Дорога домой - О. О. Щетинин

Хорошо, что Степаныч был слишком сосредоточен на её состоянии и не подумал, что проверять «супера», провоцируя на срыв – идея глупая и бездарная. Да это и не входило в планы Гейнца, хотя Чёрные с мнемоблоками ждали в соседнем помещении, так, на всякий случай. Задача была в другом: выбить почву из-под ног девочки, оставить её в растерянности и в пустоте. Чтобы завтра, когда он предложит ей новую семью и новую систему координат, она сказала «да».

А ведь Инге уже на грани. Во время разговора чем дальше, тем яснее проступала в ней природа Дракона, Гейнц чувствовал это. Значит, он правильно сделал, что форсировал. Хотя взрыв эмоций оказался для него неожиданностью. Хотелось верить, что Гомаро простит им такое обращение со своей дочерью. Но Марк – Первый, Марк – воин. Он поймёт. Тем более что они постараются дать этой девочке всё, что в их силах. Потому что Инге Гомаро – тоже Первая. По праву рождения.

Некстати вспомнилось присловье: «Когда придёт беда, Первые вернутся». Когда-то давно это было обещанием, потом – пророчеством, потом превратилось всего лишь в оборот речи. Но в тот момент, когда доклад генетиков лёг на стол перед Гейнцем, эти слова прозвучали совсем иначе. Впрочем… Впрочем, любое невнятное пророчество можно трактовать по-разному. И из этого выходило – если следовать букве, а не духу, – что сначала должна прийти беда, а потом вернуться Первые. Но разве беда уже не на пороге?..

Гейнц сказал Отто, что у них есть время, и объективно говоря, оно было, но чувство, что надо спешить, не оставляло. Судя по всему, чужаки уже давно обосновались в Диких мирах, и вопрос, когда они начали проникать в системы ТС и насколько активно. А раз никто этого не знает, то… времени у них мало.

Может быть, всё-таки привлечь Терру? Сообщить в МУКБОП? Гейнц уже не раз возвращался к этой мысли, но и сейчас отбросил её практически без колебаний. Да, потом и его, и Базиля ждёт тяжёлый разговор с Петроморте, но лучше так, чем на данном этапе включать в разработку Терру с её тяжеловесной бюрократией и согласованием всего и вся. Сначала они проверят сами. Так будет быстрее и проще.

Единственная привязка, которая у них имеется – Нова-17. И есть девочка, который не нужен повод, чтобы туда вернуться: это её родной мир. Ладно, не родной, но она там выросла, она там жила. Она удачно устроилась, она капитан наёмников, и никто не мешает ей слетать домой, чтобы навестить друзей или свести счёты. А что экипаж – Чёрные Драконы, никому знать не обязательно. И уж тем более о том, что капитан – Чёрный со способностями «супера».

Правда, оставалась одна мелочь, но у него есть минимум сутки, чтобы решить проблему. Первых Чёрных Драконов изменил Марс. В их потомках способности пробуждали родители, причём в том возрасте, когда детишки только-только начинали ходить. Насколько знал Гейнц, никто и никогда не инициировал взрослого со «спящими» способностями Чёрного. И надо признать: пока он понятия не имел, как подступиться к этой задаче.

Но хотя бы на ближайшее время ясно, что делать.

– Ганс?

– На связи, товарищ Гейнц.

– Зайди ко мне. На завтра есть новые вводные.

Я проснулась посреди ночи. Тим уютно и надёжно посапывал рядом, его рука лежала поперёк моей груди, а я совершенно не помнила, как оказалась дома. То, что произошло в кабинете у директора КБМ, стало чем-то отстранённым и далёким, словно вовсе и не со мной случилось. Но как я сюда-то попала? Я помнила, как плакала, вцепившись в Тима, а потом? Этот доктор меня что, отключил?

Я лежала, слушала, как дышит Тим, и пыталась понять: что теперь? Я узнала правду – и что? Что мне с ней делать? Зачем она мне, такая правда? Ну, да, тот cabron, который надо мной издевался, мне не родной отец, и что? Мне легче от этого должно стать, jolín?! Что мне вообще теперь делать, как жить дальше? На чём строить жизнь, если всё, что было до этого – ложь?

Но хотя бы одно я теперь точно знала: зачем лоа привели меня сюда. Пётр Иванович рассказал, кто мои родители, там, где росли цветы Эрзули. Это не могло быть простым совпадением. И понятно, почему именно эти лоа. Иначе и быть не могло. Путь, Смерть, Любовь. Они открыли мне правду обо мне, о том, что я – их дитя. И они ждут от меня служения. Но какого? Как можно принадлежать Жизни и Смерти одновременно? Если только пройти по Пути между ними…

Путь – это ещё и Долг. Я что-то должна сделать. Но что? Должна же быть какая-то цель!

Бонита учила, что мамбо никогда не спрашивает лоа: «За что?» Мамбо говорит: «Зачем? Для чего? Вот это испытание, что оно должно мне дать?» Но я не видела ответа. И думать о Боните мне не хотелось. Если бы я могла, я вообще забыла бы о своём прошлом, стёрла бы всё, и начала сначала. Как Тим.

Я поняла, что снова мне не уснуть. Потихоньку, чтобы не разбудить, вылезла из-под руки Тима и на цыпочках ушла на кухню. Кофе пить посреди ночи – плохой план, но может, что более подходящее найду? Я полезла шариться по полкам. Почему-то вдруг это оказалось очень важным – проверить, что там лежит. Главное, ничего не уронить и ничем не загрохотать, чтобы Тим не проснулся. Чай, кофе, какая-то непонятная штука, по виду похожая на чай, но на пакете почему-то надпись «улун молочный»… О! Какао! Вот это здорово: какао я всего несколько раз пила, но помню, что оно тёплое и сладкое. Знать бы ещё, как его готовить…

На пакетике нашлась инструкция, в холодильнике – молоко, а в шкафчике – сахар. Я достала подходящую кастрюльку-ковшик на длинной ручке, тщательно всё отмерила и поставила вариться. В этом было что-то очень правильное, настоящее – сварить какао. Чувствовать босыми ногами пол, вдыхать запах горячего молока, прислушиваться, не проснулся ли твой мужчина в соседней комнате…

Сто-о-оп… Стоп! Зачем я летела на Марс? Я хотела узнать о Тиме. Значит то, что я вчера услышала, было не только про меня, но и про него! Но что? Там же речь шла только о моих родителях… Но что-то обязательно должно было быть. Какая-то мелочь, что-то, что подскажет ответ, наведёт на правильную мысль. Значит, надо вспомнить всё, что было сказано. Но я не хочу вспоминать это! Не хочу, me importa tres cochones…

Меня как по голове шарахнуло.

Я правильно подумала, что Тим – из прошлого! Просто чтобы окончательно в этом убедиться, мне надо было попасть сюда, на Марс.

«Помню много огня, взрывы… Чудовища, чем-то похожие на людей, только больше и какие-то… угловатые, непропорциональные, что ли. И вроде с крыльями»…

Я же видела изображения мантисов! Как я сразу не поняла?

«Море помню. Подземелья помню, в них жили. Море… море это было до взрывов, это точно»…

На Марсе с самого начала были подземные города. Из-за высокого уровня радиации на поверхности. А колонисты прилетали с Терры, где с морями, насколько я знаю, всё в порядке.

«…перед тем как корабль был расстрелян, на нём сработали гиперкатапульты… Система, аналогичная современной «Последней надежде», существовала и тогда…»

Если с Гомаро… моим отцом… случилось такое, то почему кто-то ещё не мог?.. Не этот ихний Первый… Например, эти мантисы кого-нибудь захватили, для экспериментов или ещё для чего, человек сбежал…