Второй шанс адмирала Бахирева - Борис Царегородцев

Но едва мы попросим поддержать нас, у союзников найдется тысяча отговорок нам помочь. Они пойдут в наступление после того, как наступление немцев на нашем фронте захлебнется.

– По поводу наших союзников информация достоверная, они уже сейчас так поступают с нами. Мы их просили и в мае, и в июне начать военные действия на Западном фронте, но они все время нам отказывают, мотивируя это тем, что еще не готовы к крупному наступлению.

– Мы не дождемся от них весомой помощи. Нам стоит надеяться только на себя и готовиться нанести немцам крупное поражение на одном из участков фронта, сосредоточив все основные силы там. Я назову вам это место, но только после января.

– Адмирал, вы говорили, что американцы помогут в войне, но они же не выступили на стороне Антанты.

– Пока нет, но выступят, едва поймут, что война заканчивается не в пользу Германии, и захотят примазаться к победе. И не на последних ролях. Насчет применения отравляющих веществ кайзеровскими войсками, надо пригрозить кайзеру ответным применением отравы, и не только против войск, но и против мирного населения.

– Но это же негуманно – применять отравляющие вещества против мирного населения.

– Ваше императорское величество, а я и не говорил, что мы будем. Мы только предупредим их об этом. Просто надо при помощи пропаганды настроить население страны так против немцев, чтобы ни о каком примирении с ними и речи не шло. Надо, чтобы народ сплотился вокруг вас и императорской семьи.

– Я подумаю о ваших словах, а насчет яхты я распоряжусь, чтобы ее передали вам для последующей перестройки. Если она останется целой, мы ее обратно перестроим. Адмирал, я попрошу вас, чтобы вы все свои мысли и предложения подробно изложили на бумаге, мы на досуге ознакомимся с ними.

– Ваше императорское величество, я выполню вашу просьбу и завтра же представлю полный отчет.

Николай II встал из-за стола и пожал мне крепко руку:

– Мы ждем от вас побед, адмирал.

Перед отъездом в Гельсингфорс я через канцелярию царя передал объемный пакет со своими предложениями, что он попросил меня сделать. После этого направился в адмиралтейство и обратился к начальнику Генерального морского штаба вице-адмиралу Русину с просьбой принять меня. Мне надо было согласовать некоторые организационные вопросы по новой структурной единице в составе флота. Как оказалось кстати, в это же время у Русина находился адмирал Канин. Это даже хорошо, что командующий не отбыл в Гельсингфорс, и я мог решить некоторые неотложные вопросы прямо тут на месте. Это подобрать людей на должности командиров кораблей, а также на должности командиров дивизионов, бригад. Создать свой штаб и туда подобрать знающих людей. Все же оперативная группа состояла из полубригады дредноутов, бригады крейсеров и двух дивизионов эскадренных миноносцев по четыре в каждом.

Хотя адмирал Канин хотел вместо дредноутов перевести в отряд пару последних броненосцев – «Павла I» и «Андрея Первозванного», мотивируя это тем, что в моей группе все крейсера тихоходны, да и эсминцы те еще ходоки. Но я воспротивился, намекая на разрешение самого государя. В итоге в отряде получается четырнадцать кораблей, нет только авианесущего корабля, «Орлицу» с ее малым ходом я даже не рассматривал для включения в отряд. Мне обязательно нужны еще четыре помощника на командные должности по бригадам. Большинство командиров эсминцев остались на своих местах, вот только дивизион я разделил пополам. Просил заменить эсминцы типа «Украина» из одного полудивизиона на эсминцы типа «Охотник» – отказали.

Тут уже Канин уперся рогом, сколько я ни доказывал, что мне нужны эсминцы с большим запасом хода, чем те, что есть в моем отряде. Но в последующем обещали рассмотреть этот вопрос, но только через месяц, так как эти эсминцы задействованы в дивизионе «особого назначения» и заняты на выполнении особых заданий. Я с большим трудом, но выбил себе нужных людей и корабли.

Еще я предупредил командующего и начальника штаба, что скоро немцы предпримут попытку прорваться в Рижский залив и нам срочно надо усиливать в том районе морские силы, и желательно броненосцами. А на мысе Церель для прикрытия Ирбенского пролива надо начать строительство мощной двенадцатидюймовой береговой батареи, чтобы она своим огнем перекрывала весь пролив. А так как для установки такой батареи потребуется очень много времени, пока установить временно там 152-мм или 130-мм орудия, да и не только именно на этом мысе, но и в других местах острова Эзель, как с южного берега, так и с северного. И самое главное – немедленно начать углублять судоходный канал для переброски туда броненосных кораблей, работы эти производить круглосуточно. Поддержать флот в заливе эскадрой «Муромцев» и истребителями.

В Гельсингфорс я прибыл 3 июля, там базировалась первая бригада линейных кораблей и три моих крейсера, за исключением «Олега», он остался в Ревеле на ремонте. И сразу направился к начальнику бригады контр-адмиралу Максимову «обрадовать», что он лишается двух дредноутов и эту пару – «Петропавловск» и «Полтаву» – я уже выбрал. Командиром «Полтавы» и одновременно командиром полубригады линкоров я попросил назначить капитана первого ранга Сергея Сергеевича Вяземского, до сего дня он командовал линкором «Слава». На «Петропавловске» я оставил нынешнего командира линкора и своего хорошего товарища капитана первого ранга Владимира Константиновича Пилкина.

Тут я недавно прочитал как-то аттестацию на него, за подписью начальника первой бригады линейных кораблей Балтийского флота контр-адмирала Максимова. А вот и строки аттестации: «Отличный офицер и редкий служака, всей душой преданный службе. Отлично управляет людьми и судном. Нравственен, здоров. Твердый и решительный характер. Воспитан и дисциплинирован. Дай бог побольше таких офицеров». Прочитав это, я в шутку хотел еще добавить, «хороший семьянин, в связях порочащих не замечен, предан партии и фюреру». Мы ведь с Константинычем знакомы еще с Японской войны, а его младший брат Алексей в то же время был вахтовым начальником на эсминце «Смелый», которым я тогда командовал. Кроме командования линкором, Константиныч будет исполнять роль начальника штаба боевой тактической группы.

Командиром крейсерской группы стал мой бывший флаг-капитан Плен Павел Михайлович. Командирами двух дивизионов эсминцев стали Паттон и Беренс. В наличии пока было пять эсминцев из восьми, три находились в ремонте. Дольше всего там пробудет, как я знаю, флагманский эсминец капитана первого ранга Паттона «Казанец», он серьезно поврежден в бою. Капитана второго ранга Беренса пока тоже не было в Гельсингфорсе, он свой флагманский «Новик» должен привести сюда из Петрограда через пару дней, как только устранят последние недоделки после ремонта.

Кроме всех вышеперечисленных офицеров, на должность флагманского артиллерийского офицера оперативно-тактической группы я выпросил признанного специалиста артиллериста капитана второго ранга Владимира Александровича Свиньина. Николай Николаевич Крыжановский назначен на должность флагманского штурманского офицера теперь уже всей группы.

После того как кайзеровский флот получил от нас хорошую оплеуху, он решил, что с русскими надо ушки держать на макушке и так, как до этого воевали, дальше дело не пойдет. До этого они полагали, что мы будем отсиживаться у себя в Финском заливе, прикрываться минными полями да артиллерийскими батареями. А мы возьми да и выскочи из своей лужи, надавали под сраку и опять скрылись за минами и орудиями. И вот чтобы снова такого не случилось, немцы решили усилить свои морские силы на Балтике. Во-первых, германский Адмиральский штаб немедленно направил на усиление разведывательных сил Балтийского моря малый крейсер «Бремен» и почти равные по силе «Новику» эсминцы V-99 и V-100. («Бремен» и V-99, как вскоре выяснилось, шли навстречу своей гибели – об этом речь впереди.) Также приказом кайзера от 4 июля на Балтику из состава Флота Открытого моря была направлена четвертая эскадра линкоров-додредноутов (пять единиц) и восьмая флотилия эскадренных миноносцев (десять единиц). Сформировали немцы и новую полуфлотилию сторожевых кораблей. Адмирал Гопман формально сохранил свой пост, но оказался в подчинении у вице-адмирала Шмидта, который вскоре возглавил операции против Рижского залива. Началась новая серия не слишком удачных операций германского флота с целью «восстановления авторитета» и «исправления положения» на Балтике. Но и мы решили, что надо закреплять достигнутые успехи и не дать немцам вольготно находиться на Балтийском море.