Швейцарец. Возвращение - Роман Злотников

Заночевали они в уже упомянутом графиней Меммингене, маленьком и по-кукольному очаровательном швабском городке с населением чуть более пятнадцати тысяч жителей. Вечер прошел просто очаровательно. Сначала они поужинали в небольшой, уютной кнайпе на рыночной площади, а потом долго гуляли по узким уютным улочкам.

– Вы подарили мне удивительный день, герр До’Урден, – сказала ему Эрика. – Вы так увлекательно рассказывали о вашей родине, что я как будто побывала на другом континенте. Позвольте, и я вам отплачу чем-то похожим. Видите вон тот дом? Как вы думаете, что это?

– М-м-м… чей-то дворец?

Эрика звонко рассмеялась.

– Нет. Это Шторехаус, здание гильдии налоговых сборщиков.

– Да-а-а? Если честно, я всегда с недоверием относился к сборщикам налогов.

– И, похоже, не зря, – весело подтвердила девушка. А Алекс тут же состроил потешно-глубокомысленную физиономию и эдак величественно-потешно кивнул в сторону другого дома:

– А вот это что за дом?

– Это – Веберзунд. Дом гильдии ткачей. Самой многочисленной в Меммингене…

А вот это – дом семи крыш, – Эрика указала ему на ещё один дом, до которого они дошли через десять минут. – Мемминген поднялся на соли. Помните то длинное здание, мимо которого мы проходили полчаса назад. Это – бывший соляной склад. Но соль в Средние века использовали не только для приготовления пищи, но и для многого другого. Например, для обработки кожи и меха. Однако мехá требовали хорошей просушки, причем без прямого доступа солнечных лучей. Вот поэтому в этом доме и сделали такой многоуровневый чердак. Чтобы на нем можно было развесить много меха… – и она снова очаровательно рассмеялась.

– Эрика – вы чудо! – дрогнувшим голосом произнес Алекс. И, смутившись собственных слов, поспешно спросил: – Но откуда вы всё это знаете?

Девушка ответила не сразу. Похоже, тоже смутилась.

– Дело в том, что мои предки по одной из линий были главными европейскими почтальонами. Слышали такое слово «такси»?

– Конечно, – обрадованно кивнул Алекс. Так она, несмотря на фамилию, вовсе не из аристократок, как он решил, когда услышал приставку «фон» к её фамилии! Отлично!!! Значит, у него есть шанс на… Но следующие слова девушки разбили его надежды в пух и прах…

– Оно пошло именно от них, – пояснила Эрика. – Турн-и-Таксис – создатели первой общеевропейской почты. И князья Священной Римской империи германской нации…

Увы, Эрика фон Даннерсберг оказалась аристократкой в черт знает каком колене. И самых что ни на есть голубых кровей. Она состояла в кровном родстве одновременно с двумя великими аристократическими родами – Турн-и-Таксисами и Виттельсбахами. Причем Турн-и-Таксисы были едва ли не самыми известными князьями Священной Римской империи. Потому что увековечили свое имя не только дворцами, парками и соборами, но ещё и первой общеевропейской почтой, которую создал сам родоначальник этого рода – Франц фон Таксис ажно в тысяча четыреста девяностом году. И триста с лишним лет после этого Турн-и-Таксисы соединяли между собой королей и пап, герцогов и банкиров, купцов и кардиналов по всей Европе. Нет, у королевских особ и наиболее богатых владетелей, естественно, были и свои гонцы, но основной поток переписки в Европе эти триста лет шел именно через Таксисов. «Такси» же появилось от того, что именно Таксисы начали первыми предоставлять услуги по перемещению пассажиров за деньги… А Виттельсбахи оказались ещё круче! Это был самый древний в Европе владетельный род, представители которого правили Баварией ажно с конца двенадцатого века и до начала двадцатого. До момента распада Германской империи после поражения в Первой мировой войне, пока ещё называемой просто Мировой или Великой войной. Вот, скажем, те же Романовы правили Россией всего триста лет, Бурбоны Францией – двести, даже Габсбурги, которые царствовали сначала в Священной Римской империи германской нации, а затем в Австрии и Австро-Венгрии, – делали это менее шестисот лет. Виттельсбахи же правили Баварией – более семисот…

– …так что в очень многих городах Германии есть места, напрямую связанные с историей моей семьи, герр До’Урден, – закончила Эрика свой рассказ. Алекс благодарно кивнул, хотя на душе у него вовсю скребли кошки…

На следующий день они выехали не слишком рано и ехали очень неторопливо, не упустив ни одной возможности остановиться и насладиться общением. У Алекса даже вновь забрезжила надежда, что он для Эрики может стать чем-то большим, нежели забавный дорожный попутчик…

На ночь же они остановились… во дворце! Усадьба Шлайсхайм, расположенная в десяти километрах от Мюнхена, была заложена Виттельсбахами ещё в самом конце шестнадцатого века. А в начале восемнадцатого курфюрст Баварии Максимиллиан II начал постройку грандиозного дворца, в стиле так популярных в то время среди немецких князей «малых Версалей». Впрочем, назвать «малым» здание, фасад которого растянулся больше чем на триста метров, можно было только с большой натяжкой.

– Не люблю Мюнхен… – вздохнув, пожаловалась Эрика, после того как они с Алексом, отсидев на весьма помпезном ужине, устроенном очередным дядюшкой графини, которых у нее, как выяснилось с ее слов, насчитывалась не одна дюжина, поднялись в библиотеку… На ужине Алексу пришлось нелегко. Ну не разбирался он ни хрена в той толпе вилок и ножей, которые выложили рядом с его тарелкой… Впрочем, особенного внимания на эту его неуклюжесть, к крайнему облегчению парня, никто не обратил. В отличие от фамилии. Вот тут уж ему пришлось буквально вертеться ужом… И спасло его, к его собственному удивлению, творчество Роберта Сальваторе! Устав отбиваться от хоть и завуалированных, но весьма настойчивых расспросов, Алекс взял и выдал, что, по преданиям, ходящим в его семье, его предки были выходцами из народа «дроу», когда-то давно жившего в гигантских пещерах, выходы из которых находились где-то на Шетландских и Оркнейских островах. О чем вполне определенно упоминается в местных легендах. Эти существа обладали магией и были очень жестоки. Потому что поклонялись жестокой паучьей богине Ллос. Ну и короче, далее всё по сеттингу… Стоило ли говорить, что его спитч произвел фурор!

– …злой город! – девушка слегка передернула плечами. – Когда я в него попадаю, мне всегда кажется, что он просто переполнен какой-то темной энергией, которая скоро выплеснется наружу и затопит всю Баварию, Остеррайх[51], а может, и всю Европу.

И Алекс аж вздрогнул от такого точного предсказания. Эта девушка завораживала его всё больше и больше. И дело было не в ее принадлежности к аристократии. И не во внешности. Хотя сначала он повелся именно на нее. Ну, дык, ведь и было на что! Графиня фон Даннерсберг была настоящей красавицей. Причем, скорее, по канонам покинутого им будущего, чем по тем, которых придерживалась современная Европа конца двадцатых годов двадцатого века. Для канонов, которые господствовали здесь ныне, она была излишне высока и несколько худовата… Зато в будущем ее безупречная фигура, являющаяся отнюдь не результатом бесконечных диет и скальпеля пластического хирурга, а закономерным итогом многостолетнего генетического отбора и правильного и гармоничного физического развития, включающего в себя жизнь на природе, занятие с младых ногтей конным спортом и псовой охотой и разностороннего, сбалансированного правильного питания, совершенно точно произвела бы фурор. Да и лицо, несомненно, привлекло бы внимание всех фирм, занимающихся производством элитной косметики. Очень завораживающее сочетание по-детски припухлых губ, больших глаз и слегка выпуклых скул… Она была чем-то похожа на монакскую принцессу Шарлотту Казираги, кстати, также с детства профессионально занимавшуюся конным спортом. Но именно похожа, а не точная копия… Однако главной причиной того, что Алекс так сильно «поплыл» и вляпался, оказалось совершенно другое. А именно то, что Эрика фон Даннерсберг оказалась цельной, сильной и невероятно развитой личностью…