Хуррит - Ивар Рави

рукой на северо-восток, — Украина, Россия, президенты и все эти войны. Мы оказались здесь…

— Интересно, по чьей вине? — не сдержался Данила, но руку от автомата убрал.

— По вине американцев, поставивших вам неисправное и опасное оборудование, — напряглась даже Ада, прекращая нарезать рыбу. — Перед тем как умер Штик, спросил у него, что находилось в том здании, куда мы приехали? — Я выдержал паузу.

— И что там находилось? — первой не выдержала Ада.

— Новейшая американская разработка, что-то вроде квантового оружия с системой подавления авионики. Этакий пространственный лазер, — все четверо украинцев хранили молчание, осознавая сказанное.

— И так как это была новейшая разработка, возможно, — я сделал небольшую паузу, — Там были недоработки. Я даже думаю, что американцы ее поставили, чтобы протестировать в реальных боевых условиях, им украинцев не жалко, а свои жизни они берегут.

Около минуты стояла абсолютная тишина: слышно было, как шуршит камыш при малейшем дуновении ветерка.

— Он реально так сказал? — Данила сделал шаг, словно пытался прочитать ответ по моему лицу.

— Богом клянусь, — осенил себя знамением.

— Вот твари, я всегда знал, что им нельзя доверять, — Андрий витиевато выругался, сразу попросив прощения у Ады. Та вяло махнула рукой, чего уж там, сама бы выругалась. Следовало закрепить успех:

— Сами подумайте, разве теоретически такое возможно — мы находились в городе, а после вспышки мы в дикой природе, где нет сети, не летают самолеты, нет спутников на небе и животные не соответствуют нашему времени. Даже волки имели необычный окрас.

— Все сходится, я читал про такие эксперименты с квантовой энергией, — Саленко лил воду на мою мельницу, — Но думал, это просто фантастика.

— У нас была информация, что поставлена какая-то суперстанция, особо секретная разработка. Моя задача была узнать, правда это или слухи. — чтобы окончательно закрепить победу, надо немного сказать правду, тем более что меня и так подозревали как шпиона. Сейчас мои откровения не могли никому помешать, до предполагаемых событий не одна тысяча лет.

— Узнал? — Голосом Ады можно было погасить наш костер.

— Узнал после признания Штика, но боюсь, эта информация никому не пригодится, — вложил немного грусти в голос. В глазах украинцев промелькнуло удовлетворение по моей якобы проваленной миссии.

— Вас учили обманывать полиграф? — в Аде проснулся профессиональный интерес.

— Как и вас, — ушел от прямого ответа, — Но хватит нам говорить о прошлом, все это было в другой жизни. Сейчас у нас гораздо более насущные проблемы — добыть пропитание, найти человеческое поселение, где сможем влиться в местный коллектив.

— Сдались мы им, — покачал головой Андрий.

— Подумаешь, дикари, — пренебрежительно сплюнул Данила, — Им зажигалку покажи, объявят нас богами.

— Я бы не был так уверен, — Саленко удалось пристроить канистру с водой на огне, — Древние цивилизации были довольно продвинуты. Майя, например, вели календарь аж шесть тысяч лет, а шумерам были известны все созвездия на небе, филистимляне бороздили Средиземное море, египтяне изобрели папирус.

— Все, хватит, — замахал руками Данила, — Зря я тебя завел. Ты как моя бывшая — стоит ей открыть рот, так закрыть не может.

Саленко обиделся на сравнение, громко засопев, пробурчал себе под нос про троечников в школе и, насвистывая, ушел в камыши.

Ужин прошел как обычно: кто ел молча, а кто-то, как всегда, говорил за всех. И снова в дозоре не было необходимости — сама водная преграда служила лучшим охранением. Заснул я довольно быстро — Ада, убедившись, что я к ней не пристаю, доверчиво прижималась ко мне бочком. За день так устал, что даже молодое девичье тело под боком не помешало мгновенно заснуть. Проснулся от ощущения тревоги: не открывая глаз, прислушался. Говоривших узнал сразу — Данила и Андрий. Говорил в основном брат Ады, приходилось вслушиваться, потому что речь была на украинском. Некоторые слова понимал только в контексте предложения. Видимо, разговор уже шел давно — продолжая шумно дышать, имитировал сон, превратившись в слух.

Речь шла обо мне, про наш маршрут, который по мнению Данилы, был изначально неверен. Андрий отвечал односложно, когда в монологе Данилы появлялась пауза.

В целом, речь шла о том, чтобы разделиться — Данила предлагал оставить меня и ботаника, так он иногда величал Саленко, а самим уйти, прихватив с собой Аду.

Мне даже собирались оставить автомат — я едва сдержал усмешку на такое великодушие.

— А ты уверен, что то, что с нами случилось, не провокация и не результат работы орков? Я вот не уверен, они все могут, — слова парня едва не вызвали смех у Андрия. Спохватившись, украинец зашептал довольно громко:

— Ты же слышал про секретное оружие. Ходили такие слухи, шеф как-то по пьяни проговорился, что Килия — центр самых современных разработок. Да и Арт все объяснил.

— Что ты заладил, Арт, Арт? Он русак, не забывай, они веками пили нашу кровь, ты забыл голодомор?

— Арт же ее не пил, — по-детски защитил меня Андрий, — Он хороший парень, гребет больше всех, не филонит.

— Это он втирается к нам в доверие, мы расслабимся а он потом как шандарахнет.

— А зачем? — Андрий не мог понять, зачем мне придет идея шандарахнуть.

— Так это у них в крови, они головой не думают, вначале наделают делов, потом раскаиваются. Арт, может, и хороший парень, но нам зачем с ним идти? Мы можем по берегу моря идти в Одессу — там тоже люди могут быть, наши люди.

— Украинцы, что ли?

Я еле сдержался, чтобы не расхохотаться вслух. Наивность Андрия разозлила Данилу.

— Да неважно, украинцы или их древние предки. Киев-то когда был основан, Москва еще болотом была, а у нас золотые купола церквей были. Вот и думай, где эта цивилизация появилась.

— Данила, я проиграл честный бой, и пока не увижу, что Арт задумал гнилое, подлости не сделаю. И оставь меня, а то двину в ухо, инвалидом станешь.

— Дебил, — зло прошипел брат Ады, но разговор прекратил. Сон у меня как рукой сняло — прямо под боком зрел заговор. Вскоре послышался храп Андрия — человек с чистой совестью быстро засыпает. Данила уснуть не смог — слышал, как он ворочается, и, коротко ругнувшись, парень встал. Послышались шаги — мы с Адой лежали чуть поодаль,