боцман.

— Нет, — возразил Гарет, не понимая, почему он так уверен. — Нет, этого не произойдет. Никто из нас не станет рабом, ни сейчас, ни в будущем. Готовь корабль к отходу.

— Лабала, — сказал Гарет, — ты говорил, что можешь заполнить всю бухту туманом. Трепался или говорил правду?