Пути и стены - Алексей Владимирович Егоров

больше людей! Сны приходится интерпретировать самому, не принято обращаться за помощью к прорицателям.

Иначе склепы героев давно бы стали известны на всю Гирцию. Со всей бы земли сюда стекались люди, изводя духов своими дурацкими вопросами.

По хорошей дороге спутники спускались с холмов к портовому городу.

Циралис располагается в укромной бухте, самой природой созданной для отдыха кораблей. Не пришлось строить больших волноломов, чтобы обезопасить гавань. Мощная горная река очищает дно от ила, отчего гавань не приходилось никогда перестраивать. Как утверждают старожилы, эта гавань была построена еще основателем города – Циром. На волне колонизации в эти земли прибыло много народа, основали с десяток городов.

Брехня, конечно, что гавань такая древняя. Ее приходилось обновлять каждый год. Зимние ветра поднимали мощные волны, которые разбивали настил причалов. За три сотни лет, что существует город, все причалы были обновлены не единожды. Не осталось ни бревнышка, заложенного Циром.

И это не говоря о том, что технологии с тех времен изменились.

С вершины холма, с которого сбегала дорога, открылся вид на город.

Город лежал в долине между скалистыми выступами, уходящими в море. Эти вот скалы наверняка помнят основателя города. На террасах расположились различные кварталы города. Хорошо были видны храмы, стоящие вокруг форума. Триумфальная арка обозначало начало дороги, ведущей в гавань. Только фронтон арки и был виден, остальное все скрывали красные черепичные крыши.

Дома были не такими высокими как в столице или других крупных городах. Всего-то трехэтажные островки, в которых проживали десятки семейств.

Циралис был обнесен небольшой стеной с пятью башнями, имел единственные ворота, направленные на северо-восток. Укрепления были скорее декоративными, правильную осаду они не выдержат. Город мог бы защититься от банды разбойников, пиратов, но не от легионов.

Несколько раз Циралис переживал нападения, выгорал полностью. В последний раз это случилось полстолетия назад. А во время последней гражданской войны город не пострадал. Противоборствующие стороны предпочитали не сжигать города, ведь на их восстановления придется потом тратить огромные деньги – свои деньги.

– Ну, как тебе вид? – поинтересовался Виал.

Раб заворожено глядел на красное болото, в котором проживало несколько сот тысяч человек. Приезжих из них было большинство. Мрамора, золота на крышах храмов, булевтериев не видно. Граждане предпочитали носить золото в кошельках, нежели на виду.

Лишь триумфальная арка выделялась из всего этого. Виал знал, что на форуме есть еще статуя принцепса, закончившего войну полстолетия назад. Его враги и сожгли город.

– Большой! – ответил раб.

Из сотен труб дым поднимался в небо. Даже на расстоянии в две мили, с вершины холма можно почувствовать запах, хотя ветер дул в сторону моря.

На южной скале возвышался маяк, ныне заброшенный. Теперь суда редко входили в гавань посреди ночи. Мореходы предпочитали дождаться утра и тогда войти. Не потому что это опасно, просто оплата стоянки обойдется дешевле.

Теперь брошенный маяк посещали дети, когда не было у них уроков и дел в отцовских мастерских.

Гавань выглядела больше, чем весь город. С вершины холма Виал насчитал два десятка причалов, но знал, что их больше. Под тенью северной скалы располагались тайные доки. Тайными они были для чужаков, а местные прекрасно знали о них. Там швартовались флотские корабли, прибывшие для ремонта или пополнения экипажей. В случае необходимости, в гавани могли укрыться два десятка длинных кораблей, чтобы напасть из засады на вражеский флот.

Огромные склады, длиной больше жилых домов, отделяли порт от остального города. Два храма обозначали начало большой дороги, но их не видать за крышами домов.

– Пойдем, сверху все видится иначе.

Они начали спуск, пропуская вперед всадников и телеги. Одной дороги, даже такой широкой, не хватало для большого города. Потому многие путешественники предпочитали нанимать лодку, на которой уходили на север или юг от города. Но не у всех были деньги. Большинство людей пешком или на телеге прибывали в Циралис.

Последнюю милю уже приходилось пробиваться через толпы людей. Виал знал тайный путь в город, но не хотел его показывать рабу. Еще не пришло время раскрывать все тайны. Вот как станет он гражданином, начнет возить контрабанду, тогда и узнает.

Пришлось терпеть столпотворение у ворот города, выдержать запах сотен людей, животных, дышать пылью и задыхаться от жары. Летом такого зноя не бывает, ласковые ветры приносят с моря прохладу и облегчают жизнь горожанам. Когда в центральной части полуострова земля трескается от зноя, в Циралисе люди спокойно ходят по улицам, даже не закрывая голову.

Жизнь у моря приносит прибыль. Дожди порой создают трудности, зато зимой не так холодно, а летом вполне комфортно. И всегда есть возможность окунуться, если не брезгуешь броситься в зловонные воды порта. Дети так не брезгуют.

Единственная река – Торквейтика, проходящая через город, делит его на две части. Большие перепады высот не позволяют использовать эту воду для прохода лодок. Зато город всегда снабжается чистой, прохладной водой, а гавань очищается. Эту реку с холма не видно, но Виал, пока стояли у ворот, рассказал, что она проходит у северного мыса, ныряет под стену и течет дальше через город. Каскады заставляют воду разбиваться на тысячи капель, отчего возле ручья всегда прохладно. Набережная реки служит любимым местом для отдыха горожан. Поговаривают о том, что необходимо снести дома у реки, разбить парк. На это пока не хватает денег.

Виал не случайно рассказывал об этой реке парню. Если он так умен, как кажется, то догадается о тайной дороге в город. Не такая уж она тайная, если задуматься. Потому-то Виал предпочитает путешествовать налегке. С телегой и товаром сложно переплыть реку.

Ворота больше декоративные, чем настоящее фортификационное сооружение. Они напоминали большой акведук, только обрезанный с двух сторон. Три арки по три яруса поднимались над дорогой. В арочных нишах стояли статуи, с парапета стен свисали старые знамена.

Знамена были разных цветов: синие, красные, белые и зеленые. Словно цвета колесничих команд. На самом деле это были гербовые цвета семейств, основателей города. Потомки патрициев до сих пор правят в Циралисе. Новые люди получили возможность войти в совет города, но право вето, право первой речи – все это осталось в руках старых семейств.