Любовь рождается зимой - Саймон Ван Бой

Мужчина протянул отцу Уолтера конверт.

«За то, что ты сделал для нас, Цыган», – прохрипел отец девочки, Его щеки блестели на солнце…

Отец Уолтера посмотрел на конверт.

«Это письмо от меня тебе и дарственная. Мы отдаем тебе эту землю, на которой мы сейчас стоим».

Отца Уолтера не раз предупреждали не вмешиваться в дела нецыганские.

«Возьми, – настаивал мужчина. – Ради Марии, Святой Богородицы, возьми конверт, парень».

Уолтер посмотрел на небо и вздохнул.

Что скажет его семья, если он начнет заключать сделки с чужаками.

В этот момент у отца девочки подкосились ноги. Двое мужчин подошли, чтобы поддержать его.

Тогда сестра спасенной девочки подбежала к отцу Уолтера и схватила его за смуглую руку.

«Нам все равно, что вы цыгане», – сказала она.

Мать Уолтера стояла рядом со своим мужем.

«Вы можете привезти сюда всю вашу семью, – добавила девочка. – Мы будем все жить вместе – как в раю».

Так оранжевый шатер и не покинул холма. Наоборот, вокруг него расположился табор, и их стали называть «цыгане с холма».

А когда год спустя отец спасенной девочки решил перевезти свою семью под сень Дублина, он сделал в своей мастерской металлическую табличку и в один ветреный день укрепил ее на скале.

Табличка гласила:

Примерно в то время, когда появилась эта табличка, был зачат Уолтер.

Канадская сирота

Уолтер посмотрел на свой мотоцикл, лежащий на боку в луже. Он представил себе, как он заводит мотор и несется на всех парах к ее дому. Где-то вдали волны бились о скалы: пена и черные камни – две одинаково целеустремленные силы. Уолтер ощущал две таких силы в самом себе. Он вспомнил смелый поступок своего отца, совершенный еще до рождения Уолтера.

Уолтер направлялся в тот самый фермерский дом, куда привезли его мать, когда ее муж бросился в море со скалы.

После отъезда семьи спасенного ребенка в Дублин в доме поселился мужчина средних лет, принявшийся возделывать землю вокруг. И теперь, по странному стечению обстоятельств, в этом доме жила возлюбленная Уолтера. Канадская сирота.

Уолтер поднял свой мотоцикл и направил его к ее дому. Осталось не больше мили.

Он надеялся, что сможет узнать ее имя – это было бы прекрасным началом, подумал он. Он представил, как слетает со скалы на мотоцикле, выкрикивая ее имя.

Когда он в первый раз увидел ее, Уолтер ехал на мотоцикле по городку. Он выехал с дороги и чуть не задавил старушку.

«Бог ты мой, – шептал он себе под нос, водя глазами за ней от одного магазина к другому. – Что за красавица, Святая Богородица». Старуха грозно глянула на него и помахала палкой.

Уолтер предположил, что она из Америки – одна из той многочисленной толпы туристов, что объявляются (обычно поздним летом) с детьми и называются в пабе потомками тех-то и тех-то.

Уолтер наблюдал, как она плыла по городку, задерживаясь у магазинных витрин. Потом он закурил, делая вид, что не следит за тем, как она ждет автобус № 36, который оставлял пассажиров после каждой остановки у обочины по всей протяженности северной окраины.

Уолтер решил было следовать за автобусом на мотоцикле, но побоялся, что его шумный мотор придется ей не по душе, да и не было уверенности, что автобус не поедет быстрее, чем сможет его мотоцикл.

Он принял решение выведать, кто она и где она живет, у хозяев магазинов, которые, не один, так другой, знали все, что происходит в пределах двадцати миль от городка.

В газетном ларьке он попросил пачку сигарет Players и между делом обронил, что видел в городке незнакомку – девушку, гуляющую сама по себе, словно одинокое облако в небе, – но тут его дыхание вдруг прервалось, и он не смог закончить фразы.

«Тебе всерьез стоит подумать о здоровье, – сказал продавец, держа в руке сигареты. – Ты еще слишком молод, чтобы столько курить; посмотри на себя, Уолтер, – ты совсем задохнулся».

Но прежде чем Уолтер вышел из магазина, продавец вдруг вспомнил, о чем спросил его Уолтер, и позвал его.

«Ай, та девушка, о которой ты спрашивал, Уолтер. Да, она заходила; неплохая девушка, и очень высокая, и немного для тебя взрослая, мой мальчик, понимаешь, о чем я – лишку опытная». Продавец засмеялся своим мыслям. Уолтер пожал плечами и почувствовал, как по телу побежали мурашки от смущения.

«Я уже тоже не юнец», – воскликнул Уолтер.

И когда он уже собирался закрыть за собой дверь, он услышал, как продавец добавил: «И очень жаль, что все так вышло с ней и ее сестрой».

Уолтер просунул голову обратно в дверь.

«Что вы сказали?»

«Очень жаль, Уолтер – очень жаль, что все так случилось с ее отцом и матерью».

Уолтер снова сделал шаг внутрь магазина. В этот раз он показался ему светлее. Он дотянулся до пинты молока и поставил ее на прилавок.

«Я думаю, ты и не догадываешься, что она из Канады».

«Из Канады? Что ж, неплохо», – ответил Уолтер, делая вид, что ему все равно.

«Она приехала в Ирландию с сестрой в этом месяце. Попси встречал их в аэропорту…»

«Откуда Попси их знает?» – спросил Уолтер.

«Я слышал, что Попси был в аэропорту в первый раз и спросил девушку из Aer Lingus, где именно на посадочной полосе люди выходят из самолета».

Продавец фыркнул.

«Ну не тупица ли он, а?» – сказал он.

Уолтер закатил глаза.

«Так что случилось с ее семьей?» – спросил он, забирая сдачу и засовывая молоко за пазуху.

«А они, мой мальчик, – они сгорели в автокатастрофе в пригороде Торонто».

«Это в Канаде?»

«Ай, теперь все, что осталось от семьи, – та высокая девушка, что ты видел, младшая сестра – ее точная копия да старый глупый Попси».

Продавец ухмыльнулся.

«Он жил бобылем всю свою жизнь, а теперь на нем две девочки. Иисус, Мария и Иосиф – что-то еще будет?»

«Да, странные дела, и то правда», – сказал Уолтер.

«Но что-то мне подсказывает, что он справится», – добавил продавец с таким истинно ирландским поворотом – укорить, высмеять и смутить, чтобы в конце полюбить.

«Как твой па?»

«Нормально», – ответил Уолтер.

«Все так же в кресле?»

«Ай, зато как он с ним управляется».

«Ай, таких людей, как твой па, больше не делают. Передай ему от меня привет».