Темный - Татьяна Лайка

— Признавайся, это ты «влюбил» его? — насторожился я.

— Ну… — маг точно что-то недоговаривает.

— И в кого же ты его… влюбил…?

— Ну… кандидатуры только две… не считая меня…

Я так и думал! Да в меня девушки еще ни разу не влюблялись! Не то что мужчины… Фу! Подумать противно!

— Кого ты из меня сделал?! Не мог в Рива… направить свое заклинание?! — я схватился за голову.

Как говорится, кого вспомнишь — тот сейчас же и объявится. Вот и вампир пришел в себя… Вовремя, ничего не скажешь! Рив заржал так, что я думал, легкие выплюнет. Вот так всегда: когда надо — он в «отключке», а когда не надо — тут как тут! Вам приятно, когда ваши лучшие друзья сначала делают из вас дурака, а потом смеются над вами? Мне — нет! А когда они делают из вас… простите за мой французский, представителя сексуального меньшинства? То-то же!

Фу! Какая гадость! Без содрогания думать не могу! Скажете: не думай? А как не думать?! Вот они… изверги! Стоят и… пардон, почти лежат от смеха! Согнувшись…

Хм… а вот такого я упустить не мог:

— Что? Смешно вам? А обо мне кто-нибудь подумал?

— Конечно! Только о тебе и думаем! — сквозь смех ответил вампир.

Ну что ж… с чистой победой не получилось. Один-ноль в его пользу. Но у меня тоже есть козырь.

— Может, и ты подумаешь? Вдруг понравится? — от этих слов мага они согнулись еще сильнее, вовсю наслаждаясь победой. Но не за горами поражение, друзья!

— А что? Надо попробовать, вдруг и вправду понравится? Вы и стоите как раз удобно… — хитро улыбаюсь… смеяться пока рано.

Через секунду, когда до них дошел весь смысл сказанного, смех затих… Вот тогда я не выдержал и засмеялся сам. Это триумф! Ну и пусть один-один, зато последний ход остался за мной!

* * *

Вот и еще на одно сражение прибавилось опыта. Конечно, хочется пожелать любому, чтоб на его Пути ТАКОГО опыта было поменьше, но в наше неспокойное время… Однако, речь не о том.

Благодаря этому случаю мы все поняли свои боевые недостатки. Оказалось, что каждому из нас необходимо дополнительное оружие: я не смогу защищаться с одним арбалетом, у Рива та же проблема, а Лод… у него просто может случиться, что запас Силы истощится и он окажется в… такой ситуации, как сейчас. После осмотра «поля боя» вампир забрал себе пару длинных кинжалов Эрбета.

— Тебе они уже не нужны, дружище, — вампир не держал зла ни на одного из воинов (впрочем, как и мы с магом), так как понимал, что в покушении на нас виновен только Розар и никто больше. Остальные просто исполняли приказ.

Рив взмахнул поочередно каждым клинком.

— Удобно, черт возьми! — не сдержал он своего восхищения.

Да, клинки были единым целым… причем, не только друг с другом, но и со своим владельцем. Отполированная особым способом сталь не давала запечься крови на своем теле. Любая жидкость стекала с поверхностей кинжалов, как будто они были намазаны чем-то жирным.

И именно это свойство позволяло металлу входить в человеческую плоть, как в масло. Инкрустированная полудрагоценными камнями рукоять правого кинжала представляла собой голову змеи, хвост которой почти плавно перетекал в острое лезвие. Второй кинжал выглядел так же, за исключением камней: тот же рисунок, что и на первом оружии, только полностью выкованный из металла.

Работа гномов. Почему? Во-первых, налицо отменное качество. А во-вторых, лишь гномы считают, что драгоценности на обеих рукоятях парного оружия — полная безвкусица. По их мнению «красивость» не должна быть избыточной. Обычно за красотой прячется плохое качество, а потому большая часть гномьей работы — серые, абсолютно неприметные для непросвещенного клинки.

Этот горный народец делает оружие для профессионалов.

Присмотревшись, мы обнаружили, что рисунок «чешуи» идет по всему лезвию вплоть до самого кончика на обоих кинжалах. А вот это уже работа гномихи — рисунки на лезвиях способны делать только женщины гномов. Они называют это — «ткать узор».

Интересно, это сделано просто для красоты или… На мой (опять еще не заданный) вопрос ответил Лодаллес:

— Эти рисунки предназначены для нанесения Последнего Штриха. Но операция не была закончена, потому никакой магии в лезвиях не содержится.

— А ты не можешь?..

— Нет. Извини, Рив, но я уже не могу. И никто уже не сможет.

— Почему? — сожаление в голосе плещется рыбешкой, готовое в любой момент выпрыгнуть за Грань.

— Потому, что эти клинки уже «мертвы». Незаконченное заклинание ведет к разрушительным последствиям.

— Что значит «мертв»? — я, конечно, помнил, что Шрон что-то такое говорил, но та «лекция» пронеслась мимо моих ушей.

— Это значит, что на данное оружие уже невозможно нанести никакую волшбу. Даже самую простецкую… даже заговор.

— А почему?.. — Рив задал тот же вопрос, что крутился и у меня на языке.

— Точно не знает никто. Но существует поверье, что любое оружие — живет. Своей жизнью. И что оно помнит все, точно так же, как и мы. И что у каждого есть свой характер. Клинок, единожды испытав на себе неумелую работу (будь то магия, ковка, заточка — неважно), больше никогда не «откроется» ни перед кем.

— Он «боится»?

Ну я не могу смотреть на этого дитятю с такими большими изумленными глазками! Одно умиление.

— Типа того, — ответил маг и отвернулся, давая понять, что эта тема исчерпана.

На самом деле он, видимо, заметил настроение нашего друга и понял, что тот теперь захочет «сказочку на ночь».

Таким образом Лодаллес отмазался от дальнейших рассказов «тысячи и одной ночи».

Рива можно было понять: у него не было детства. Он с рождения был вампиром среди людей. Тут в родном замке, где все вампиры, общаться было не с кем, а что говорить о мальчишке с клыками, у которого даже матери рядом не было.

Но как бы мне ни было жаль друга, утешать и читать истории «малышу» я не собирался. А посему надо найти, чем его занять.

— Рив, а что вы присмотрели для Лодаллеса?

Маг моментально сделал «кругом» и вперился злющими глазищами в мои невинные глазки. Понял, гад, что я тоже стрелки скидываю. Ну, что ж поделать… Нас только двое, больше отвлечь Ривента не на кого. Приходится как-то крутиться…

Особой предприимчивости в действиях вампира я не заметил, однако сумел-таки переключить его внимание на мага.

— Ну, вы пока поищите чего-нито, а я для себя посмотрю, — с такими словами под испепеляющий взгляд колдуна я направился на поиски того, что мне давно приглянулось…

Ага, вот он! Красавец… Меч Вилласама понравился мне сразу, как только я его увидел. Ничего не подумайте, я не собирался его красть ни тогда, ни сейчас!