Лиловые орхидеи - Саманта Кристи

правду. Я вздыхаю.

– Милая, я поеду со своей подругой Карен, – говорю я. – Если бы я мог сейчас что-то изменить, я бы это сделал, но деньги уже заплачены и возврату не подлежат. Если бы я знал… в общем, не согласился бы. Но я уже дал согласие и теперь не знаю, что делать. Прости.

– Гэвин, ты не виноват, – говорит она. – Мне кажется, это будет невероятным опытом…

– Что будет невероятным опытом? – прерывает нас вернувшаяся за столик Скайлар. – Секс между вами? – хихикает она.

Ее смех звучит так же, как смех Бэйлор, но он не оказывает на меня никакого воздействия. Это хорошо, иначе был бы просто какой-то разврат.

– Боже, Скайлар, прекрати себя вести как ребенок! Гэвин рассказывал мне, что поедет летом в Бразилию, – говорит Бэйлор. – Со своей подругой Карен. Разве это не чудесно?

Я вижу, что она только делает вид, что рада.

Я знаю ее совсем недолго, но уже могу отличить, когда она радуется, когда грустит, а когда просто врет. И я точно знаю, что с той секунды, когда я сказал, что поеду с Карен, ее враньеметр просто зашкаливает.

Черт. Теперь я чувствую себя негодяем.

Скайлар широко улыбается.

– С подругой, значит? – спрашивает она, переводя взгляд с Бэйлор на меня и обратно. – А ты рассказала Гэвину, что летом будешь работать в ресторане вместе с Крисом?

Теперь мой черед взять себя в руки, когда я чувствую, как напряглась Бэйлор.

– Значит, Крис работает в ресторане твоих родителей? – спрашиваю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть Бэйлор в глаза.

– Да, – говорит она. – Он там работает уже пять лет. Думаю, папа готовит его к тому, чтобы передать ему управление рестораном, раз ни одна из его дочерей не хочет этим заниматься.

Я смотрю на Скайлар:

– Правда? Ты не хочешь управлять рестораном «У Митчелла»? А чем ты хочешь заниматься, Скайлар?

Я пытаюсь поддерживать светскую беседу, чтобы не сжать кулаки и не пустить пар из ушей при мысли о том, что Говнюк будет работать бок о бок с моей девушкой, пока я буду в Бразилии, за десять тысяч километров от нее. И о том, что он явно нравится ее отцу. Очень.

Лицемер.

– Управлять рестораном? В Мейпл-Крик? – Скайлар смеется. – Ну уж нет! Как только мне исполнится восемнадцать, я перееду в Нью-Йорк. У меня много опыта, я уверена, что найду отличную работу в каком-нибудь престижном месте.

– В Нью-Йорке? – спрашиваю я.

Скайлар кивает:

– Да! – Она чуть не подпрыгивает от восторга. – Обожаю Нью-Йорк! Каждый раз, когда мама или папа едут туда по делам, я езжу с ними.

– А Пайпер? – спрашиваю я. – Сколько ей? Двенадцать? Что она думает про ресторан?

Скайлар закатывает глаза.

– Она его терпеть не может. Папе приходится ее практически заставлять помогать там по выходным. Пайпер говорит, что не хочет обслуживать неблагодарных посетителей. Но она еще молода, так что кто знает, – произносит умудренная опытом шестнадцатилетняя девушка.

Сестры обсуждают Нью-Йорк, а я мысленно считаю дни, остающиеся у нас с Бэйлор до вынужденной разлуки. Почему я не пригласил ее на свидание в прошлом семестре? Может, узнать, не осталось ли мест для поездки по программе «Work and Travel»?[6] Я даже мог бы за нее заплатить.

Но тут я вспоминаю, что поехать могут только студенты, прошедшие подготовительный курс по учебе за границей. Черт! Выхода нет. Отец меня убьет, если я не поеду. Да что там, думаю, даже мама меня убьет, если я откажусь от этой возможности. Поездка в Бразилию – это потрясающе! Увидеть другую культуру. Может, даже поиграть в футбол с невероятными игроками. Я должен поехать. Знаю, что должен.

– Гэвин? – Я поднимаю глаза и вижу, что обе девушки встали и смотрят на меня. – Ты готов?

– Да, конечно.

Я вскакиваю.

Возле общежития мы с Бэйлор целуемся на прощание под оценивающим взглядом Скайлар. Я желаю им обеим хорошо провести время завтра. Потом иду домой и строю планы заговора, в результате которого США в течение ближайших трех месяцев начнут войну с Бразилией.

В полночь я залезаю в постель.

Я: Просто хотел пожелать тебе спокойной ночи, милая. Сладких снов.

Бэйлор: Вот видишь, я же говорила, что ты романтик. Спокойной ночи, Гэвин.

Глава 13

Я отказываюсь думать о том, что мы неизбежно проведем лето порознь. В последние две недели мы с Бэйлор много раз это обсуждали и, кажется, смогли успокоить свои сомнения – по крайней мере, до определенной степени. Бэйлор говорит, что нам нужно сосредоточиться на настоящем. Жить сегодняшним днем. Просто быть самими собой. У нее хорошо получается придерживаться этого плана.

Она записалась в университетскую футбольную команду, и я хожу на все их матчи, на которые могу. Я просто обожаю смотреть, как она, вся потная, бегает по полю в коротеньких футбольных шортиках.

Жду не дождусь, когда она окажется вся потная подо мной. Но мы продвигаемся медленно, как я и обещал, хотя и были практически неразлучны с тех пор, как официально стали парой. К моему удивлению, мне нравится, что все развивается так медленно. Мы даже ни разу не прикасались друг к другу ниже пояса. Мне часто приходится принимать холодный душ, но в долгосрочной перспективе это стоит того… финишный флажок и все такое. Я не собираюсь все испортить.

Я сижу за столом в своей комнате, когда слышу голос у себя за спиной:

– Гэвин!

Я оборачиваюсь и вижу Карен.

– Привет, Карен! Что нового?

Она мило мне улыбается, и я еще раз думаю о том, как хорошо она восприняла мой новый роман. Когда я несколько недель назад сказал Карен, что Бэйлор теперь официально моя девушка, она не психанула, как я боялся. Не заплакала, не впала в истерику и даже не обиделась на меня. Оказывается, она более сдержанная, чем я думал. Не могу сказать, что Карен в восторге от моих отношений с Бэйлор – она ведь не приглашает ее на свои девчачьи вечеринки, – но ведет себя цивилизованно, и я ей за это благодарен.

– Да в общем ничего, – говорит она. – Марси нужно было к вам зайти и что-то вернуть Джонси, и я увязалась за ней следом. Я по тебе скучаю, знаешь ли.

Я улыбаюсь ей из-за стола.

– Я тоже по тебе скучаю.

– Тогда как насчет вечеринки у нас в субботу? – спрашивает она. – Можешь даже привести Бэйлор, если хочешь.

Я удивленно приподнимаю брови. Потом пытаюсь представить себе Бэйлор на вечеринке женского клуба.

– Не будь таким мерзавцем, Гэв, –