Нелюдь - Юлия Латынина

Обломки корабля и «летающей крепости» догорали где-то на опушке, неразличимые в общей стене огня, в которую превратился лес. С фермы, по ту сторону дороги, доносились слабые крики: три тяжеловооруженных флайера крутились над полуразрушенным зданием, заливая его ослепительным светом, и еще десяток флайеров стояли на дороге и в поле.

Полковник огляделся. Первое, что он заметил, был его собственный тяжелый шатровый «Шквал».

Система прицеливания и ствол оружия были раскатаны в тонкий блин – граница гравитационного колодца при взлете корабля прошлась ровно в тридцати сантиметрах от полковника. Впечатление было такое, словно композитный сплав настрогали в овощерезке. Трастамара приподнялся и с ужасом увидел, что ног у него нет. Вместо ног ниже пояса начиналась серая мягкая земля.

Боли не было – ее и не должно было быть. Сложные органические вещества, введенные в кровь полковника, должны были в таких случаях автоматически блокировать нервные центры, дабы дать солдату возможность героически отстреливаться до последнего вздоха и прожить последние мгновения своей жизни с пользой для императора и народа.

Трастамара хладнокровно сунул руку в жирную землю, ожидая вытащить пригоршню мяса с костями. Он наткнулся на прочную, слегка продранную штанину. Полковник стал торопливо раскапывать землю.

Через пять минут он убедился, что ноги его на месте. В двухстах метрах от Трастамары приземлился твердотопливный бустер и рванул как следует. Любая железка, взметенная взрывом, могла перешибить полковника пополам. На счастье Трастамары, его накрыло лишь землей да глиной.

Накрыло, однако, хорошо: бок болел так, словно в него саданули дулом стационарника. И ноги, если и не были переломаны, отнялись вполне качественно.

Ничего. Отлежимся.

Трастамара оглянулся. И тут он увидел нечто, заставившее его вздрогнуть: наперерез ему неторопливо катился огромный, полуторатонный шар.

Бог его знает, как эта неповоротливая скотина сумела уцелеть во вселенском разгроме. Но она не только уцелела, но и, судя по всему, окружающий бардак не произвел на нее ни малейшего впечатления. Шар хотел только одного, того же, что и всегда – жрать.

Трастамара судорожно выхватил из кобуры станнер, нажал на курок шар продолжал неторопливое свое движение. Оружие, предназначенное для поражения мозга человека и высокоразвитых животных, не оказало на клубок протоплазмы ни малейшего воздействия: шар все так же целеустремленно катился вперед.

В округлом боку шара поблескивал какой-то предмет, в котором Трастамара, поразмыслив, признал тетраксовую броню. Композитный лист был скомкан, как промокашка. Судя по всему, кусок раскаленной обшивки корабля на скорости, близкой к звуковой, угодил в жирную животину и едва не развалил ее на части. Но никаких важных жизненных органов он не задел, потому что не было у твари важных жизненных органов. «Вот и разгадка ее неуязвимости», – мелькнуло мимоходом.

Трастамара попытался встать на ноги. Бессмысленно.

Он вцепился руками в землю, подтянулся и пополз.

Шар катился за ним.

Трастамара оглянулся. Он полз со скоростью пять километров в час. Шар катился со скоростью семь километров в час.

Под руку попалась какая-то железка: полковник швырнул ее в безмозглую тварь. Шар отпрянул, потом продолжал движение.

Ладонь Трастамары поскользнулась на мокрой, ровной глине. Трастамара взглянул вниз и понял, по чему он ползет: гравитационный удар впечатал в почву одного из его солдат. Было такое впечатление, что человек превратился в переводную картинку. Трастамара пополз дальше. Обернулся. Шар на мгновение приостановился над кусочками человека, вдавленными в почву, негромко чавкнул и покатился вперед: видимо, количество биомассы, оставшееся после гравитационного удара, показалось зверюге совершенно неудовлетворительным.

Почва под полковником начала осыпаться. Трастамара обнаружил, что он скатывается в глубокую воронку. Воронка была знатная, добрых два десятка метров диаметром – никак сюда угодило что-то важное. «Радиации нахватаюсь», – механически отметил про себя полковник, как будто это имело сейчас хоть какое-то значение.

На дне воронки булькала и ворочалась горячая грязь.

Что-то шевельнулось в ступнях, на мгновение мир застила острая боль – к ногам возвращалась чувствительность.

Шар показался на краю воронки и неторопливо покатился вниз.

Трастамара, раскорячась, как упившийся крийн, полз по другому склону. Земля не держала его и осыпалась внутрь. Склон был слишком крут. Трастамара взобрался метра на два, потом почва мягко подалась, и он съехал с оползнем вниз.

Полковник упал глазами в небо и увидел, как сверху на него скатывается круглый шар. «Интересно, сколько биочипов из меня получится», – промелькнуло в голове. Потом что-то неярко сверкнуло. Шар вздрогнул. Новая вспышка. Шар исчез.

Станис поднял глаза: на краю воронки стоял темный силуэт. Жесткие сочленения полуброни делали Родай Син похожей на изящного маленького дракона.

Женщина спрыгнула вниз.

– Вы ранены? – спросила она.

– Нет, все в порядке. Что там на ферме? Ни одного харита, я полагаю?

Родай фыркнула.

– На это стоит посмотреть своими глазами, сэр.

* * *

Под сапогами полковника хрустело битое стекло и рассеянные взрывом бетонные крошки.

Где-то по этажам еще слышались выстрелы, у стен цеха ничком лежали рабочие – крийны с фальшивыми штампами на панцирях и локры. От ужаса локры разбежались на отдельные организмы – весь пол был покрыт попискивающими, потерявшими разум клубочками. Хозяева цеха догорали вместе с остатками корабля в лесу, на поле и на шоссе, забитом пожарными и полицейскими машинами.

Полковник Трастамара был кардинально неправ, полагая, что, будучи съеден, превратился бы в сырье для биочипов. Из симпатяг-шариков изготавливали один из самых запретных наркотиков Галактики – аклозин.

Глава полиции округа, прилетевший на флайере, взирал на учиненный разгром невинным и потрясенным взором и нес от ошеломления всякий вздор. Из вздора вытекало, что фермочка принадлежит – разумеется, через подставных лиц – на паях самому губернатору.

Было несомненно, что после разгрома фермы отношения полковника Трастамары с губернатором Таретой приобретут ту глубину взаимопонимания и дружбы, которых им так не хватало до сих пор.

Кто-то хитрый и влиятельный решил руками Трастамары разгромить конкурента. Трастамаре очень хотелось найти этого хитрого парня и вышибить ему все зубы или, допустим, повыдирать клешни, но он не был уверен, что в его нынешнем состоянии это технически исполнимо: ног своих он по-прежнему не чувствовал.

* * *

Придурка по имени Сури, подсказавшего с чужих слов расположение фермы, Служба Порядка нашла еще до конца кровавого бардака: он сидел на улице у столба объявлений с ножом в сердце. Нож был из нержавеющей стали с фермопластиковой рукоятью: такие ножи продавались во всех лавочках Лены и стоили пятачок ведро.