Колечко для наследницы - Эль Бланк

Перед резиденцией высокие растения отсутствуют, и мне это место кажется удобным для посадки. Я мягко хлопаю ладонью по шее ящера, показывая, что нам нужно вниз.

– Гур-р-р… – снижаясь, он вновь подает голос.

«Держи-и-ись!» – слышится мне.

Вытянув вперед все четыре лапы, Драк тормозит, вспарывая землю. По инерции я отклоняюсь назад и смеюсь, цепляясь за роговые выросты. А когда останавливаемся, не дожидаясь помощи, спрыгиваю со спины, покрытой плотной тканью, и крепко обнимаю своего питомца за шею. Какой же он молодец!

– Опять ты… – Подбежавшая к нам Рильмина принимается меня отчитывать, но тут же осекается, бросает испуганный взгляд на Ваймона, помогающего Варии слезть с жирали, и исправляется: – Вы его совсем разбаловали! Он не должен так резко опускаться. Вы могли не удержаться, упасть и покалечиться.

А вот и положительный эффект от постоянного присутствия брата – он в первый же день тесного общения поставил Рильмину на то место, которое она должна занимать. Томлинка в своей обычной манере, то есть неофициально и бесцеремонно, обратилась ко мне, когда мы по террасе гуляли. Спросила о чем-то неважном, я даже не помню, что именно ее заинтересовало. А в ответ получила от Ваймона настоящий выговор. Мало того, потом еще месяц ходила на занятия к моей наставнице по этикету, дабы не забыть, что к наследнице нельзя обращаться на ты.

Мне наказание показалось излишне жестким, и я его смягчила, заверив фрейлину, что в приватных беседах нам незачем так строго соблюдать правила. Возможно, сделала это напрасно, потому что Рильмина нет-нет да и срывается. Вот как сейчас.

– Это ваше упущение. Вы здесь для того, чтобы научить его действовать правильно, – строго парирует брат, не позволяя мне проявить лояльность. Слова фрейлины он все же услышал. Осматривается и громко приказывает сопровождающим: – Разгружаемся!

Ясное дело, в отсутствие родителей, которые остались во дворце, он здесь главный. К нему и с вопросами обращаются, и слушаются без возражений. Я же прохаживаюсь по лужайке, посматривая в сторону здания, из которого так никто и не вышел. Такое ощущение, что нас здесь не ждут.

Впечатление обманчиво. Нам просто дают возможность привести себя в порядок, а нашим спутникам снять груз с птиц. Едва последний контейнер касается травы, как прозрачные трипслатовые створки дверей распахиваются, являя главу семейства де’вРонов, его жену и дочь.

Ну что сказать… В изысканности наряда никому из них не откажешь. Ярко-синий глянцевый камзол вице-короля идеально гармонирует с платьем спутницы, лазурным, как вода в море, пронзенная полуденными лучами Адапи. На Ларилине не менее симпатичный комплект: юбка цвета грозового неба и в тон ей короткий жакет, из-под которого, словно облака, выбиваются кружева рубашки.

К манерам тоже никаких нареканий. Суеты и спешки никакой. Первый зрительный контакт со мной. Вежливые улыбки дам, протянутая рука мужчины, по ладони которой я скольжу подушечками пальцев, почти не касаясь, показывая свое расположение к собеседнику. И он тут же радушно меня приветствует:

– Идилинна! Ну, здравствуй, девочка! Как добралась?

– Спасибо, отлично. Погода изумительная для полетов.

Я тоже улыбаюсь, правда, в большей степени потому, что меня смешит забавная смена выражений на круглом одутловатом лице вице-короля, когда он смотрит на вальяжно разлегшегося на траве крага. Изумление, восхищение, опасение…

– Ох, не думал, что он такой большой! – Мужчина в смятении проводит пальцами по подбородку. – Нам сообщили размеры, конечно, и загон для него готов, но, оказывается, знать и видеть – совершенно разные вещи.

Согласна. Мне про Ларилину тоже много хорошего говорили, но вижу я совсем иное. Хотя, разумеется, чисто внешне придраться не к чему: поза самая что ни на есть скромная, глаза опущены долу, голосок елейный.

– У вас очень красивый зверь.

– Он не зверь. – Я вздыхаю, стараясь не выдать своего возмущения вопиющей безграмотностью. – Это ящер.

– Да? – пытаясь сообразить, чем же эти понятия отличаются, девица с удивлением смотрит на крага.

– Ящеры – это как птицы, только без перьев, – со знанием дела сообщает ее мать.

Мне же хочется спрятать лицо в ладони и истерически захихикать, однако приходится сдерживаться и мило хлопать ресничками. Нет, я могу, конечно, прочитать им лекцию по фауне планет, но ведь обидятся. А портить с ними отношения мне нельзя. Папа запретил.

Понять родителя можно. Это я выйду замуж и улечу с Виона, а моему отцу и брату здесь еще жить и править. А если на планете будет оппозиция нынешней власти, тем более такая высокопоставленная, которая может найти себе немало союзников, добра не жди. Папа ведь именно по этой причине так в браке Ваймона и Ларилины заинтересован – в этом случае вице-король станет только союзником, никак иначе.

Ясное дело, что и другая сторона имеет стимул к свадьбе ничуть не меньший. Когда власть уплывает из рук, будешь готов на все, лишь бы остаться при ней. Ничего не пожалеешь, даже собственную дочь.

Впрочем, дочь как раз не против того, чтобы ее использовали. Она лишь смотрит на Ваймона, а дыхание уже становится чаще. Щечки розовеют. В глазах обожание. А уж когда он ей руку протягивает…

– Я так рада нашей встрече, – тихо лепечет Ларилина в ответ на краткое «приветствую».

Я с удивлением перевожу взгляд с нее на брата. Кто-то говорил об угасании привязки? Да тут влечение в самом разгаре, даже слепой это почувствует! Ну и на что же рассчитывает Ваймон? Неужели Рильмина права и он удовольствуется тем, что приготовила для него судьба? То есть послушно исполнит желание родителей и предпочтет сделать вид, что не замечает, как больно его любимой.

Вария даже сейчас, хоть и контролирует свои эмоции, выглядит потерянной. Не знаю уж, что ей шептал брат во время перелета, наверняка клялся, что все будет хорошо и она должна ему верить, но результат аховый.

Он не изменяется даже тогда, когда мы оказываемся в отведенных нам покоях, хотя необычность и оригинальность отделки более чем способствуют отвлечению внимания от всего, кроме… Перламутровых, идеально гладких стен, плавно переходящих в не менее изящные многоуровневые плоскости иссиня-черного, глянцевого пола. Необычной, совершенно прозрачной мебели, из-за чего кажется, что находящиеся в них предметы висят в воздухе, не имея поддержки. Потокам света, проникающим сквозь разноцветный потолок из трипслата.

Да уж… Мне страшно представить, сколько же все это стоит! Понятно, что вице-король не бедствует – род древний, накоплений много, да и нынешний пост весьма доходный, но не настолько же. Интересно, а папа все это видел?

– Насколько я знаю, нет, – задумчиво бегая глазами по интерьеру, отвечает брат. – Вроде бы резиденцию совсем недавно обновили. Любопытно…

По-моему, он в своей заинтересованности даже о присмотре за мной и о влюбленных в него девушках забыл. Весь оставшийся день и половину следующего провел в компании вице-короля и приближенных, также приглашенных на отдых. Нам же оставалось лишь наслаждаться изумительными блюдами в умопомрачительных столовых, гулять по шикарному кустарниковому парку, забавляться с пушистыми йкурпами, которых здесь, пожалуй, больше, чем дорад и ик’лы вместе взятых, и развлекать себя разговорами.