Проект Зен - Василий Горъ

Условия были неплохими. Не ах, конечно, но для начала очень даже ничего. Было только два минуса. Первый – вероятность того, что это предложение появилось с подачи Каймана, была исчезающе мала. Второй – меня не устраивал работодатель. От слова «совсем». Тем не менее отказываться от трудоустройства или как-то показывать свое негативное отношение к этой корпорации было глупо, поэтому я чуть склонил голову, показывая, что принял услышанное к сведению, затем повернул девушку к себе спиной и подставил ладонь под контейнер с жидким мылом.

– А где ответ? – покорно уперевшись руками в стенку и слегка оттопырив аппетитную попку, томно выдохнула Бекки.

– Ваше предложение услышано. Увы, оно было самым первым. А я никуда не спешу… – намыливая хрупкие плечики, усмехнулся я. – Выслушаю все стороны, сравню предлагаемые условия и выберу самую заинтересованную во мне любимом.

– Логично. А ты бы не мог продублировать мне то предложение, которое сочтешь самым лучшим? Естественно, до того как дашь окончательное согласие? Вдруг мы изыщем резервы и предложим больше? – попросила девушка и чуть расставила ноги. Видимо, для того, чтобы мне было удобнее намыливать внутреннюю поверхность бедер.

– Почему бы и нет?

– Значит, контакт оставишь…

– Угу.

– Спасибо. Особенно от Линси!

Вторая часть предложения у нее получилась какой-то уж очень искренней, поэтому я невольно остановил руку. Рыжая отреагировала мгновенно – повернулась вполоборота, встревоженно заглянула мне в глаза и, что-то в них прочитав, неожиданно серьезно заявила:

– На корпорацию «Genetica» работаю только я. А она все еще пытается забыться. Поэтому, если будет возможность, иногда напоминай ей о себе, ладно?

Загородный дом Хейсов я покидал через двое суток. Один – обе девицы, вымотанные прощальным постельным марафоном, пребывали в бессознательном состоянии и вряд ли среагировали бы даже на рев баззеров боевой тревоги, установи я таковые в их спальне. Уходить, не попрощавшись, я считал неправильным, поэтому перед тем, как подняться на крышу к заблаговременно вызванному муниципальному такси, нашел в ванной помаду поярче и написал на каждой из двух прелестных попок по короткому, но игривому комплименту. Потом вспомнил про обещание оставить айдишку[36] личного комма и запечатлел длинный цифровой ряд на оконном стекле.

Программа дальнейшего «отдыха» была проработана еще на базе, поэтому, забравшись в салон древнего «Мустанга», я с ходу озвучил название отеля, в котором заранее забронировал номер, опустился на сиденье, откинул спинку, закрыл глаза и ушел в себя.

Удивительно, однако никакого неприятного послевкусия я не чувствовал. Камня на сердце и пустоты в душе – тоже: воспоминания о Дайане, не дававшие мне нормально жить все предыдущие годы, словно отодвинулись далеко-далеко и уже не жгли, а просто грели. А вот ненависти стало больше. Причем намного: черная пелена, последние двенадцать лет моей жизни незримо присутствующая где-то на краю сознания, пододвинулась чуть поближе и налилась еще более жуткой тьмой.

Разбираться в причинах таких изменений не было никакого желания, поэтому я активировал РАБ, вывел на экран задачу по астронавигации повышенной сложности и напрочь загрузил мозги.

Расчет прыжка из пояса астероидов Крио-3 к спасательной орбитальной базе Дилара-4 без помощи соответствующих программ занял одиннадцать с половиной минут. А еще через полторы после того, как я рассчитал все исходные данные, флаер покинул скоростной коридор D-22 и, постепенно замедляясь, начал снижаться к гостиничному комплексу «Holyday Inn Dallas». Решив, что для отпускника я слишком равнодушен к окружающей действительности, я открыл глаза, приказал искину такси включить обзорный режим и с интересом огляделся.

Небо над городом напоминало аквариум: огромное облако из десятков тысяч гражданских машин окружало «Мустанг» со всех сторон. Поблескивающие на солнце разноцветные пятнышки свивались в толстые жгуты вдоль разгонных и скоростных магистралей, стремительными искорками простреливали по горизонтальным хордам, рассыпались мерцающей пылью над крышами домов и окутывали туманом темные каньоны улиц. Относительно чисто было лишь над полоской пляжей, но уже в полукилометре от берега воздух был забит зеркальными дисками экскурсионных платформ, скоростными айрбайками и им подобной мелочью.

Пока я, изображая интерес, разглядывал будущий ТВД[37], такси завершило снижение и, на миг зависнув над одним из нескольких десятков посадочных квадратов, плавно опустилось на опоры. Сообщив о том, что точка назначения достигнута, искин флаера поблагодарил меня за то, что я воспользовался услугами их компании, пожелал приятного отдыха и открыл боковую дверь. Буркнув в ответ привычное «спасибо», я выбрался наружу, с наслаждением вдохнул влажный, горячий и пахнущий морем воздух, расстегнул две верхние пуговицы рубашки и прогулочным шагом направился к зеркальной лифтовой башенке. При этом, естественно, не забывал изображать вояку, изголодавшегося по отдыху, то есть с плотоядным интересом поглядывал на всех без исключения представительниц женского пола, попадающихся на пути, презрительно ухмылялся их кавалерам и предвкушающе скалился.

С аппаратным противодействием внешнему контролю не заморачивался, ибо не видел в этом действии никакого смысла: сотни, если не тысячи, камер наблюдения, как ведомственных, так и гражданских, понатыканные чуть ли не через каждый сантиметр, позволяли наблюдать за гостями и жителями отеля совершенно легально. А чтобы разобраться с мотивами каждой подключившейся к ним личности, требовались расчетные мощности главного искина базы. Зато визуальным противодействием занимался по полной программе – привычно отмечал каждую вспышку внимания, запечатлевал в памяти искина лица, фигуры и моторику движений потенциальных наблюдателей, оценивал степень угрозы и т. д.

Заселялся в режиме «super fast». То есть просто переоделся, раскидал шмотки по шкафам, все более-менее ценное сунул в сейф, а всяких там сторожков ставить не стал. И уже через двадцать минут стоял на пороге китайского ресторанчика, занимавшего в тематическом рекламном проспекте для гурманов почетное первое место.

Несмотря на середину дня, со свободными местами оказалось плоховато: незанятых столиков не было даже внутри, а на веранде был полный аншлаг. Тем не менее мне повезло – пока я ковырялся на сайте отеля и искал другое заведение с китайской кухней, мимо меня стремительно пронеслась стайка насытившихся и наболтавшихся девиц, а нарисовавшийся рядом официант сообщил, что один столик уже освободился и его уберут и сервируют через три минуты.

Не успел я усесться в кресло, убедиться, что контролирую оба входа, и вывесить над столом голограмму меню, как дверь, ведущая в фойе, скользнула в сторону, и в ресторан вплыла чрезвычайно красивая, ухоженная и со вкусом одетая женщина лет тридцати. Высокая, под метр восемьдесят пять, с великолепной фигурой, созданной не руками косметических хирургов, а стараниями очень грамотных тренеров, она выглядела небожительницей, на миг отложившей свои божественные дела и зачем-то спустившейся на грешную землю.