Двойная засада - Сергей Самаров

– А какие вообще могут быть опасения, что вам не дадут работать, исходя из возникших обстоятельств? – не понял Иван Дмитриевич. – Я пока не вижу причин запрещать нам работать…

– А я вижу… – стоял на своем Игорь Евгеньевич. – Если существует всероссийская сеть террористической организации, то Москва пожелает проследить связи, чтобы накрыть членов сети по всей России. Если сеть международная, тем более, процесс затянется…

– Но почему же они не дадут вам-то действовать? Я не понимаю?

– Потому что, если мы накроем местную ячейку, остальные затаятся и прервут все связи. И уже не будет возможности отследить, кто и с кем работает, кто кого направляет, кто кого прикрывает и откуда идет общее управление.

Старший советник юстиции даже встал, чтобы пройтись по небольшому кабинету подполковника. Так ему, должно быть, лучше думалось.

– Но не хотите же вы пресечь большую работу ради сиюминутного результата…

– Я сам не знаю, чего я хочу… С одной стороны, я понимаю, что нельзя действовать так, чтобы это помешало большому делу. С другой стороны, мне кажется, что есть какой-то выход, который я пока не вижу. Необходимо так поступить, чтобы и сеть вроде бы не раскрыть, и дело сделать… Только как этого добиться, я пока не знаю.

На столе зазвонил телефон.

– Может быть, там подскажут… – то ли пошутил, то ли съязвил старший следователь.

– Слушаю, подполковник Капустин… – сказал в трубку Игорь Евгеньевич.

– Игорь Евгеньевич… – раздался голос Сазонова. – Свободен сейчас?

– Относительно, товарищ полковник…

– Тогда освободись по-настоящему, перейди дорогу и поднимись на третий этаж… Я жду тебя в кабинете начальника управления…

– Понял, товарищ полковник, иду…

Капустин положил трубку и, в ответ на вопросительный взгляд Ивана Дмитриевича, показал за окно.

– Вызывают к начальнику управления ФСБ… Подождете меня?

Растегаев снял очки и протер полой кителя толстые линзы.

– Нет, я попозже или позвоню, или заеду…

1

Я специально надел в эту поездку белый льняной костюм…

Вообще-то я этот костюм не люблю, потому что он слишком мнется и в машине, и без машины, а я человек военный и имею профессиональную склонность к постоянной аккуратности. В дороге я пиджак снял, потому что так у него меньше возможности превратиться в неприличный с виду. А брюки изомнутся все равно, однако это не так бросается в глаза. Но этот костюм – самый светлый из всей одежды, что у меня есть в гардеробе. А по боевому опыту я знаю, как трудно тщательно прицелиться во что-то белое или даже просто светлое и в жаркий солнечный день, и в морозный. Белый цвет почему-то всегда мешает прицеливанию. Такого утверждения нет ни в одном учебнике, никто ни на каких курсах обучения не скажет так, и тем не менее я берусь это утверждать. Если жив останусь и сведет судьба с каким-то шибко ученым человеком, обязательно задам ему по этому поводу вопрос…. Возможно, все дело просто в свойствах белого цвета. Он ведь солнечные лучи отражает. Может быть, так же отражает и взгляд?.. Или фокусировке взгляда мешает… Но даже если я и ошибаюсь, все же, пока я в противоположном не уверен, остается надежда, что белый костюм может меня спасти от очередного снайпера. И я свой шанс использую…

Мы выехали в заранее обговоренном порядке, который определили, как обычно это делается, только перед выездом. Первым, на километр опережая меня, выехал капитан Ламберт. Когда я, пользуясь преимуществом своей техники, приближался к нему, Толя, чтобы сохранить дистанцию, прибавлял скорость. Дистанция сохранялась. Замыкал нашу импровизированную мини-колонну старший прапорщик Волосняков. Олег от меня тоже на километр отставал. Но когда я прибавлял скорость, он, как подсказывало зеркало заднего вида, заметно отставал, потому что его старенький и побитый временем «Москвич» больше сотни не разгонялся при всем желании и опыте водителя.

Через пять километров пути мы уже знали возможности машин друг друга, как своих собственных, и дистанцию держали стабильную. С разрешения полковника Баргузинцева мы получили на складе стандартные коротковолновые радиостанции, обычно называемые у нас «подснежниками». Так сказать, материально-техническое обеспечение. Не полная экипировка, но все же помощь в работе существенная. Здесь, на равнине, переговоры можно было вести на расстоянии до пяти километров, в относительно высоких горах, где часто возникают экранные помехи, это расстояние обычно сокращается до двух-трех километров. Но мы из гор только недавно вернулись и пока снова туда отправляться не намеревались.

«Подснежник» удобен в работе. Наушник прямо в ухе прячется, микрофон на тонком мягком проводке крепится к воротнику и тянется к уголку рта. Сама радиостанция размерами не превышает обычную записную книжку и легко умещается в кармане. Если работать в людном месте, микрофон можно под воротник убрать и переключить саму радиостанцию в специальный режим. Тогда повышается чувствительность микрофона, и любое слово, пусть и не так ясно, все же доносится. А если кто обратит внимание на наушник в ухе, то это мало кого смутит. Сейчас многие носят в карманах плееры и музыку слушают. Да и разного вида фурнитуры сотовых телефонов точно так же носят…

– Я – Буслай, Немец, не гони так, Парикмахер отстает… – проверяя действие «подснежника», сказал я.

– Я вообще-то могу чуть-чуть добавить… – отозвался старший прапорщик Волосняков. – Силенки еще есть, хотя управляемость теряется… Наверное, лучше не рисковать… И запас сил всегда понадобиться может… Для ускорения…

– Пора менять машину… – посоветовал ведущий капитан Ламберт.

Наушник донес смешок старшего прапорщика.

– Ты думаешь, я против? С семьдесят восьмого года бегает… Пора бы и сменить… Было бы на что, а за желанием дело не станет… – Олег возрастом слегка постарше Ламберта и потому разговаривает с капитаном на «ты». Капитан не против, поскольку знает, что старший прапорщик в спецназе прослужил чуть не вдвое дольше, чем он сам.

Километров двадцать проехали в молчании. Даже анекдоты никто не рассказывал, хотя Ламберт в бригаде считается ходячей библиотекой анекдотов.

Потом капитан Ламберт предупредил:

– Сбрасываем скорость… На встречной полосе машина… Стоит на обочине…

– Понял, готов… – ответил я.

– Готов… – подтвердил Волосняков.

Это был заранее просчитанный вариант. Не нами просчитанный, а почерпнутый из теории. При стоящей встречной машине все мы должны были скорость сбросить. При движущейся встречной машине, наоборот, скорость добавить, чтобы сбить возможного снайпера с прицела. Хотя бы мы с Ламбертом, который на своем «Мицубиши Лансер» в состоянии участвовать в любой гонке, должны это сделать, а Волосняков потом нас догонит. Иной расчет существует для других возможных ситуаций. При обгоняющей нас машине старший прапорщик дает сообщение, и сам добавляет «газа», мы с Ламбертом притормаживаем, таким образом сближаемся друг с другом и едем на небольшой дистанции. То же самое, когда какая-то машина даст нам возможность себя обогнать, только там сообщение идет от капитана. Все варианты являются стандартными для скрытного сопровождения и не обозначающей себя явно охраны. Теорию мы все прекрасно помнили и на учениях стандартные ситуации отрабатывали. Но стандартные ситуации могут возникнуть только тогда, когда посторонние силы не знают, что мы едем вместе. Потому и необходимо сохранение дистанции в простой обстановке… Мало ли машин идут в одну сторону…