Мятеж нефтяных генералов - Сергей Зверев

Ганошников посерьезнел и произнес:

– А я знаю, что это Серега мне помог. Мне менты так и намекнули, что им порекомендовал меня Потапов. Надо бы и его пригласить сюда – отметить это дело.

– Боюсь, что ему сейчас не до праздников, – проговорил Иван. – Ну ладно, кончай трепаться, оставь телок в покое, мне с тобой надо поговорить по важному делу.

– Какому еще делу? – поморщился Ганошников. – Давай в другой раз.

В этот момент где-то у него под ногами зазвонил телефон, валяющийся на полу. Ганошников неохотно протянул за трубкой руку и, поднеся ее к уху, произнес:

– Да, слушаю… Какие еще двое?.. Из прокуратуры? Генеральной прокуратуры…

Брови на лице Ганошникова удивленно взлетели вверх.

– А что им надо-то?.. Не сказали, – растерянно произнес Вадим.

Ганошников отключил трубку и бросил аппарат на пол.

– Вот еще какие-то мужики из прокуратуры прутся сюда поговорить. Вы что, все с ума сегодня посходили, что ли?! У меня праздник, а вы здесь со своими разговорами лезете!

Иван был удивлен не меньше хозяина кабинета.

– Какая, к черту, прокуратура?! Они что, именно так и представились?

– Да, – ответил Ганошников, – охранник сам прочитал документ. Именно генеральная… двое.

Слегка пьяный Ганошников никак не мог въехать в ситуацию и лишь растерянно добавил:

– Уже идут сюда.

В глубине души у Ивана зародилось подозрение. Он не чувствовал опасности для жизни, но опасность для исполнения его планов существовала определенно. Его смущало, что эти люди из Генеральной прокуратуры.

«Почему не из областной или городской? – спросил сам себя Иван. – Не знаю, что за этим стоит, но мне надо выполнить задание Сергея. Я должен переговорить с Ганошниковым и выяснить все, что он знает. А для этого лучше всего увести его отсюда, чтобы прокуроры и проститутки не мешали».

Иван понял, что действовать надо решительно. Он слегка оттолкнул от себя девицу, прильнувшую к нему, и, подойдя к Ганошникову, твердо заявил:

– Вот что, Вадик, обычно прокуроры или следователи не ходят сами к своим собеседникам, а вызывают их повесткой к себе. Поэтому лучше поручи своей секретарше выяснить, что за дела привели сюда этих мужиков. А мы с тобой пока отсюда смотаемся и спокойно переговорим на одну важную для меня тему.

– А вдруг они по делам бизнеса? – предположил Ганошников.

– Пусть секретарша отошлет их к твоему заместителю. У тебя ведь есть заместитель?

– Есть, – с готовностью ответил Вадим. – Он сейчас в моей подсобке трахается.

Ганошников кивнул на внутреннюю дверь, ведущую в небольшую комнату отдыха.

– Оттуда есть еще один выход? – быстро спросил Дегтярев.

– Есть, – кивнул Вадим.

– Тогда пошли отсюда, – проговорил Иван и, схватив тщедушного Ганошникова за кисть руки, рывком поставил его на ноги.

– Зачем это? – начал упираться Ганошников.

Но Иван не слушал его. Он схватил лежащую на диване рубашку Вадима и швырнул ее тому в руки, после чего направился к внутренней двери.

Однако в этот момент из приемной раздались протестующие крики секретарши, которая уверяла кого-то, что начальник занят, у него очень важное совещание и ей велено никого не впускать.

Дверь, ведущая из приемной в кабинет директора, открылась, и на пороге появились двое мужчин, сопровождаемые секретаршей.

Обернувшийся Иван внимательно осмотрел вошедших. Это были молодые мужчины лет по тридцать – тридцать пять. На обоих были надеты неброские кожаные куртки, темного цвета брюки.

Первым к опешившему Ганошникову подошел тот, что был пониже. У него было скуластое лицо и восточный разрез глаз.

– Здравствуйте, – произнес он. – Вы Ганошников?

– Да, – неуверенно произнес Вадим, натягивая на себя рубашку.

– Мы из прокуратуры, – сказал Азиат, протягивая к лицу Ганошникова удостоверение.

Тот, проглядев его, протянул потерянным голосом:

– Очень приятно…

– Нам необходимо побеседовать с вами, – произнес второй из визитеров, высокий шатен. – Прошу вас, одевайтесь и поедем с нами.

– А что, здесь нельзя? – спросил Ганошников, застегивая пуговицу на рубашке.

– Здесь у вас неподходящая атмосфера, – заявил Азиат, обведя руками вокруг и с усмешкой поглядев на голых девиц.

Ганошников с неким вопросом взглянул на стоявшего за его спиной Ивана. Тот молчал, вглядываясь в лица вошедших. Иван решал для себя, что ему сейчас предпринять. Сам по себе этот неожиданный визит, желание непременно увезти Ганошникова были подозрительны.

Но последние сомнения Ивана рассеялись, когда он увидел опытным глазом, что куртки «прокуроров» оттопыриваются с левой стороны…

– Извините, – проговорил он и шагнул навстречу вошедшим, – а можно еще раз посмотреть ваши удостоверения личности?

– Пожалуйста, – произнес уже Шатен и засунул руку в карман, намереваясь достать оттуда «корочки».

То же самое проделал Азиат, засунув руку в боковой карман.

В этот момент Иван нанес удар ногой в пах ближе стоящему к нему Шатену. Тот мгновенно согнулся пополам, схватившись левой рукой за гениталии, выпучив глаза и при этом издав короткий гортанный звук. В такой позе он и застыл, обездвиженный острейшей болью, пронизывающей все его тело.

Азиат среагировал достаточно быстро, выхватив из-за пазухи вместо удостоверения пистолет с привинченным к стволу глушителем. Но Иван опередил его.

В тот момент когда рука Азиата готова была направить дуло пистолета в сторону Ивана, Дегтярев обеими руками схватил правую кисть соперника и выкрутил ее так, что пистолет выпал из ослабшей руки, а сам Азиат, совершив небольшой кульбит в воздухе, упал на пол, приземлившись на спину.

Однако он тут же вскочил и с диким криком бросился на Ивана, намереваясь нанести ему удар ногой в голову. Но и здесь Иван оказался проворнее.

Он уклонился от удара так, что каблук соперника просвистел над ухом, при этом правая ударная нога противника почти легла на плечо Ивана. Ухватившись за нее, Иван левым кулаком нанес удар растопырившемуся противнику по тому же самому месту, что и первому.

Азиат заорал от боли и потерял всякую способность сопротивляться, после чего Иван сбросил ногу противника с плеча, опрокинув того на пол.

И, не обращая внимания на то, как Азиат корчится от боли, Иван приказал Ганошникову:

– Пошли отсюда, быстро.

– Зачем ты это сделал? – удивленно спросил Вадим, подталкиваемый к выходу Иваном.

– Так, похулиганить захотелось, – ответил Иван, открывая входную дверь и выталкивая Ганошникова в приемную.