Не думай обо мне - Алёна Снатёнкова

– У тебя был такой взгляд, что я не рискнул спорить.

Он шутит, если это можно так назвать, но его шутки мне нравятся.

Это и есть знак?

Чтобы в лужу не превратиться рядом с таким весельчаком, который и не скрывает, что уже рассмотрел меня со всех сторон, приходиться взять себя в руки.

– Тём, разве я могу заставить тебя делать то, что ты не хочешь? Себя-то не обманывай. Наверное, поедая свою траву, ты мечтаешь о мясе. Хочешь, приготовлю, когда домой вернемся?

Другими словами: Тём, хочешь, я спалю твою квартиру?

– А вот теперь меня пугаешь ты. Откуда появилось желание что-то приготовить для меня?

И это ему не нравится?

– Почему нет? Я добрая. Всем помогаю. И тебе могу.

– Вот это и странно.

Как же сложно угодить человеку.

– Ты не считаешь меня доброй?

– Я считаю, что из тебя получится хорошая актриса.

Ой, а он опять улыбнулся.

Может, зря я на него наговаривала? Люди же ходят в масках. Не исключено, что за этой симпатичной мордашкой есть маска не только эгоиста, но и совершенно другого человека.

Так, Комиссарова, сопли собрала и превратилась в мужика. Улыбкой тебя не возьмешь. Даже если эта улыбка Артёма.

К дому мы подъезжаем спустя примерно час, прихватив из ресторана мой недоеденный стейк.

Настроение: могу танцевать без музыки.

– Тём, ты прям на глазах меняешься. Сегодня спокойный такой, расслабленный. Это я так на тебя влияю.

Я с сожалением смотрю на подъездную дверь.

Уверена, стоит нам подняться в квартиру, как вся магия вечера испарится и Золушка останется с тыквой.

Может, надо было перестраховаться и в ресторане заночевать? С учетом той суммы, которую Артём им оставил, они обязаны были притащить для нас массажное кресло.

– Ага. Влияешь. Но я еще не понял, в какую сторону.

Что он сказал?

Мне не послышалось?

Козловский со мной согласился?

Я точно заведу календарь, чтобы этот день зарисовать красным маркером.

– У тебя завтра есть занятия? – спрашивает он уже в лифте.

Я поняла его план!

Раскусила!

Он хочет усыпить мою бдительность.

Наверное, понял, что у меня до сих пор сердце ёкает от его присутствия, и решил своими взглядами добить бедную Владу.

– Нет. Завтра у меня выходной, – вру и не краснею. – А что?

Если он скажет, что собирался меня подвезти, то остатки моего мозга – сварятся.

– Я же обещал матери приглядывать за тобой. Поездки на мотоцикле – опасны.

– С каких пор ты делаешь то, что тебе говорят?

Двери лифта открываются, и, когда я стою на одном месте слишком долго, Козловский кладет руку на мою спину и подталкивает.

Эх, уж лучше бы пинка дал. Тогда бы обошлись без дрожи и сбившегося дыхания.

С недавних пор начал. Но ты к этому не привыкай.

Стоп!

Хочу привыкнуть.

Такой Козловский нравится мне еще больше. Если «еще больше» возможно.

– Мне кажется или ты изменилась с нашей первой и последней встречи? Похудела? Или ресницы нарастила? – распевает Тимур, когда я присаживаюсь на стул.

Улыбаюсь, показывая ему язык.

– Возможно, ты просто протрезвел?

– Что вы, леди? В тот вечер, кроме колы, ничего не употреблял. Иначе вряд ли бы я запомнил ваш триумфальный заплыв. Кстати, все интересовались потом, кто ты такая и откуда взялась. Я так подумал, может, мне стать твоим агентом? А что? Я тебя так разрекламировал, что…

– Может, сразу к делу перейдем? Есть какие-нибудь новости для меня?

– А пообщаться? Или ты за такой короткий срок стала деловой дамой и теперь не тратишь время на пустые разговоры с простолюдинами?

Это он себя простолюдином считает?

Ну-ну.

Ключи от спортивной тачки, валяющиеся на столе, с ним бы поспорили, если бы разговаривать умели.

– В тебе точно что-то изменилось. Понять не могу, что именно? Ты же меня отфутболить не хочешь? Нервничаешь не потому, что собираешься меня послать? Сразу говорю, ради того, чтобы тебя в эту рекламу пропихнуть, мне пришлось пойти на сделку с совестью.

Какие нервы?

О чем он?

Я всего лишь потеряла свой мозг и найти его не смогла.

– И как? Пропихнул?

– А то! Только пришлось пообещать, что я прекращу беспокоить моделей, с которыми общается моя горячо любимая тетушка.

– На какие жертвы ради меня пошел. Не пожалел?

– Не-а. Ты – моя протеже. Моя – золотая антилопа. Никто потом не посмеет мне сказать, что я только штаны просиживаю и фигней занимаюсь. Мы с тобой таких дел намутим, сестры Хадид нервно закурят в сторонке. Будь уверена.

– Значит, я – антилопа?

– Золотая! – говорит, потирая кончик носа. – На днях познакомлю тебя с тетушкой, она объяснит, что от тебя потребуется. Не парься, обычная формальность. Я с ней уже обо всем договорился.

Не уверена, что это реальность, но кажется, я наступила на белую полосу.

Можно же просто попробовать. За попытку меня точно не прибьют. К тому же есть вероятность, что, пока я буду работать с Тимуром, смогу хоть ненадолго выкинуть из головы хорошего Козловского, который своим поведением вчера вечером взорвал мой мозг. Ведь утром он опять стал детенышем, которого волки воспитывали. Сквозь зубы поздоровался и на работу укатил, будто накануне не пытался со мной заигрывать.

Бесит.

Непонимание бесит.

Одно дело, когда я сама путаю людей, совершенно другое, когда на мне опыты ставят.

Когда Тимур утром позвонил и сказал, что у него есть для меня новости, я решила, что это знак. Надо в первую очередь думать о себе, а не гадать, что происходит в голове у Артёма.

В кафе мы просидели минут тридцать. Как только оказались на улице, Тимур предложил подвезти меня.

Поездка до дома на классной машине или ожидание такси? Я предпочла первый вариант. О чем не пожалела, когда около дома увидела Козловского, болтающего со Светкой.

Хорошее настроение тут же превратилось в желание кусать всех подряд. Ну и кто он после этого?

Гад.

Я еще думала, что он вчера ради меня с работы пораньше улизнул. Наивный бред. Он и ради Светки на такое способен.

А она…