Призрак миссис Рочестер - Линдси Маркотт

– Нанял специальных людей, да.

– И что узнали? – дрожащим голосом спросила я.

– Вы в самом деле хотите знать? – улыбнулся он.

– Да, хочу.

– Ладно. Вы в самом деле сирота. Ваш отец покончил жизнь самоубийством на шоссе в Нью-Джерси, когда вы были еще маленькой, а ваша мать умерла в прошлом году от мелкоклеточного рака. Братьев и сестер у вас нет. И я не знал о тетушке Жабе.

Я недоверчиво таращилась на него.

– Пару лет вы жили с каким-то художником в Бруклине, потом неожиданно съехали в съемную квартиру, сильно переплатив.

– Вы не имели права! – В ярости я развернулась и сделала несколько шагов прочь, но было слишком темно, и в клочьях тумана шум океана звучал очень близко.

Он быстро нагнал меня, широко улыбаясь.

– Вижу, не я один с характером.

– Вы влезли в мою личную жизнь без моего ведома. Это… оскорбление, нарушение…

– Да бросьте. Вы всерьез ожидали, что я пущу к себе в дом незнакомку, позволю ей учить свою дочь и даже сначала не проверю? И не говорите мне о нарушении права на частную жизнь. Последние полгода по моей частной жизни не потоптался только ленивый, вытащили каждую мелочь и протащили по грязи. А чего не нашли, то выдумали. Вы можете честно сказать, что сами не читали ничего из этого бреда?

Тут он меня поймал.

– Ладно, читала. Но прошлой ночью, когда вы спросили, из Теннесси ли я, вы уже знали ответ. Это была проверка?

– Наверное.

– А почему, когда я ее прошла, вы не рассказали мне правду?

– Стоило бы. Но слишком много других мыслей и дел.

Эмоции меня раздирали самые противоречивые. Может, и стоило догадаться, что он будет меня проверять… Но лезть в мою частную жизнь, копаться в моих отношениях…

И тут кое-что пришло мне в голову: его слова о моем отце. Что это было самоубийство, а не несчастный случай.

Послышался шум приближающегося автомобиля, и у поворота появились два светящихся ореола, точно болотные фэйри.

– Вот и они, – кивнул Эван, делая шаг к огням.

Старый пикап Гектора Сандовала, покачиваясь и трясясь, остановился рядом, скрипнув тормозами. На пассажирском сиденье оказалась и Аннунциата с распущенными седыми волосами: сейчас она как никогда напоминала ведьму. Эван подошел к водительскому месту, о чем-то переговорил с Гектором, а Аннунциата ему что-то передала.

Пикап погромыхал дальше, прямо в туман, и принялся с трудом разворачиваться в три приема. Эван обернулся ко мне:

– Нунци сказала, вам это понадобится. – Он передал мне большой железный ключ. – Всегда запирайте дверь. Еноты постоянно забираются внутрь, и скунсы тоже.

Тяжелый ключ холодил руку.

– Она сегодня убралась у меня. В коттедже. Ей не обязательно это делать. На самом деле я бы предпочла, чтобы она не приходила.

– Это ее работа. Она убирается везде, кроме комнаты Софии – Нунци боится змей.

– У Софии есть змея?

– Королевский питон в аквариуме. Он периодически сбегает.

Устрашающая Аннунциата, оказывается, сама боится домашних змей. Так она выглядела более человечной.

– А еще она оставила горящую свечу, церковную, с Мадонной. Очень мило с ее стороны, но опасность пожара выше.

– Дева Мария Гваделупская, – улыбнулся он. – Отгоняет злых духов. Небольшой риск.

Развернувшись, пикап остановился рядом. Эван подошел к багажнику, откинул заднюю панель и махнул мне рукой:

– Забирайтесь. Они отвезут вас обратно.

– А вы?

– Погуляю с собаками.

– Я могу пойти с вами.

– Нет. – Но отказ прозвучал не грубо.

Я неуклюже забралась в пикап, встав сначала на одно колено, потом подпрыгнув и умостившись на брезентовых мешках среди садовых инструментов, горшков, мешков с землей и гравием. От холода у меня начали стучать зубы.

– Вы замерзли. – Он сбросил с плеч тяжелую брезентовую куртку.

– Нет, нормально.

– Ну конечно. Уже посинели.

Он накинул мне на плечи куртку на манер одеяла, подоткнув вокруг, – на удивление добрый поступок. Куртка еще хранила тепло его тела, согревая меня.

Эван сделал шаг назад, махнув Гектору, и пикап, покачиваясь и трясясь на дороге, поехал в обратную сторону. Мысли крутились в голове подобно завиткам тумана, плотной стеной обступавшим дорогу. Та искра на берегу, белесая фигура. Чудовищно изуродованный портрет. Обвинения и угрозы Рика Мак-Адамса.

Что из этого правда, а что ложь?

Я подтянула воротник куртки к самому носу, вдыхая запах мыла, пота и сигарного дыма. Меня снова пробрала дрожь, но на этот раз не от холода.

Глава десятая

На следующий день я все же добралась до йоги, на которую накануне не попала, предпочтя беседу с Риком Мак-Адамсом. Виньяса оказалась тем видом йоги, в котором нужно постоянно двигаться, где одна поза тут же перетекала в другую. Семеро других присутствующих в классе оказались гибкими точно змеи, изгибались и скручивались без остановки все пятьдесят минут, даже не вспотев. А меня к концу занятия можно было выжимать, и, пошатываясь, я отправилась в раздевалку за полотенцем.

– Поверьте, дальше будет проще, – упав рядом на скамейку, подбодрила меня другая женщина.

Я заметила ее на занятии: лет сорок, худощавая и такая гибкая, что при всех наклонах назад ее пепельная, высоко уложенная на манер ирокеза челка касалась пола.

– Надеюсь, вы правы. У вас отлично получается.

– Я родилась гибкой, – пожала плечами она и начала энергично вытирать плечи и торс с искусной татуировкой. – Вы Джейн, верно? Та, что живет в Торн Блаффсе?

– Как вы узнали?

– Рик Мак-Адамс сказал. Столкнулась с ним вчера в баре, и он сообщил, что вы рано или поздно сюда заглянете.

– Он ваш друг? – осторожно спросила я.

– Не совсем, просто знакомый. Он из тех, кого знают все. И он явно очарован вами, – с очевидным намеком подмигнула она.

– О боже, нет, – возразила я. – Я так не думаю.

– А я не сомневаюсь. Вы очаровательны. Кстати, я Элла Махмед. – Женщина поднялась и, через голову натянув зеленую тунику, быстро ее расправила. – Так вы сюда насовсем перебрались?

– Нет, только на лето. В качестве репетитора для дочери Эвана Рочестера.

– Да, Рик упоминал.

Откуда он мог знать? Этого я ему не говорила.

Элла Махмед, порывшись в огромной сумке для вещей с африканским узором, выудила наконец шляпу с плоскими полями и, нацепив на затылок подальше от челки, пояснила:

– Просто я к Торн Блаффсу тоже имею некое отношение. Моя бывшая подруга – лицензированный архитектор, ее наняли для реставрации особняка.

Теперь я смотрела на нее с бóльшим интересом.

– Особняк роскошен! Она просто молодец.

– Достаточно хороший, да, но на самом деле там нужно было только подготовить чертежи. Рочестер