Бегущий по лезвию бритвы - Филип Киндред Дик

Если храбрость обретешь —

Колокольчики найдешь.

В них позвонишь, и тогда —

Враг исчезнет без труда.

«А в реальной жизни, – подумал Рик, – нет волшебных колокольчиков, которые могут без особых усилий заставить исчезнуть ваших врагов. К сожалению, Моцарт, вскоре после того как написал „Волшебную флейту“, умер – на четвертом десятке – от какого-то заболевания почек. И похоронен был во рву вместе с бродягами и самоубийцами».

Размышляя над этим, Рик с удивлением подумал: а обладал ли Моцарт интуицией, предчувствовал ли он, что будущего не существует, что он уже израсходовал мизер отпущенного ему времени? «Возможно, я тоже израсходовал? – спросил себя Рик, наблюдая за продолжающейся репетицией. – Репетиция закончится, закончатся спектакли, умрут исполнители, и в конце концов будет уничтожена так или иначе последняя музыкальная нота; в итоге табличка с именем „Моцарт“ растворится под слоем всепобеждающей пыли. Если и не на Земле, то на другой планете. Мы не можем предотвратить падения в пропасть, мы можем лишь ненадолго его отсрочить. Так и анди: они могут какое-то время ускользать от меня, но все равно попадутся. Или мне, или другому охотнику за премиальными. Ведь я, – вздохнул Рик, – часть разрушающей мир энтропии. „Роузен Ассошиейшн“ создает, а я разрушаю. А как иначе назвать мою работу?»

На сцене Папагено и Памина теперь пели дуэтом. Рик, прервав размышления о силах зла, обратил слух к голосам на сцене.

Папагено: Дитя мое, что нам теперь сказать?

Памина: Лишь правду, что еще сказать?

Подавшись вперед, Рик внимательно изучал Памину и ее платье, волнами ниспадавшее с плеч. Сверившись с информом, Рик удовлетворенно откинулся на спинку кресла. «Сижу и спокойно рассматриваю своего третьего андроида „Нексус-6“, – заключил он, – Любу Люфт. Ирония судьбы, но ее роль навевает сентиментальные чувства. Конечно же, такой жизнерадостный и симпатичный андроид едва ли сознается, кто он на самом деле».

Люба Люфт пела на сцене, а Рик поражался богатству ее голоса; сравнивая с записями старых мастеров, он мог с уверенностью сказать, что она ни в чем им не уступает. В «Роузен Ассошиейшн» потрудились на славу, этого нельзя не отметить. И он вновь осознал себя, sub specie aeternitatis,[6]разрушителем, порождением того, что видит и слышит. «Возможно, чем лучше она функционирует, чем лучше поет, тем нужнее я. Если бы андроиды оставались субстандартными, как древние Кью-40 (изготовитель – „Дерейн Ассошиейшн“), то не возникло бы дополнительных проблем и никому не понадобилось бы мое искусство их усыплять. И все же – когда удобнее будет с ней покончить? – подумал он. – Как только закончится репетиция и она направится в гримерную».

Первый акт завершился, репетицию на время прервали. Дирижер объявил, что репетиция продолжится через полтора часа, и первым вышел из зала; музыканты, аккуратно сложив инструменты, последовали за ним. Поднявшись на ноги, Рик направился за сцену, где располагались артистические уборные.

Он плелся в хвосте группы музыкантов, раздумывая и выжидая, когда наступит «его время».

«Да, так и поступлю, покончу с ней как можно быстрее. Минимум затраченного времени и вопросов. Как только я буду полностью убежден…» Но технически это произойдет лишь в тот момент, когда закончится тест. «Ведь может случиться, что Дейв заблуждался на ее счет, – предположил Рик. – Надеюсь, что он ошибался, но… едва ли». К тому же профессиональное чутье уже выдало ему заключение. А оно ни разу не подводило… за долгие годы работы в Управлении.

Остановив статиста, Рик спросил, где находится гримерная мисс Люфт; статист, одетый в костюм мавра-раба, указал. Рик подошел к двери. Небольшой листок с надписью чернильными буквами гласил: «МИСС ЛЮФТ. ВХОД ПОСТОРОННИМ ВОСПРЕЩАЕТСЯ».

Рик постучал в дверь.

– Войдите.

Он вошел. Возле гримерного стола сидела девушка; на ее коленях лежала раскрытая папка с нотами; девушка, изучая партитуру, делала в ней пометки шариковой ручкой. Она по-прежнему была одета в костюм Памины, лишь шляпка с вуалью лежала на соседнем стуле.

– Да? – Она вопросительно подняла глаза от партитуры. – Вы же видите, я занята.

Ее светло-коричневые и неправдоподобно большие, за счет сценического грима, глаза неотрывно следили за Риком. Говорила Люба Люфт без всякого акцента.

– Вы поете лучше, чем Шварцкопф, – сказал Рик.

– Кто вы? – Голос ее прозвучал холодно и враждебно… и еще Рик ощутил другой холод, которым веяло от всех андроидов. Всегда одно и то же: мощный интеллект, возможность добиться цели и… холодность, которая вызывала у него чувство сожаления. И все же без этой особенности он не смог бы их выслеживать.

– Я из полицейского управления Сан-Франциско.

– О-о? – Ее огромные ореховые глаза остались спокойны, она даже не моргнула. – По какому делу вы здесь? – Почему-то в ее тоне чувствовалась снисходительность.

Усевшись в ближайшее кресло, Рик расстегнул портфель:

– Меня прислали провести стандартный профильный тест. Я оторву вас от работы всего на несколько минут.

– Это так срочно? – Она показала Рику партитуру в переплете. – Я не успела изучить даже половину… – В ее голосе кроме наигранного раздражения прозвучали нотки страха.

– Да, срочно – ответил Рик и, достав части тестера Войт-Кампфа, начал собирать устройство.

– Тест на интеллект?

– Нет, на эмпатию.

– В таком случае мне лучше надеть очки. – Она потянулась, чтобы открыть ящик стола.

– Если вы без очков изучаете партитуру, то они не понадобятся вам и для теста. Я покажу несколько картинок и задам ряд вопросов. – Он встал, подошел к девушке, прикрепил к ее сильно напудренной щеке адгезивную пластинку с датчиками.

– И еще свет, – сказал он, устанавливая тонкий луч под соответствующим углом. – Ну вот и все.

– Вы предполагаете, что я андроид? Вы проверяете меня? – спросила она почти шепотом. – Я не андроид! Я никогда не была на Марсе! Я ни разу в жизни даже не видела андроидов! – Ее длинные накладные ресницы непроизвольно задрожали; он отметил, что она пытается взять себя в руки, стараясь казаться спокойной. – Вы получили информацию, что в труппе скрывается андроид? Я была бы рада помочь вам… Ведь будучи андроидом, я разве предложила бы свою помощь?

– Андроид, – спокойно объяснил Рик, – не заботится о судьбе другого андроида и андроидов в целом. Это одна из характерных черт, по которой мы их определяем.

– В таком случае, – сказала мисс Люфт, – вы – андроид.

Ее вывод ошарашил Рика, и он уставился на девушку.

– Вы андроид, – продолжала она, – потому что ваша работа заключается в том, чтобы убивать других андроидов, не так ли? Вы, как же их называют?.. – Девушка напряженно задумалась.