Мечтать о такой, как ты - Татьяна Веденская

– Надь, чего ты хочешь? Мне сейчас нечего тебе предложить, – довольно резко одернул меня Стас.

Я вдруг почувствовала невероятную усталость. Я сидела за Никиным письменным столом, перед компьютером, где еще мелькали страницы сайтов с вакансиями, а в моем холодильнике мышь повесилась.

И Шувалов мне будет рассказывать, что ему нечего мне предложить?!

– Мне, собственно, ничего и не надо. От тебя, я имею в виду. Стас, я не знаю, что делать. Правда, я в отчаянии. Может, ты мог бы помочь мне найти работу? Мне просто не к кому больше обратиться. – Я ненавидела себя в этот момент, но что мне оставалось? Хуже этого звонка Стасу не было ничего. Хотя нет, можно было еще позвонить Кириллу. Тогда уже ниже падать будет точно некуда.

– Ты разве не разместила резюме в агентствах? – холодно поинтересовался Стас.

– Разместила, но все без толку. Никто никому не нужен. Только кассиры или продавцы на рынок. К чебурекам, – горько сказала я.

Стас помолчал. Потом кашлянул и добавил:

– Попробуй обзвонить крупные компании. Разошли резюме напрямую.

– Стас, мне не нужен твой дурацкий совет. Ты можешь помочь мне с работой? Или тебе вообще наплевать, что мне нечем дочь кормить? – окончательно взбесилась я.

Зачем нужно встречаться с мужчиной и даже думать, что его любишь, если в трудную минуту он отделывается советом послать куда-то резюме. Будто я сама этого не знала! Будто я этого уже не сделала. Если кого и надо послать, то самого Стаса.

– Нет, с работой я не могу… не думаю, что могу. Сейчас такое время, – забормотал он.

Я сморщилась от отвращения.

– Не надо мне рассказывать про время. И про то, что ты мне ничего не обещал. И вообще, ничего не надо. Спасибо за урок, дорогой. Ты не просто какой-то там разочарованный мужчина с проблемами. Ты просто сволочь. Тебя ведь не жениться просят, правда? Просто ты мог бы быть рядом, все-таки время трудное не только у тебя. Ты мог бы просто быть рядом. Или это так трудно?

– Слушай, давай поговорим, когда ты успокоишься, – вставил он.

Но я не могла успокоиться. Нет, могла. Но не желала.

– Не хочу я больше с тобой говорить. И не звони мне больше! Меня для тебя не существует! Я умерла! – кричала я в трубку.

– Вообще-то это ты мне звонила, – восстановил справедливость Стас.

– Да, – остыв, согласилась я. – И не надейся, что я повторю это снова.

– Да уж куда мне. Ты же тоже кричишь, что тебе ничего от меня не надо, а сама не можешь и пары недель подождать. У меня, между прочим, тоже момент не из легких. И мне нужно время, чтобы как-то прийти в себя!

– Тебе тяжело, бедненький! – скривилась я. – Может, мне тебе денег подкинуть? На икру!

– Прекрати!

– Слышать тебя не хочу. Ты мне противен! Ты подлец!

– Ну, конечно, – фыркнул он. – Считай, что хочешь. Да, я подлец. Ты довольна?

– Просто счастлива.

– Я рад, – ехидно заметил Стас. – Ты спустила пар?

– Я тебя ненавижу.

– Это того не стоит, уверяю тебя, – ледяным голосом ответил он. – Желаю тебе всего хорошего.

– А я тебе – не желаю! – крикнула я и повесила трубку. – Черт! Сволочь!

– Мам, ты чего! – сунула в комнату голову Ника. Я совсем забыла, что она спала у меня в кровати.

– Все мужики – козлы, – всхлипнула я. И отшвырнула телефон к стене. Он глухо ударился и разлетелся на составные части.

– Ты че?! – возмутилась Ника. – Сломала же.

– И пусть, – я отвернулась и уронила голову на стол. Рыдания, говорят, помогают снять стресс. Не знаю, не знаю.

Ника собрала по полу обломки телефона и попыталась их слепить обратно.

– Никому не хочу звонить.

– Вы поссорились?

– Стас – подлец. Я просто хотела, чтобы он как-то был рядом, понимаешь? – бормотала я, наплевав на то, что Ника – маленькая девочка. Маленькие девочки беременными не бывают, а вообще она наверняка меня поймет. Может, даже лучше, чем я сама. Ника всегда заботилась обо мне по мере сил. Она даже готовит лучше меня.

– Может, у него самого сейчас проблемы, – предположила она, – он-то ведь тоже без работы остался.

– Какие у него проблемы? У него шикарная квартира, машина, деньги. Он-то не будет думать, где взять денег на еду! Да, временно придется перестать пить французское вино и ездить на горных лыжах.

– А он что, ездит? – удивилась Ника.

Я пожала плечами:

– Не знаю. Вполне возможно. Я вообще о нем мало что знаю. Только то, что этот холеный ублюдок не умеет даже печь растопить. Зато шоколадные конфеты ест как семечки.

– Это не преступление, – возразила Ника.

Я кивнула. Честно говоря, только если быть до конца честной хотя бы с собой, я уже жалела, что наговорила все эти глупости Стасу. И гадости. Теперь вопрос был окончательно решен – мы расстались. Еще полчаса назад я могла воображать себе, что пройдет время, он перезвонит, спросит, помню ли я его еще, и не хочется ли мне целоваться в его машине под бормотание новостных радиостанций. Теперь можно было расслабиться и начинать зализывать раны. Я снова была одна, одна как перст и совершенно никому не нужна. Бессмысленный и беспощадный русский кризис поглотил не только мою работу, но и мужчину, лучше которого не было и нет во всем мире.

– Ника, мне так плохо. Что мне делать? – спросила я у собственного ребенка, который во всем полагался на меня.

– Что, совсем нет никаких вариантов? – испугалась она. Я вдруг разозлилась на себя. Как я могу ее нервировать, в ее-то положении. Вот я дура!

– Все будет нормально. Не волнуйся. Я устроюсь на работу, да хоть вот в «Седьмой континент». Перебьемся какое-то время, а потом перейду на нормальное место. Завтра же напишу им, что согласна.

– Мам, вдруг он меня не захочет больше видеть? Вдруг он меня бросит? – вдруг выпалила Ника, пропустив мимо ушей все, что я ей говорила. Я даже не сразу поняла, о чем она.

– Кто бросит?

– Коля. То есть вдруг я признаюсь ему, а он ответит, что это – мои проблемы. А у меня уже живот заметен.

– Ну, понимаешь, как тебе сказать, – смутилась я.

Мне хотелось бы ответить ей, что это невозможно. Что мужчины не такие, и что он, этот ее Николай (надо вообще-то с ним разобраться, мерзавцем), обязательно обрадуется. Но меня только что, буквально десять минут назад, бросил Стас. А он – один из лучших среди всех мужиков, с которыми я когда-либо встречалась. И что, что я после этого должна сказать дочери?

– Только не говори мне, что тогда он мизинца моего не стоит, – отрезала мне путь к отступлению Ника.

Черт, а я ведь именно это и хотела сказать. Эту чудовищную банальность.