Хуррит - Ивар Рави

class="p1">— Еще и удар камнем по голове, — возражает мужской голос, кажущийся мне знакомым. Перед глазами все расплывается, я иду по коридору в кромешной темноте. Левой рукой касаясь стены, медленно переставляя ноги, но все равно срываюсь вниз: лечу в пустоту, оглашая криком все вокруг. Декорации резко сменяются, не достигнув края пропасти, я оказываюсь в большом светлом помещении. Один за другим, нарядные курсанты приносят Присягу, служить Родине честно и достойно.

— Найденов, — звучит моя фамилия, я, чеканя шаг, иду к микрофону, когда в боковую дверь врываются украинские националисты и открывают стрельбу из автоматов.

— Это все ты виноват! — ревет мне в лицо перекошенное злобой лицо Андрия. Пытаюсь ему возразить, но в следующую минуту оказываюсь в воде. Бурный поток несет меня по ущелью, горная река свирепствует, таща целые валуны. Впереди в воде торчит кусок скалы, вода бьется о него, разделяясь на два потока, и меня несет прямо на это место.

— Сынок, дай руку, — красивая женщина средних лет протягивает руку и выхватывает меня из воды перед самой скалой.

— Вы кто? — спрашиваю свою спасительницу. Лицо мне кажется знакомым: женщина мило улыбается:

— Я твоя мама, Арт.

Стоп! Я сирота, никогда не видел своих родителей. Уже учась в Академии, предпринял усилия, чтобы найти их, но не смог ничего узнать.

— Я сирота, — шепчу, но вместо того, чтобы обидеться, женщина продолжает улыбаться. Внезапно, она уступает место молодой девушке — красно-золотистые локоны рассыпаны по ее плечам. Девушка абсолютно нагая, но нисколько не стесняется этого факта.

— Арт, — девушка манит меня, призывно улыбаясь, — Лови меня.

Рыбкой она ныряет в бушующий поток — не раздумывая, бросаюсь за ней и секунду спустя, понимаю, что меня разобьет о торчащий из воды кусок скалы.

— Кажется, он приходит в себя, — произносит голос Ады. Открываю глаза, солнечный свет заставляет зажмуриться.

— Действительно, дышит спокойно, перестал кричать и метаться.

С усилием воли повернув голову набок, вижу фигуру Саленко.

— Что произошло? — пересохшие губы и прилипший к небу язык отказываются повиноваться.

— Ты едва не умер, может, это кара за твои грехи, — голос девушки холоден. Ее слова медленно просачиваются в сознание, удивляя меня как содержанием, так и неприязненным тоном. Еще вчера она целовала меня в губы, а глаза говорили «люблю».

— Ты ничего не помнишь? На, попей. Только не торопись, — живительная влага гасит огонь во рту, принося облегчение.

— Нас телепортировало, мы плыли на плоту, я сменил Данилу на дозоре, — картина воспоминаний начинает складываться в единое целое. Кажется, я услышал шум, а потом появились тени.

— А что было дальше?

Приподняв меня за плечи, Саленко подкладывает траву под голову. Обзор улучшается, вижу Аду у костра, но Андрия и Данилы нет в поле зрения.

Не дождавшись ответа, археолог присаживается рядом, заслоняя собой Аду.

— Нас атаковали, ты убил троих из автомата: на выстрелы мы проснулись. Андрий убил еще двоих, и пара этих существ убежала в ночь. Тебя нашли окровавленного в обнимку с одним из трупов с рванной раной на голове и прокушенным плечом. Мы даже думали, что ты мертв, пульс еле прощупывался. Хочешь еще воды?

— Хочу, — картина начинала проясняться. После слов Саленко я вспомнил события ночи — кажется, одного я убил или серьезно ранил ножом, того самого, что укусил меня в плечо. Сделав пару глотков, скосил глаза в сторону Ады. Девушка, отойдя от нас десяток метров, задумчиво смотрела вдаль.

— Ада не пострадала, и где Данила с Андрием? На охоту пошли?

— Ты давай поспи, ты двое суток был в бреду, истекал потом и метался. Ада не спала все это время, она просто устала. Отдохни хотя бы пару часов, потом поговорим.

После слов Саленко навалилась такая усталость, что даже не успел возразить: веки налились тяжестью, и я незаметно провалился в сон.

Когда проснулся, начинало темнеть — костёр отбрасывал причудливые тени, Ада и Саленко сидели рядом с огнем, что-то обсуждая. Мне удалось сесть, но, попытавшись встать, я упал — слабость была такая, словно я провел год в концлагере. Обернувшись на шум, Саленко подскочил ко мне:

— Куда вставать, тебе надо набраться сил.

— А зачем? — подала голос Ада, — Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.

— Вик, дай воды, — попросил археолога. Что-то мне не понравилось в его взгляде — осуждение и разочарование читалось на лице Виктора.

Сделав пару глотков, почувствовал, как проясняются мозги — творилось неладное, напряжение витало даже в воздухе ночи.

— Где Андрий и Данила? Что здесь происходит? — твердым и решительным голосом задал вопросы, чувствуя, что услышу неприятное в ответ.

— О-о, командир пришел в себя, требует ответов, — насмешливо протянула Ада, подходя и скрещивая руки на груди, — А командир не хочет нам ничего рассказать?

— Подожди, Адочка, — Саленко положил руку ей на плечо, — Арт почти двое суток был без сознания, давай я расскажу все по порядку.

Двое суток? Да мать вашу! Понятно, почему я себя чувствую слабым, как новорожденный младенец.

— Арт, — присев на корточки рядом со мной, археолог взял мою руку, — Не перебивай меня, пока я не закончу. Как я уже говорил, мы проснулись, услышав выстрелы — раньше всех среагировал Андрий, двумя выстрелами он убил двоих нападавших, трое или четверо этих существ успели удрать. Ты был весь в крови — вероятно, тебя ударили по голове камнем — мы нашли подобие каменного топора рядом с тобой. Из прокушенного плеча текла кровь. Только Ада была уверена, что ты жив — пульс мы долго не могли прощупать.

Саленко сделал паузу. Потянулся к бутылке и сделал пару глотков. Помня его просьбу, я терпеливо ждал.

— Мы перенесли тебя сюда и устроили на ложе из травы, Ада почистила твое лицо, пожертвовав своей нательной футболкой, перевязала тебе голову и плечо. Ты оставался без сознания — немного стабилизировался пульс и дыхание. Она смачивала тебе губы, но ничего больше мы не могли сделать. Пока ты находился в этом состоянии, мы унесли трупы этих диких людей, скорее похожих на обезьян, и свалили в небольшой овраг в двухстах метрах отсюда. Андрий подстрелил еще одного гуся, а Данила поймал пару рыб.

Меня уже начинала бесить эта манера рассказывать дотошно. Все, что говорил Саленко, никак не объясняло отсутствие двух украинцев