Хищники - Алексей Макеев

Не ожидавший такого отпора, генерал несколько даже опешил. Издав рычащее «Гм-м-м-м-м!!!», он распорядился уже куда более сдержанно:

– Ко мне подойдите-ка!

…Когда приятели вошли в кабинет Петра, тот сидел за столом, перебирая какие-то бумаги. Исподлобья взглянув на Крячко, он хмыкнул, словно удивившись его появлению, и с нотками язвительности спросил:

– Ну, как там встреча со свидетелем? Хорошо обмыли?

– Две бутылки отличной «Массандры», – не моргнув глазом, пояснил Станислав. – Считаешь, мало?

– Считаю, много! – буркнул Орлов. – Что так смотришь? Я же по просьбе Левы распорядился организовать «наружку» подле Кленовой, тринадцать? Вот, организовал! Полчаса назад принесли сообщение: «В тринадцать пятьдесят гражданка Лучинина Р. В. в сопровождении мужчины, похожего на оперуполномоченного главка полковника Крячко С. В., проследовала в сторону кафе «Эксклюзив». В четырнадцать тридцать данная пара, явно пребывая в состоянии алкогольного опьянения средней тяжести, вошла в тот же подъезд дома тринадцать. В пятнадцать двадцать человек, похожий на Крячко С. В., вышел из двери подъезда один и на автомобиле марки «Мерседес», госномер такой-то, отбыл в неизвестном направлении». Ну, что скажешь, «человек, похожий на Крячко С. В.»?

– Что скажу? – сдержанно заговорил Стас. – В целях получения оперативно значимой информации мною были предприняты шаги, нацеленные на установление доверительного контакта со свидетельницей…

– Дога-а-дываюсь, насколько доверительным был ваш контакт! – не выдержав, перебил его Петр.

Лев, наблюдая за их пикировкой, лишь молча улыбался.

– А ты не перебивай! – все с тем же спокойствием парировал Крячко. – Итак, продолжу. В результате собеседования со свидетельницей была получена важная информация, свидетельствующая о том, что гражданка Свербицкая напрямую причастна к деятельности сутенерской мафии и даже отдавала приказы об убийстве эксплуатировавшихся бандитами девушек. Предположительно, гражданок Украины.

Мина непробиваемого скептического сарказма на лице генерала моментально сменилась встревоженным удивлением.

– Как ты говоришь? Отдавала приказы об убийстве? – совсем другим тоном переспросил он.

Кивнув, Станислав рассказал об услышанном от Риммы. Это на Орлова произвело весьма сильное впечатление. Он крепко стиснул кулаки, собираясь что-то сказать, но его опередил Гуров:

– И я слышал кое-что похожее. В присутствии художника Авдея Мишелло, он же Леонид Крысонов, какому-то своему холую Стефания сказала следующее: «Ну, ты сам знаешь, что и как делать в такой ситуации!» Казалось бы, вполне нейтральная фраза. Но если прочесть статью одного независимого киевского журналиста, который описал, как Свербицкая, работая в элитной частной школе, организовала подпольный бордель, где клиентов обслуживали ее ученицы, начинаешь понимать эти слова несколько иначе. Кстати, в Россию она свалила из «нэзалэжной» не потому, что стало трудно жить. Жила она там – дай бог каждому! Она спасала свою шкуру от мести разъяренных родителей.

– Да-а-а?!! – задумчиво протянул Петр, наморщив лоб и подперев голову кулаком. – Получается так, что она перебралась сюда и уже у нас продолжила свой «бизнес»… Это называется, пригрели змеюку за пазухой! Но ее сейчас нигде нет!

– К сожалению, нет… – коротко кивнул Лев. – «Наружка», конечно, пусть работает – вдруг она все-таки на Кленовую заявится? Однако надежд на это маловато. Как рассказала Римма, дочь для этой стервы не более чем живая кукла. Тут можно надеяться только на то, что девочка, став предметом торга между Свербицкой и ее бывшим мужем Дато Ларидзе, для нее все еще представляет какую-то ценность. Он сейчас вроде бы где-то в Европе.

– А он что, ребенка хочет забрать? – На лице генерала отразилось недоумение. – Хм… И для чего ему дочка? Душой изболелся?

– Ага, изболелся… – откликнулся Гуров. – Своим карманом изболелся. В тех же материалах Жаворонкова я нашел информацию о том, что Стефания, когда они с Ларидзе еще только поженились, хорошо нагрела его с активами – оттяпала себе энную часть собственности, из-за чего они и разбежались. А вырастет дочь, вдруг потребует себе еще кусок богатства? Видимо, знает этот Дато, что его бывшая женушка у него с руками все, что хочешь, оторвет. Вот и появилась мысль дочку при себе держать, чтобы в случае чего избежать еще одного раздела имущества. Но это только моя версия…

– Слушай, Лев! – встрепенулся Крячко. – Так ведь Ларидзе, надо думать, запросто мог стать инициатором этой фикции с обвинением Вологодцева в педофилии? Девочку-то, я так понимаю, Борис удочерил?

– Да, удочерил, – подтвердил Лев, глядя куда-то в пространство. – Я и сам уже об этом думал. Юридически оформленное отцовство Вологодцева могло помешать передаче ребенка биологическому отцу. Поэтому, скорее всего, и состряпали это обвинение…

– Кстати! Римма рассказала мне вот еще что! – хлопнув себя по лбу, снова заговорил Стас. – Где-то недели две назад Стефания в разговоре с ней упомянула о том, что появился ее бывший муж. Зачем и по каким делам был он здесь – говорить не стала и поспешила замять разговор на эту тему. Видимо, проговорилась и сама же этого испугалась… Да, и еще! Вчера Свербицкая приезжала к Римме, чтобы кое-что сказать ей по секрету: если вдруг в окрестностях ее дома появится Дато – она специально привезла его фото, – Наташу следует срочно увезти в любое другое безопасное место.

– Теперь все поня-я-тно! – облегченно выдохнул Гуров, стукнув кулаком по коленке, словно ему удалось распутать замысловатую головоломку. – Вот он, один из недостающих фрагментов этой мозаики – Дато Ларидзе! Раз он здесь был, то у них со Стефанией наверняка состоялся крупный торг, по итогам которого они или сошлись в цене, или он надавил на нее компроматом. А что? Одна афера с киевским борделем чего стоит… Вологодцев отправился в СИЗО, но что-то у них пошло не так, да и Свербицкая не была бы сама собой, если бы сдалась, не урвав по-крупному. Поэтому, сразу же после подачи заявления, она спрятала дочь у своей знакомой, а теперь вот и сама залегла на дно, чтобы обострить интригу.

– Лева, ты молоток! – вскинув большой палец и подмигнув Гурову, провозгласил Крячко.

Однако сам Гуров свои наработки оценил гораздо скромнее.

– Стас, скажем «гоп!», когда найдем Свербицкую и когда совершенно точно будем знать, кто именно и почему хотел убить Вологодцева. Это покушение в имеющиеся версии вообще не вписывается.

Скривив рот, Орлов молча взглянул на него, как бы желая сказать: «Ну что ты сам себе все усложняешь? Сам разваливаешь нормальную, логичную версию…» На несколько секунд в кабинете повисла тягучая тишина.

– Ну вот, где-то мент, наш коллега родился… – хлопнув в ладоши, хохотнул Станислав. – Лева, по-моему, все объясняется очень просто. Да, Свербицкая и Ларидзе пришли к какому-то соглашению и в соответствии с ним решили «принести в жертву» Вологодцева. Стефания «наплакалась» Друшмалло на «мужа-педофила», но потом чем-то там осталась недовольна и это дело приостановила. Ларидзе переполошился, снова начался торг. И уже со второго захода, добившись более выгодных условий, Стефания подала на Бориса официальное письменное заявление. А стрелял в Бориса кто-то по заказу Ларидзе. Он узнал о том, что того могут оправдать, и решил его ликвидировать.