Магнитная буря - Ellen Fallen

– Я дам тебе еще один шанс сбежать и вновь вернуться, но уже правильно. Понимаешь? Чтобы все не выглядело так мерзко, как «ты, я и еще один мужчина»… Это какой-то замкнутый круг. Если мы будем вместе, то только мне одному ты будешь принадлежать всецело, Беатрис. Это будет как поклонение Богу, вознесение к небесам. Поняла? Нас будет только двое каждый день и каждую ночь. Поэтому последняя попытка, Беатрис. А теперь беги, – он отпускает меня, резко дергаю головой в сторону наблюдателей, глаза наполняются непонятными слезами, и я ухожу к Джексу, который тут же обнимает мои плечи и уводит из холла. Игнорирую Селену, я не знаю, что такое сейчас было. Но это его влияние на меня, словно в дымке, мои гормоны просто зашкаливают, стоит ему приблизиться ко мне. Мгновенно от ненависти до любви. Я не знаю, что делать при нем, огрызаться или целовать. Как обуздать эти эмоции и снизить желание по отношению к нему.

Мы садимся в машину, которая уже стоит перед выходом из гостиницы. Джекс помогает мне залезть в салон и молча, притягивает меня к себе. Последнее, что я вижу, это провожающие наш автомобиль люди, растрепанный Энтони и встревоженная Селена. Он подумал, что я встречаюсь с Джексом, и снова у нас та же самая ситуация. Почему все так сложно? Я чувствую себя больной на голову. Он отец моего бывшего, он лишил меня девственности, как шлюху, он…выдыхаю. Он подлец! Но есть у меня одна мысль, которая поселилась в определенный момент. Еще в первые дни учебы, я думала о том, что могу сделать два полезных дела, и мне это только предоставит шанс. Даже ситуация, произошедшая сегодня, сделала меня ближе к моей цели. А если все играет мне на руку, то откуда такое расстройство? Потому что моё тело не слушается меня, как только он прикасается, шепчет, удерживает своими сильными руками. И каждый раз я чувствую себя озабоченной девкой, потому что готова распластаться под ним даже в туалете.

– Прости, что не был рядом с тобой, – тихо говорит Джекс, когда мы подъезжаем к моему дому, который находится над галереей, этажом выше. – Ты ведь не выгонишь меня со съемной комнаты в таком виде?

Он показывает на себя, пока я устало перевариваю информацию. Этот день высосал из меня все силы, вымотал мои нервы, и мужчина из моего прошлого снова проник в мою душу, поглотил ее. Что дальше, снова пытаться его забыть?

– Заходи, ты ведь здесь, вроде как, живешь, – открываю заднюю дверь ключом, когда мы заходим с другого входа. – Я заварю себе ромашку, ты будешь?

Он проходит обыденно в свою комнату и начинает раздеваться буквально у меня на глазах, забыв закрыть дверь.

– Нет, я ничего не хочу, – ухожу на кухню и ставлю греться чайник.

Это чертово шуршащее платье настолько громкое и раздражающее. Тянусь за спину и пытаюсь расстегнуть замок. Самой мне было невозможно его надеть, а теперь и снять. Джекс заходит на кухню, помогает мне расстегнуть замок по всей моей спине, оголяет ее полностью. Прохожу мимо него в комнату и снимаю ужасное платье. Швыряю его на кровать и переодеваюсь в свою обычную домашнюю одежду. Спортивные штаны и свободная футболка. Подумать только, он купил платье неизвестной девчонке, просто чтобы она похвасталась им на балу. Как там сказал его водитель? «Мистер Уилсон великодушный». Но то, что он не безгрешен, чудовище, живущее в нем…темное пятно, которое он оставил после себя.

Оставляю свои мысли вместе с платьем в комнате, полностью отрешаюсь от всего, что меня связывает с Энтони Уилсоном. Сейчас, когда я захожу на кухню, Джекс мне кажется чем-то похожим на Хаша. Мы живем с ним под одной крышей и работаем, что удивительного? Он просто снимает у меня комнату, но наши отношения ни разу не перешли грань дружеских. И вот сейчас, когда он сидит напротив, я вспоминаю Хаша… Я словно вернулась на несколько лет назад. Хотя внешне никакой схожести. Но что-то такое… Тонкая нить, которая их связывает в моем восприятии. Джекс отодвигает для меня стул и ставит передо мной кружку с напитком.

– Так вот он какой, твой идеальный мужчина? – он усмехается. – Тут у любого не было бы ни малейшего шанса. Планку срывает только одного вида вас целующимися. Я хочу услышать эту историю.

– Иди ты на х*р, Джекс, со своими рассуждениями, и так не сладко, – с шумом отодвигаю стул и закрываюсь в комнате, откидываю покрывало на одну сторону, не убираю платье, не смываю косметику. Ничего не делаю. Просто закрываю глаза, и снова во сне ко мне приходит он.

Селена одолевала меня вопросами всю дорогу до бара, в котором я решил напиться перед тем, как поехать в номер. Изводила меня всеми возможными способами.

– Какого черта там произошло? – в который раз спрашивает она, и я еще сильнее сжимаю кулаки, объяснил бы мне кто-нибудь тоже самое.

Поэтому я продолжаю свой путь на намеченный курс. Захожу в первый попавшийся бар, обстановка не имеет никакого значения. Зажимаю свой фрак подмышкой, какого-то хера я не выкинул его при первой же возможности. Галстук бабочка свободно свисает на моей шее, первые несколько пуговиц рубашки расстегнуты. Швыряю фрак на соседний стул и присаживаюсь за барную стойку.

– Двойной виски, – ко мне подошёл бармен, едва ли обращаюсь к нему, скорее, к капле на столе, которую в данный момент обвожу пальцем.

Слышу приближающийся стук копыт, вернее каблуков моей «спутницы-мать-ее-Селены», наклоняю голову в сторону до характерного хруста, то же самое делаю в другую сторону. Она плюхается абсолютно не по-дамски на соседний стул, задницей прямо на мой фрак. Мне приносят заказ, отсчитываю кубики в стакане, чтобы потом понять состояние опьянения.

– Вы ему сразу несите бутылку Macallan и держите наготове вторую, – произносит Селена, пока я опрокидываю в себя полностью все содержимое стакана. – Ты даже не удосужился назвать марку виски? Плохо дело, Энтони.

Она удрученно качает головой и снова подзывает парня, чтобы заказать себе дамский коктейль. Тем временем я открываю бутылку виски, наливаю себе ровно на два пальца и повторяю порцию снова, пока мне кажется, что я еще не стер все мысли из головы. Ставлю локти на стойку и опускаю голову на свои руки. Растираю лоб и виски, когда гул в голове постепенно проходит.

– Нормализовал свое давление? – она цедит из трубочки розовую бурду, когда я снова тянусь за стаканом. – Не налегай, ковбой, не так быстро.

Мне приносят на тарелочке презент от заведения – нарезку из сыра. Благодарю за заботу, но пока я еще не переварил всю ту еду, что съел на балу. Еб*нный бал. Мне снова становится тошно.

– Как думаешь, почему я такой ублюдок? М? – спрашиваю у Селены, отбираю ее трубочку и ломаю в нескольких местах. – Я мог просто захлопнуть свою пасть и не выставлять зубы. Но нет, меня, как сточную трубу, прорвало.

Селена поднимает палец вверх и указывает бармену на трубочку, которую я уже отшвырнул от себя по столу.

– Тони, а когда это ты был хорошим парнем? Кажется, даже возраст тебя не изменит, – она снова начинает отсасывать из трубки, и я выдергиваю из ее рта предмет. – Ну, вот что ты творишь?