Сиделка - Делия Росси

– Ладно, иди, – махнул рукой Каллеман.

Я положила в сумку шкатулку и направилась к двери. Правда, на пороге не выдержала и обернулась.

– Можно спросить, милорд?

Каллеман нахмурился.

– Что ты хочешь узнать? – уточнил он.

– Кто совершил покушение на лорда Горна?

С самого первого дня мне не давал покоя этот вопрос. И я очень надеялась, что маг на него ответит.

– Тебя это не касается, – резко произнес Каллеман. Он отвернулся и вновь потер бровь указательным пальцем. – И вообще, с чего ты решила, что это было покушение?

– Характер ран, милорд. Понятно же, что графа пытались убить.

– Понимала бы что, – тихо пробормотал Каллеман. – Иди, занимайся своим делом, и не лезь туда, куда не просят.

Он подошел к окну и достал из кармана портсигар. Я видела, как маг вытащил тонкую сигарету, чиркнул стором, прикурил, глубоко затянулся. По комнате поплыл горьковатый аромат. В памяти возникло схожее воспоминание. Темное помещение, круг света от настольной лампы, глубокие кожаные кресла, высокие книжные шкафы. И мужское лицо, скрытое легкой сигаретной дымкой. Я видела только тонкие губы и крупный квадратный подбородок с характерной ямочкой посередине. «Иди, – словно наяву послышался хриплый прокуренный голос. – Даю тебе три дня. Ты должна вернуть эти деньги».

Я вздрогнула. Проклятье! В последнее время воспоминания возвращаются все чаще. Причем в самый неподходящий момент.

– Ты еще здесь? – обернувшись, недовольно бросил Каллеман, и видение исчезло.

– Уже ухожу.

Дернув на себя ручку, вышла за дверь и отправилась на кухню готовить отвар.

* * *

Следующий день ознаменовался приездом вдовствующей графини Эргольской. С самого утра в доме царила суета. Горничные убирали и проветривали гостевые покои, кухарка готовила разные немыслимые блюда, лакеи бестолково носились туда-сюда, дворецкий озабоченно протирал серебро, а экономка устроила ревизию кладовки и ругала служанок, не уследивших за каким-то древним сундуком. Там завелась моль, и это явилось для теры Дюваль настоящим потрясением.

Я во всеобщем помешательстве не участвовала. Лишь однажды спустилась на кухню за отваром, а потом поднялась наверх и больше не покидала комнату графа. Как ни странно, во всем огромном доме она была самым спокойным местом. Сегодня даже на хозяйском этаже наметились перемены – слуги, избегавшие приближаться к покоям Горна, то и дело проскакивали мимо, вынося из бывшего будуара леди Горн то любимые подушки графини, то какие-то безделушки, то содержимое ее трюмо.

Хорошо, что вчера, когда я несколько часов готовила лекарство, на кухне было относительно немноголюдно – кухарка Хильда занималась заливным из рыбы, да две работницы сортировали ощипанную птицу, – и мне никто не мешал. А ведь приготовление жвальника – та еще морока! Нельзя отвлекаться ни на минуту. Одно неверное движение, одно неправильно сказанное слово – и все усилия окажутся напрасны, а отвар – непригодным. Вот и приходилось проявлять чудеса аккуратности и внимательности.

Леди Горн приехала ближе к обеду. Я как раз стояла у окна, когда у крыльца остановились два больших четырехместных мобиля, и из первого вышла высокая худощавая женщина в светлом манто и широкополой шляпе, а из второго выскочили четыре миниатюрных девушки в одинаковых синих пальто и голубых шляпетках. Камеристки, определила я. Они принялись вытаскивать из вместительного багажника бесчисленные чемоданы и коробки, составляя их на ступенях.

Дама в сером что-то тихо сказала шоферу.

Я видела, как качнулись страусиные перья, как блеснул серебристый мех воротника, каким изящным жестом графиня поправила шелковый шарф. М-да. Эффектная леди. Настоящая аристократка из высших.

Осторожно опустив занавеску, я уже собиралась отойти, но в этот момент женщина что-то сказала слуге и подняла голову. Взгляд ее остановился на окнах спальни Горна.

На миг мне показалось, что графиня посмотрела прямо мне в глаза, но тут во двор вышел дворецкий, и леди обратила свое внимание на него. А потом подъехал еще один мобиль, и из него появился Каллеман.

– Что там? – подал голос Горн.

Все утро он вел себя на редкость тихо. Лежал, отвернувшись к стене, покорно принимал отвар жвальника и даже не пытался меня прогнать. Интересно, как он понял, чем я занимаюсь? Который раз убеждаюсь, что у графа очень хорошо развит слух. И чутье.

– Приехала какая-то дама, – отходя от окна, ответила я.

– Рес!

– Лорд Каллеман тоже приехал, и сейчас они направляются в дом.

– Ну конечно, – недовольно пробормотал граф. – Куда ж без него?

Он повернул голову в мою сторону и приказал:

– Закрой дверь на замок.

– Милорд?

Я удивленно покосилась на своего пациента.

– Ты что, не слышишь? – вспылил тот. – Закрой эту ресову дверь!

– Мне кажется, это неразумно, милорд.

– Я что, спрашивал твое мнение?

– Нет, милорд.

– Ну так делай, что говорят!

Он попытался подняться.

– Милорд, вам нельзя вставать.

– Заткнись! – Горн с трудом сел на постели и спустил ноги на пол. – И вообще, проваливай отсюда! Без тебя обойдусь…

Он грязно выругался.

Рес! До чего же упрямый! Вот что и кому он пытается доказать? Наградил же Единый характером…

Я попыталась уложить графа обратно.

– Я тебе что велел? Уходи! Чтобы духу твоего здесь не было! – рявкнул тот, обхватывая меня за талию и пытаясь отшвырнуть от себя.

Ага. Так я и позволила! Это только с виду я хрупкая, а на самом деле и не с такими силачами справлялась.

– Прекратите буянить! – строго прикрикнула на своего упрямого пациента и вдруг почувствовала, как его руки сжались сильнее. – Немедленно, – повторила я.

Но граф меня не слышал. Его ладони прошлись по моим бедрам, вернулись на талию и поднялись вверх, к груди. Я задохнулась от возмущения, собираясь высказать все, что думаю о подобном нахальстве, но, в этот момент, за моей спиной еле слышно скрипнула дверь, и раздался высокий женский голос:

– Пожалуй, мы не вовремя.

Граф замер, а я обернулась и увидела стоящую в дверях женщину. Глаза ее перебегали с меня на Горна, и взгляд дамы был на редкость умным и проницательным.

– Эрик, ты убеждал меня, что мой сын при смерти, но, как я вижу, все не так плохо.

Леди Горн посмотрела на стоящего рядом Каллемана.

– Мы зайдем позже, дорогой, – обратилась она к сыну и кивнула, предлагая магу выйти.

Дверь закрылась, а Горн так и не пошевелился, продолжая крепко обнимать меня за талию.