Барышня-певица, или наследство польской бабушки - Мари Князева

Но может ведь быть такое, что она растерялась, поддалась моменту, а теперь сердится или обижается на меня за эти незаконные поцелуи? Обещал сначала жениться, а сам... Ладно, что ж теперь? Всё равно мне необходимо её услышать!

Я включил телефон и сразу получил несколько сообщений от Лазизы:

"Гаяр, где ты? Я очень волнуюсь!"

"Тебя отпустили? Кто внёс залог?"

"Честное слово, если бы только у меня были эти деньги, я непременно спасла бы тебя ещё вчера!"

"Ответь, пожалуйста, как можно скорее! Я схожу с ума от беспокойства!"

Я улыбнулся, чувствуя недостойную радость. Недостойную - потому что это неправильно - радоваться, когда твоя невеста переживает, но как же приятно, что Лазиза волнуется за меня! Я написал ей:

"Можно тебе позвонить?"

И почти тут же получил ответ:

"Да"

Не прошло и одного гудка, как на том конце ответил мой любимый нежный голосок:

- Алло!

- Как я рад тебя слышать, любимая!

- Гаяр... - выдохнула она, - как же ты меня напугал!

- Надеюсь, не тем, что случилось в твоей гримёрке...

Пауза в пару секунд - а я будто вижу, как она смущается. Краснеет, опускает глазки. Мой нежный цветочек...

- Нет. Тем, что произошло потом. Зачем ты устроил это хулиганство?

- Затем, что мне необходимо встречаться с тобой, Лазиза. Необходимо, как дышать воздухом, а ты не приходишь на свидания.

Не поддаётся на моё воркование и возвращает к неприятной теме:

- Скажи, вы поссорились с Хасаном ещё до этой выходки? Он запретил тебе приходить в клуб?

- Откуда ты знаешь?

- Сам Хасан так заявил полицейским.

- Ты не веришь в его обвинения против меня?

- Бог мой, конечно, нет.

- Спасибо. Я действительно ничего не крал. И мои друзья тоже. Я приходил туда только с одной целью. Хочется сказать: "чтобы увидеть тебя" - но это не совсем точно, - улыбаюсь.

- Гаяр... - кажется, моя Лазиза тоже улыбается. И качает головой. Кажется, я бы сейчас руку отдал на отсечение, чтобы увидеть её.

- Я хочу сказать, я знаю, это было... может быть, нечестно и непорядочно с моей стороны, но я... счастлив, что сделал это, потому что это было самое прекрасное, что происходило когда-либо в моей жизни. Помнишь, я говорил, что мне хочется обнимать и целовать тебя? Так вот, это в тысячу раз приятнее, чем я себе воображал!..

Лазиза слушала мою тираду молча - кажется, даже затаив дыхание, но на этом месте я вдруг услышал короткие гудки. Она бросила трубку..! Мда, вот так и изливай душу этим девчонкам...

Через минуту прилетело сообщение:

"Прости, пожалуйста! Мама зашла в комнату. Я тебе перезвоню!"

Повздыхав и пошагав немного по комнате, чтобы унять сердцебиение, я сел за компьютер и углубился в работу. Скорее всего, мне в ближайшее время понадобится много денег, в том числе на адвоката.

Примерно через пару часов Лазиза в самом деле перезвонила:

- Прости меня, пожалуйста! Мне так жаль, что пришлось сбросить звонок в такой неподходящий момент. Гаяр, я очень понимаю твои чувства... Я... - она совсем сбилась и смешалась, а мою грудь залило тёплое чувство. Ей стыдно признаться, что она испытывает то же самое, но я и так уже всё понял. И этого довольно.

- Я прощаю тебя, моя птичка. Точнее, понимаю - мне не за что тебя прощать. Конечно, я бы не хотел, чтобы ты стеснялась меня, и мечтаю познакомиться с твоими родителями, чтобы больше не прятать наши отношения ни от кого, но понимаю, что момент сейчас неподходящий. Сначала надо разобраться с Хасаном и хоть немного встать на ноги. А ты... будешь продолжать петь у него?

- Разумеется, нет! Я бы не стала этого делать ни за что, даже если бы мама не запретила мне больше уходить по вечерам.

- А она запретила? - почему-то мне смешно. Наверное, потому, что я чувствую облегчение: больше моя птичка не станет петь для чужих мужчин в этом проклятом Богом месте.

- Да. Вчера я из клуба поехала к подруге и вместе с ней - в участок. И поэтому задержалась. Матушка рассердилась на меня и потребовала прекратить "занятия". Это моё прикрытие.

- А подруга - соучастница "преступления"? - смеюсь.

- Что-то вроде того...

- Ты хотела вытащить меня оттуда? - спрашиваю уже серьёзно, и в груди что-то ёкает.

- Конечно. Очень хотела, но увы, это было не в моих силах. И подруга утащила меня домой, пока мама в розыск не объявила...

- Твоя подруга была права.

- Но ведь это всё приключилось с тобой по моей вине!

- Глупости! Можно привести верблюда на водопой, но нельзя заставить его пить. Каждое моё действие - это только моя ответственность.

- Но я часто думаю, что если бы ты знал... кто я на самом деле, многих бед можно было бы избежать.

Моё сердце замерло на полустуке. Даа, это уже интересно! Дыхание перехватывает, и я говорю тихо, с паузами:

- Ты... хочешь сказать мне... своё настоящее... имя?

- Давно надо было это сделать. Но... мне кажется, лучше увидеться... лично.

- Это, несомненно, было бы лучше. Я очень хочу тебя увидеть!

- И я... хотя и волнуюсь ужасно...

- Обещаю тебя не съесть!

Усмехается невесело:

- Поверь, это было бы не самое страшное!

- А что самое?

- Я как-то уже говорила...

- Что я разочаруюсь? Глупости! Если помнишь, я почти видел твоё лицо... наощупь.

- Разве можно наощупь определить, красивое ли оно?

- Ещё как! В моём положении, когда возможности так ограничены...

- Хорошо. Правда, это ещё не всё.

- А что ещё?

- Ты узнаешь, когда увидишь. А если не узнаешь, то я сама тебе скажу. И очень надеюсь, что ты не разозлишься и не обидишься на меня...

- Лазиза, ради Бога, разве можно так интриговать? Я сейчас лопну от любопытства! Скажи хотя бы имя!

- Нет. Всё потом.

- Когда?

- Я пока не знаю, но постараюсь что-нибудь придумать. Возможно, на этой неделе...

Я сойду с ума до конца этой недели... но куда деваться? Мы договорились созваниваться почаще и на том попрощались.

Я позвала Марьям к себе в гости, чтобы поговорить о Гаяре и нашей с ним предстоящей судьбоносной встрече. Но неожиданно беседа свернула в совсем другое русло. Подруга буквально светилась счастьем - так, что даже я со своими волнениями не могла не заметить этого: