Русская красавица. Напоследок - Ирина Потанина

Закрывшись, моя Котиха решила заехать в гости, и вот теперь сидела вместе с нашей компанией возле наскоро разведенного, слабенького, но завораживающего, как и все запретное, костерка.

Я еще не говорила, что тут запрещено жечь костры? Да да, каждый вечер мы занимались страшным беззаконием.

— Моя б воля, навсегда запретила бы мужикам смотреть футбол! — продолжает Котиха. — Это плохо влияет на их предрасположенную к сдвижкам психику… Что ж вы за друзья такие если ради какого-то матча ослабших товарищей из виду потеряли? Ни одна баба пьяного мужика в Киеве с какими-то первыми встречными шалавами никуда бы не отпустила! А вы…

— Можно подумать, если бы они были с теми девочками знакомы, это что-то поменяло бы, — иронизирует Меланья… — Ни одна баба в принципе мужика с другими бабами не отпустит!

Лена дружелюбно кивает, мол «тем более» и все еще хмурится в сторону любителей футбола.

Теперь, зная о извращенном пристрастии Виктора к футбольным матчам, я ничуть не удивиляюсь ехидству Лены. Тогда же мне ее замечание показалось странным. — Отпустили своих ребят невесть на какие приключения… — ворчит она.

Делается смешно. Представляю, как мальчик с глазами и Язык, превращаются вдруг в нравоучителей и, совершенно забыв о матче, с серьезными минами принимаются воспитывать окружающих.

— Не! — к моему удивлению, Язык принимает Ленино замечание, как должное, и кидается оправдываться: — Вы не правильно поняли! Те двое отколовшихся в нашей компании были случайными. Мы изначально договаривались, что никто никого не пасет. Да и возраста они уже не того, чтоб учить их правилам контрацепции. А обычно мы своих не бросаем, даже если упиваются. Особенно если…

— Ты не отвлекайся, — говорю покровительственно. — Мы не обвиняем. Лена шутит. Рассказывай.

Языка дважды просить не надо.

— В общем, ночь, мы только после празднования победы. Дислокация — Киевский вокзал, кассы. И нету там нужных нам поездов на Москву! То есть, в кассах их и не должно быть, я знаю. На всем вокзале, во всем расписании — нет. Ближайшие поезд — утром. А нам этим самым утром всем троим, кровь из носу, на работах появиться надо. Ну, что поделаешь? Загружаемся в ближайший поезд, который хоть часть пути движется в нашем направлении, и собираемся искать счастья на вокзалах других городов… Благо развилок, из которых поезда могут выскочить на тот путь довольно много.

— Не может быть, чтобы ночью ничего на Москву не ходило! — горячо убеждает и себя и нас Егорушка — вечный наш баламут и Сусанин. Достоверно известно, если Егорушку послушать обязательно или заплутаешь, или в историю влипнешь. Да вы сами его скоро увидите, он осматривать окрестности пошел… Наверняка вернется измученный и жалобно проноет историю о том, как заблудился. Так и тогда Егорушка решил всех нас сбить: — В Чернигове, — говорит, — Как белые люди, оседлаем какой-нибудь поезд и обязательно доберемся!

Дальше события развиваются весьма для нас плачевно:

Прибывая на Черниговский вокзал, мы все втроем трезвеем окончательно. Расписание ничем не радует. Хорошенькое дельце! Вот-вот рассвет, мы промерзли, как собаки, а перспектив попасть домой вовремя уже нет никаких. И тут Кирка нас на трассу заманил.

— Я не заманивал, — протестует мой «мальчик с глазами». «Интересно, Кирка — это кличка, или производная от Кирилл. Если кличка, то как-то не сильно мне повезло с женихом!», — тут же кручу я, на время забыв следить за рассказом… — Я не заманивал, я просто здраво рассудил, что это — единственный выход. И в результате я оказался прав!

— Кир у нас всегда прав, и оттого страшно страдает. Тяжко, бедолаге, что не скажет — потом сбывается, что не пропоет — в тему… — хихикает Язык, а я внезапно заливаюсь краской. Только этого еще не хватало!

— Ну что вам сказать, — Язык снова возвращается к рассказу. — Шли мы долго. Продрогли насквозь, прокляли все на свете. Ни один гад не останавливается! И мы понимаем прекрасно — и не должен останавливаться! Идут по трассе три взрослых мужика — явно опасных и злых, явно голодных и замерзающих. Ну кому такие горе — попутчики нужны? На каком-то этапе понимаем — никаких автостопов. Сейчас в ближайшей деревне расспросим местных, упакуемся в рейсовый автобус до ближайшего города, а там — на вокзал, и сколько бы ждать не пришлось, будем ждать родного цивилизованного поезда. О том, что с работ скорее всего повылетаем, мы старались даже и не думать! А то бы совсем в депрессняк впали и погрызлись бы еще, чего доброго. Егорушка наш, даром, что флегма, уже пару неблаговидных намеков относительно всех идей Кира отпускал. Мне даже вмешаться пришлось, попросить прикрыть варежку…

— Ну, тут наш Язык явно ударился в приукрашивания, — перебивает Кир. Поясняет он это, кстати, именно мне. Ни на кого другого больше не глядя, будто мы по-прежнему одни тут. — Если бы Егорку и впрямь приструнить нужно было бы, я бы это сам сделал… Хотя ладно, я привык уже, в рассказах Языка я всегда какой-то получаюсь пришибленный… Это у него так происходит реализация скрытого комплекса зависти товарищу!

— Но-но! — беззлобно пихает приятеля локтем Язык. — Ты свое психологическое образование в унитазе утопил, так что больше не умничай! В общем, оказались мы в критической ситуации. Холодно-голодно, ноги гудят, нервы на пределе. Кругом — бескрайние поля, впереди две хаты покосившиеся. Смотрим возле одной из них дедок копошиться. Ну, мы, ясное дело, к нему с расспросами. Выясняется, что до ближайшего села, в котором ходит автобус еще час идти, а о расписании поездов в городе дедок слыхом не слыхивал. Тоскливо благодарим, вежливо отвечаем на встречные вопросы. Дедок, едва заслышав, что мы с матча идем, мгновенно меняется в лице:

— Пойдемте-ка, ребятки, в дом! — говорит строго и требовательно. — Надо! По стопарику за победу!

Мы недоуменно переглядываемся. О победе мы не полслова еще сказать не успели.

— Вы, дедуля, по телевизору счет слышали, да? — спрашиваем.

— Не-е-ет, что вы, — отмахивается дедок. — И радивы у меня нет, — отвечает на следующий вопрос.

— Нет, ну подождите! Матч окончился вчера ночью, сейчас — часов шесть утра. Автобусы у вас не ходят, СМИ не вещают… Откуда же вы о победе знаете???

— Так это ж все знают! — окончательно добивает дедок, и разводит руками, не понимая, чем мы так шокированы. Настроение сразу как-то улучшается. То ли от самогона, то ли от веры в единство человечества… Теплее правда, от этого как-то не сделалось. А идти надо, как не крути. Натянули мы свитера по самые уши. Поплотнее куртки позапахивали. Все равно околеваем. Тогда я выудил из-под рубашки свой шарфик болельщика и повязал наподобие банданы. Вид, конечно, идиотский, зато ушам жизнь спасу! Кир с Егорушкой тут же моему примеру последовали. И вдруг впереди… Дикий визг тормозов. А мы уже, если честно, и внимание на проезжающие мимо нас машины обращать перестали…

— Ну, кто перестал, а кто и нет, — вмешивается Кир. — Этот КАМАЗ с родными московскими номерами бессердечно мимо нас промчался, а потом — и это вот уже действительно чудо — каким-то образом разглядел в зеркало заднего вида синие шарфы. На цвет среагировал, вот что значит настоящий болельщик!