Не ее дочь - Риа Фрай

Почему она одна отвечает на все их гребаные вопросы?

– Нам нужно письменное заявление от вас обоих с описанием ее одежды и любых личных предметов, которые могли быть при ней в момент исчезновения, как и отличительных черт, которые помогут ее найти.

– Нужно сделать это прямо сейчас или…

– В участке, мэм. Еще нам понадобится список ее друзей, знакомых и всех тех, кто может знать о ее местонахождении. Начнем с соседей. Ваша дочь ходит в школу?

– Да. В школу Монтессори за углом. Мы отводим ее туда каждый день.

– Отлично, отлично. – Барри лихорадочно чиркал ручкой. – И еще нужна недавняя фотография, для распространения.

– Для распространения?

– Да, если фото понадобится для прессы или центра по розыску пропавших. Не беспокойтесь об этом пока. Будем надеяться, мы найдем ее, прежде чем до этого дойдет. Дети часто сбегают из дома, а потом возвращаются, в особенности в таких безопасных районах.

Ричард переводил взгляд с одного полицейского на другого.

– Вы родственники?

Услышав бессмысленный вопрос Ричарда, Эми хмыкнула. Какая разница, даже будь они сиамскими близнецами? Главное – они должны найти Эмму.

– Да, сэр. Братья. Родились и выросли в Лонгвью. Из династии полицейских.

– Как тесен мир.

– Ты серьезно, Ричард? – Эми снова повернулась к полицейским и забарабанила пальцами по кружке с кофе. – И дальше что?

Она вела себя как типичная истеричка, но еще минута за этим столом, и она вспыхнет.

Братья встали, заскрежетав стульями по деревянному полу. Эми поморщилась.

– Нам нужно взглянуть на комнату Эммы и проверить все поблизости. Проводите нас в ее комнату? И просим вас пока ничего не трогать и не передвигать.

Эми дрожала, голова гудела от подробностей и вопросов. Ее знобило, хотя она вспотела. Эми повела полицейских по коридору в комнату Эммы, голую и непривлекательную – матрас на полу, несколько мягких игрушек, комод. Никаких милых, сделанных вручную безделушек. Эми не разрешала дочери хранить игрушки в комнате, потому что та обязательно их разломала бы, она разбрасывала кукол и мягкие игрушки повсюду. И это служило постоянным источником раздражения для Эми, которая вечно что-то убирала и подтирала, а Эмма тут же мусорила вновь. Вот почему Эми ввела правило: спальни только для сна, и точка.

Теперь, оглядываясь вокруг, она увидела комнату глазами полицейских и смутилась. В нынешние времена детские выглядят как святилища, собранные из картинок в Pinterest. Каждый раз, стоило ей открыть каталог детских товаров и наткнуться на очередную чудесно отделанную комнату, она чувствовала себя не в своей тарелке.

Эми вышла из комнаты, предоставив полицейским рыться в личных вещах дочери. Они говорили вполголоса, обшаривая и сортируя вещи. Эми налила себе чашку кофе, а Ричард так и сидел за столом, обхватив голову руками. Может ли что-нибудь в комнате дочери послужить ниточкой к тому, куда она подевалась? Это явно не был осознанный поступок. И никто из знакомых не мог забрать Эмму. Или мог? Список друзей и родственников был крохотным. Отражением крохотной и пустой жизни в маленьком городке.

Дуя на кофе, Эми гадала, нет ли в жизни дочери какого-то секрета, который прольет свет на ее местонахождение. Дневник с рисунками какого-нибудь далекого места. Незнакомца, предложившего ей конфетку после школы. Может, она готовилась к безумному приключению, набила рюкзак игрушками и печеньем и отправилась в лес, как героиня из любимой детской книжки. Но вряд ли. Вечер, ссора, пощечина, признание, дверь, сон, исчезновение и полицейские в комнате дочери, разнюхивающие, копошащиеся в вещах, делающие заметки, – все это казалось ненастоящим. Но все же происходило в реальности. И по ее вине.

Эми прихлебывала кофе, смотрела на Ричарда, который со слезами на глазах тупо пялился в стену, и понимала, что не стоит никому рассказывать про пощечину и запертую дверь. Все это выглядит слишком подозрительно. Указывает на то, что Эми на грани срыва. А мать, находящаяся на грани срыва, способна на кошмарные, немыслимые поступки: утопить ребенка в ванне, сброситься вместе с ним с утеса, задушить ни о чем не подозревающую дочь во сне. Всем будет лучше, если они найдут Эмму, а не сосредоточатся на Эми как на вероятной подозреваемой.

Всей правды никто не знает, пусть так и остается.

* * *

Было далеко за полночь. Роберт заворочался. Эми дрожала от наплыва адреналина. После трехчасового сна и кофе ей казалось, будто она способна прочесать весь лес быстрее, чем любой детектив. Ричард снова ушел к Робби и, видимо, отключился. Он плохо справлялся с нештатными ситуациями, весь расклеивался. У Эми было только два режима: либо злость, либо полная отключка, а сейчас ни то, ни другое не принесло бы пользы.

Полицейские вызвали детектива Фрэнка Льюиса. Когда он появился перед дверью, вид у него был такой, словно его только что вытащили из постели. Челюсть покрыта островками темной щетины, волосы наэлектризованы. Барри и Стэн провели его внутрь, как к себе домой, и ввели в курс дела.

Слушая их, Фрэнк почесывал пятерней лицо, быстро моргал, кивал и что-то бормотал. Он пожал Эми руку, а затем прочесал весь дом и вернулся к ней.

– Так вы говорите, Эмма находилась во дворе, но вы не помните, была ли дверь в столовую заперта?

Его хриплый голос раскатывался по тихому дому. Он открыл дверь, и с другой стороны на тусклом стекле обнаружились маленькие отпечатки грязных пальцев. Все застыли перед лицом истины. Эмма барабанила по двери, но не смогла войти, потому что Эми заперла дверь. Ложь свернулась комком в горле Эми, борясь с кошмарной правдой.

– Я уже сказала, что случайно заснула, а Ричард занимался Робертом. Она часто барабанит в дверь, когда хочет мне что-нибудь показать.

– А когда она хочет вам что-то показать, дверь обычно бывает заперта?

– Нет, обычна она открыта.

– Но сегодня вечером была заперта?

Эми покачала головой, но не сказала ни слова. Если они узнают, что она специально оставила Эмму снаружи, то распнут ее. Если они узнают про пощечину, то решат, что сама Эми что-то сотворила с дочерью. Эми надеялась, что ее не выдаст пылающая кожа.

Фрэнк опустился перед стеклом на колени и вытащил пакет.

– Мне нужно взглянуть на ее расческу и зубную щетку.

– Зачем?

– ДНК. Будем надеяться, что она не понадобится. Это стандартная процедура.

Эми провела Барри и Стэна в ванную, а потом обратно в столовую на новый раунд вопросов.

– Кто-нибудь ищет Эмму? Хоть кто-нибудь? Почему мы просто сидим сложа руки?

– Мэм, существует четкий протокол. Я понимаю, как это тяжело, но доверьтесь нам, мы разберемся. Просто сначала нужно выяснить все факты.

– Какие вам нужны факты, кроме того, что моя пятилетняя дочь пропала? Каждую секунду, пока мы здесь сидим, кто-то может увозить ее все дальше. А прошло уже несколько часов, – сказала Эми звенящим от паники голосом.