Полночные воспоминания - Сидни Шелдон

– Да, Ваша честь.

Судья вздохнул:

– Прекрасно. Обвинитель может вызвать следующего свидетеля.

Следующим свидетелем был Михалис Харитонидес, дородный мужчина лет шестидесяти.

Когда мистера Харитонидеса привели к присяге, обвинитель спросил:

– Расскажите, пожалуйста, суду, чем вы занимаетесь.

– Я управляющий гостиницей, сэр.

– Не назовете ли гостиницу?

– «Аргос».

– Где расположена эта гостиница?

– На Корфу.

– Я хочу спросить вас, мистер Харитонидес, не останавливался ли кто-нибудь из людей, присутствующих в этой комнате, в вашей гостинице? Харитонидес посмотрел вокруг и сказал:

– Да, сэр. Вот эти двое.

– Занесите в протокол, что свидетель указывает на Джозефа Паппаса и Анастасию Савалас. – Они неоднократно останавливались в вашей гостинице?

– Да, сэр. Раз пять-шесть по меньшей мере.

– Они останавливались на ночь в одном и том же номере?

– Да, сэр. Они обычно приезжали на выходные.

– Спасибо, мистер Харитонидес. – Он посмотрел на Наполеона Чотаса. -Свидетель в вашем распоряжении.

– Вопросов нет.

Главный судья повернулся к двум другим судьям и некоторое время что-то шептал.

Затем главный судья посмотрел на Наполеона Чотаса:

– У вас нет никаких вопросов к этому свидетелю, мистер Чотас?

– Нет, Ваша честь. Я верю его показаниям. У него очень милая гостиница. Сам там не раз останавливался.

Главный судья долго молчал, уставившись на Наполеона Чотаса. Затем обратился к обвинителю:

– Можете вызвать следующего свидетеля.

– Обвинение просит вызвать доктора Вассилиса Франджесоса.

Высокий мужчина с запоминающейся внешностью встал и направился к месту для свидетелей. Его привели к присяге.

Доктор Франджесос, не скажете ли вы суду, в какой области медицины вы специализируетесь?

– Я терапевт.

– Это то же самое, что семейный доктор?

– Можно и так сказать.

– Как давно вы практикуете, доктор?

– Уже лет тринадцать.

– У вас, разумеется, есть разрешение?

– Разумеется.

– Доктор Франджесос, Джордж Савалас был вашим пациентом?

– Да, был.

– Как долго?

– Чуть больше десяти лет.

– Вы лечили мистера Саваласа от какой-то конкретной болезни?

– Ну, в первый раз он обратился ко мне по поводу высокого давления.

– И вы его лечили?

– Да.

– Но вы еще встречались?

– Конечно. Он время от времени заходил ко мне, если у него был бронхит или болела печень. Ничего серьезного.

– Когда вы в последний раз видели мистера Саваласа?

– В декабре прошлого года.

– То есть незадолго до его смерти?

– Верно.

– Он пришел к вам в приемную?

– Нет, я навестил его на дому.

– Вы навещаете пациентов на дому?

– Как правило, нет.

– Но в этом случае вы сделали исключение?

– Да.

– Почему?

Доктор заколебался.

– Видите ли, он был не в состоянии прийти ко мне. – А в каком он был состоянии?

– У него были порезы, синяки и сотрясение.

– Что это был, несчастный случай?

Доктор опять заколебался:

– Нет. Он мне сказал, что его избила жена. Присутствующие от удивления раскрыли рты. Главный судья спросил с раздражением:

– Мистер Чотас: вы что, не собираетесь протестовать против использования слухов в качестве свидетельских показаний?

Наполеон Чотас поднял голову и без всякого интереса сказал:

– О, спасибо, Ваша честь. Конечно, я протестую.

Но вред уже был нанесен. Члены жюри взирали на обвиняемую с нескрываемой враждебностью.

– Благодарю вас, мистер Чотас. У меня больше нет вопросов. – Питер Демонидес повернулся к Чотасу и злорадно сказал:

– Свидетель в вашем распоряжении.

– Вопросов нет.

* * *

Вызывали еще целый ряд свидетелей: горничную, которая показала, что видела, как шофер несколько раз заходил в спальню миссис Савалас… дворецкого, слышавшего, как Джордж Савалас угрожал своей жене разводом и лишением наследства… Соседей, которым было слышно, как супруги ругались. Наполеон Чотас не задал ни одного вопроса ни одному из свидетелей. Дело Анастасии Савалос выглядело все мрачней и мрачней.

Питер Демонидес уже ощущал победный трепет. Ему уже выделись крупные заголовки в завтрашних газетах. Этот суд будет самым коротким в истории дел об убийствах. «Может, приговор будет вынесен даже сегодня. Великий Наполеон Чотас потерпел поражение».

– Я хотел бы пригласить свидетеля Нико Ментакиса.

Ментакис был худ, молод и готов услужить. Слова он произносил не торопясь, осторожно.

– Мистер Ментакис, не скажете ли вы суду, где вы работаете?

– Конечно, сэр. Я работаю в питомнике.

– Вы выращиваете лошадей?

– Что вы, сэр. Это совсем другой питомник. У нас деревья, цветы, всякие растения.

– А, понятно. Значит, вы специалист по выращиванию растений?

– Надеюсь, что специалист. Я этим давно занимаюсь.

– И в ваши обязанности входит следить, чтобы растения, которые выставлены на продажу, были здоровыми?

– Конечно, сэр. Мы о них хорошо заботимся. Никогда не продадим больное растение клиентам. У нас в основном постоянные покупатели.

– Вы хотите сказать, что покупатели возвращаются к вам снова и снова? – Да, сэр. – Голос его звучал гордо. – Мы хорошо обслуживаем.

– Скажите, миссис Савалас была вашей постоянной клиенткой?

– Была, сэр. Миссис Савалас очень любит цветы.

Главный судья раздраженно вмешался:

– Мистер Демонидес, суд полагает, что эти вопросы не относятся к делу. Или переходите к чему-то еще, или…

– Если только суд разрешит мне закончить, я докажу, что данный свидетель очень важен для дела.

Главный судья обратился к Наполеону Чотасу:

– Мистер Чотас, вы не возражаете против этих вопросов?

Наполеон Чотас поднял голову: