XXXL. Как (не) влюбить(ся) в миллиардера - Инга Максимовская

– Прекрасно, едем дебатировать, – слишком жизнерадостно гаркнул я, чем озадачил помощника безмерно. – А потом я хочу навестить начальника Зинаиды еще раз. Пальма не могла исчезнуть бесследно. Ее же искали девочки. А это значит…

– А это значит, что нам снова накидают по самые уши. Какая пальма, окстись – пробурчал Михуил, потирая ладонью бычью шею. – Хотя, может, пронесёт. Бабы на сегодня, скорее всего залягут, чтобы придумать казни Египетские на наши несчастные головы. Некогда им будет нас калечить.

Мы вышли из подъезда. С неба начал накрапывать мелкий, противный дождик. Я сделал пару шагов к машине и почувствовал чужой взгляд на своем затылке, от которого стало жутко неуютно.

– Мишаня, на асфальт, – успел рявкнуть прежде чем грохнуться в лужу. Раздался тихий свист, хлопка не было. Мишка взмахнул руками и начал заваливаться рядом. Дождь, отчего-то стал не прозрачным, а красным и горячим. Капли, брызнувшие на асфальт превратились в алые кляксы.

– Мишка, Михуил, черт, отвечай, – заорал я, сдирая горло.

Глава 11

– Слышала, он тебя богиней назвал. Как посмотрел на тебя, так и сказал «О боже». Так что ты, Зина, признанная адептами богиня косяков и безумия, это даже таксист подтвердил, ага. А они и не такое видели в своей жизни, уж поверь, – гоготнула Варькина, выгружаясь из такси возле ужасной развалюхи, похожей на юдоль скорби. Халабуда превосходила по древности шумерские гробницы, наверное. Я и представить не могла, что в городе еще сохранились подобные избы.

– Дура, – беззлобно огрызнулась я, рассматривая юдоль скорби. Домишке бы еще курьи ноги.

– Да, живем как в сказке. Что ни дальше – то страшнее. Тут наверное Вии водятся и всякие вурдалаки, – простонала мама, прижимая к груди переноску с ошалевшей от поездки и нервных потрясений, Чучмечкой. Я посмотрела, как родительница шарит в кармане в поисках кола и вздохнула. Господи, пусть Полик найдет пальму скорее. Мне уже страшно хотелось домой.

– Ну, не шарм эль Шейх, конечно, но зато все включено, даже сортир, – хмыкнула Катюха и бесстрашно направилась к покосившейся калитке, вросшей в землю по самую притолоку. Мы с маман засеменили за ней. Чуча вдруг оживилась и взвыла, вздыбила шерсть и заметалась по переноске как одержимая.

– Чего это с кошатиной вашей, – удивилась Варькина.

– Я ее не осуждаю. – фыркнула мамуля, – у меня тоже есть желание заорать, особенно глядя на твою физиономию. Знаешь, борода тебе шла больше чем волдыри.

Честно, у меня очень крепкая нервная система. Но при виде лица Катьки мне стало дурно. Бороденка, видимо не вынесла наших хаотичных телодвижений и пала смертью храбрых где-нибудь на голубином крышевом кладбище, приняв участь одного из его постояльцев. Я попыталась отогнать воспоминания, как хрустели под нашими ногами птичьи кости, когда мы уходили от погони по крыше родного дома, вздрогнула и вновь посмотрела на подругу. Хитромордая Катька сейчас была похожа на больного лепрой бородавочника. Красно-желтые волдыри выскакивали прямо на глазах, что в сочетании с пЭйзажем выглядело ну очень крипово. Чуча уже даже не выла. Тихо сипела, забившись в угол клетки. Мама обмахивалась песцовой шапкой, выуженной из пакета и была бледна и сосредоточена.

– Ты чем приклеила бороду? – икнула я…

– Суперклеем. Другого-то не было. А чего, Лизка вон им ногти клеит и ничего…

– Ну и долго вы собираетесь тут тереться? – раздался из сумрака голос Лизка. – Стоите тут, как три волоска на лысине. Не хватало еще, чтобы нас раскрыли. О боже…

– Это он не меня богиней называл, таксист-то, – просипела я. Варькина ехала на переднем пассажирском сиденье, и несчастный водила всю дорогу лицезрел появление бубонов на ее морде. Тут у любого крыша съедет. – То-то он так гнал. И что-то про лихорадку среднего Нила плел. Я-то думала нам дурак попался…

– Станешь тут дураком, – пробубнила мама, отодвигая замершую на пороги Лизуню.

– Да чего вы? – хныкнула Катюха, ощупывая свои щеки. Судя по звериному реву, вырвавшемуся из ее глотки она наконец осознала всю печаль своей неземной красы, даже не видя себя со стороны.

Остаток вечера мы лечили нашего раненого бойца и ждали новостей от засланного казачка, который отчего-то не спешил их нам нести. Катюха лежала на диване с лицом, закутанным в компресс, и смотрела на нас сквозь прореху в полотенце, взглядом полным страданий. Ну притворялась она больше, конечно. Куда ж без этого. Ей просто нравился процесс командования суетящимися над ней подругами. Когда напряжение достигло пика, я не выдержала и трясущейся ручонкой включила телевизор, который в этом сарае выглядел как богач на именинах у сирот. Просто включила, чтобы развеять могильную тишину страшной избы, где вместо икон по стенам красовалось нечто.

– Слушай, а бабка твоя как умерла? Ее наверное адские псы разодрали в тряпки, да? – простонала Варькина, рассматривая с кровати стены, завешенные очень странными плакатами. – Вроде же дьяволопоклонников не забирают на тот свет. Они там портят статистику. Я так слышала.

– Типун тебе на язык, – ощерилась Ухогорлоносиха. – Живее всех живых Евдокия Авдотьевна. На гастролях она. Приедет недели через полторы.

– На каких гастролях? – икнула я. Плакаты были все фирменные, на некоторых, с изображением личностей, похожих на посланцев ада, проглядывались автографы, скорее всего написанные кровью.

– Так она в рок-группе лабает на басах. «Бешеные бабки» называется коллектив. Не, ну зацените название. Прям со смыслом, скажите же? Сейчас вроде в Штатах где-то шарится. Открытку мне недавно прислала. А чего, ей лет-то девяносто всего. Да вот она, – ткнула пальцем в изображение монстра с сиреневым ирокезом Лизуня. Я уставилась на мумию из фильма ужасов, глядящую на меня с постера и подумала, что поседела бы давно и начала бы ходить под себя, увидь в живую Лизину бабулю. Старая рокерша была забита татуировками по самую макушку. И похожа на нее Лизуха была феноменально.

– У нее еще пирсинг в бровях, языке и даже…

– Избавь нас от подробностей, умоляю. И так плохо, – простонала Варькина, и вперила взгляд в мерцающий экран телевизора. Раздалась аудио заставка «Дежурной части». Нашли, что включить. Наша жизнь и без того стала похожа на идиотский шпионский сериал. А виноват в этом зажравшийся