Хэтти Браун и цветной дождь - Клэр Харкап

Сэр Гидеон затряс головой и посмотрел на своих рекрутов.

– Когда я скажу: «В наступление!» – шагайте вперёд! – крикнул он. – Когда я велю: «Стоять!» – сразу же останавливайтесь. Когда я прикажу: «К бою!» – вы должны поднять оружие.

Белки, кролики и ежи засеменили вперёд.

– Нет. Шагайте как следует. Ещё раз.

Теперь шагнули все разом.

– Лучше. В наступление! – воскликнул Сэр Гидеон.

Звери, которые принесли «оружие», подняли его в воздух. Раздался лязг: ковши и сковородки схлестнулись с ложками и вилками. Один из кроликов надел миску на голову и слепо колотил соседа ложкой. Белка взвизгнула, уронив ветку себе на лапку. В дальнем конце одного из рядов два ежа свернулись клубком.

Разве они могут одолеть стражей и драконов? Хэтти посмотрела на Сэра Гидеона.

– Безнадёжно, – проворчал дракон. – И почему я позволил себе поверить в Хэтти Браун?

Хэтти нисколько не удивило то, что сказал о ней Сэр Гидеон. И её не удивило бы, узнай она, что Леди Вайолет и Виктор думают точно так же. Оптимизм, охвативший её, когда девочка поняла, что Лорд Мортимер не сумел переписать Книгу Царства, давно рассеялся. Может, и лучше было бы, если бы у него всё получилось. По крайней мере, конец не был бы настолько отсроченным и унизительным.

Захлопали крылья. Прилетел Кредо.

– Люди, – сказал он.

Крылья какаду махнули, словно указывая. Хэтти проследила за его жестом.

Десятки людей брели по тропе, вившейся вдоль леса. Одни шли поодиночке, другие группами. Матери и отцы держали за руки детей. По пятам за ними тащились дедушки и бабушки.

– Как у тебя так быстро всё получилось? – спросила Хэтти.

– Не я. Они слышали. Пришли сами, – ответил Кредо.

– Я и не знала, что за стенами города столько людей, – призналась Хэтти.

Но забрезжившая надежда угасла, когда она заметила, как они подволакивают ноги и как медленно плетутся. На лице каждого было затравленное и голодное выражение. Они выглядели так, словно много дней ничего не ели.

Хэтти услышала стон. Сэр Гидеон думал так же, как и она.

– Посмотри, как их много, – произнесла девочка, желая обнадёжить дракона.

– И посмотри, какие они никчёмные, – пробормотал Сэр Гидеон.

Он летал от одной семьи к другой, с недовольным поцокиванием ныряя между ногами, обмотанными в лохмотья. Кредо спикировал к Хэтти. Хохолок его поднялся, и какаду защёлкал клювом.

– Ещё, – сказал он.

– Я вижу их, – проговорила Хэтти и посмотрела на движущихся к ним людей.

Но Кредо глядел куда-то вдаль.

– Привести ещё! – прощебетал он и унёсся прочь.

Хэтти наблюдала, как Сэр Гидеон облетает ряды, инспектируя, что принёс каждый из рекрутов. А те поднимали мётлы, лопаты, садовые вилы, ножки стульев, сотейники, палки, вешалки, кирпичи, мешки камней, таблички, столбы и прочие вещи. Кое-что из них Хэтти не вполне узнавала, но понимала: некоторые, вероятно, были выдраны из предметов мебели и зданий или же просто подобраны в лесу.

Мужчина с котлом в руках бросил взгляд в сторону Хэтти. В его глазах промелькнула искра узнавания. Он пихнул в бок стоявшую рядом женщину и указал пальцем.

– На что вы смотрите? – Сэр Гидеон завис над ними, раздражённо трепеща крыльями.

– Ты прав, это она, – сказал своему соседу один из кроликов.

– Но волосы у неё не те, – уточнил другой кролик и нагнулся, чтобы посмотреть на профиль Хэтти.

Всё больше лиц и мордочек поворачивалось в сторону девочки. Белка пропрыгала сквозь ряды и встала, разглядывая Хэтти.

– Я же говорила! – крикнула она оставшимся позади белкам. – Идите и сами посмотрите!

– Да, это Хэтти Браун! – заорал Сэр Гидеон. – А теперь, когда мы разобрались, давайте продолжать! Нам, знаете ли, предстоит свергнуть тирана и защитить наше будущее. И хватит таращиться на несносную девчонку из людского царства, иначе толку не будет никакого.

Добровольцы прошли на свои места, но в гомоне голосов то и дело всплывали имена Хэтти Браун, Лорда Мортимера и Виктора. Хэтти даже показалось, что она услышала, как кто-то повторяет жалобу Сэра Гидеона на эту «несносную девчонку из людского царства».

«Может, я и несносная девчонка, – подумала она, – зато я никак не могу выбросить из головы то, что случилось в Хотьгде-Конторе». Она уже не могла просто стоять и смотреть, как Сэр Гидеон тренирует армию. Ей необходимо было кое-что сделать.

Громадная деревянная дверь в Хотьгде-Контору оказалась приоткрыта, когда Хэтти приблизилась к ней. Девочка осторожно толкнула её, почти ожидая, что створка захлопнется, как только она коснётся её. Однако дверь открылась шире, и бумажные колонны приветственно качнулись. Стопки склонились к Хэтти, документы раздвинулись и сошлись снова, как будто были живыми, могли дышать, тянуться и сгибаться. Едва Хэтти переступила порог, как по ним пробежала новая волна.

Тишину в покоях нарушал только шорох и тиканье часов в центре зала. Перед Хэтти открылся проход, уводящий сквозь бумаги. В конце его находилась Мудрочервия. Она не подняла головы. На письменном столе лежала стопка бумаг. Она взяла верхний лист и лизнула. Глаза её выпучились и заморгали, едва Мудрочервия почувствовала вкус написанного. Затем она наклонилась над плевательницей и извергла туда слюну.

Хэтти словно током ударило. Неужели Мудрочервия может так поступить?! Она сплюнула прямо в плевательницу. Она делала это, когда документ содержал ложь, и яд отводился в ров.

Но всякий раз, сплёвывая, она посылала всё больше яда в ров, если же он переполнится, значит, ещё больше яда стечёт в подземелье. Как может Мудрочервия посылать туда потоки слюны, когда она осведомлена о том, что это может убить людей и зверей, которых заперли по приказу Лорда Мортимера? В первый раз за всё то время, что Хэтти знала Мудрочервию, та показалась ей уродливой.

Мудрочервия взяла из стопки следующий документ и провела по листу языком. Не выждав ни мгновения, она извергла фонтан слюны в плевательницу. И занялась следующим документом. Как только он был достаточно близко, она мазнула по нему языком и снова сплюнула.

Что-то затрепетало у Хэтти над головой. Одна из колонн распалась. Отдельные документы вольно порхнули над прочими стопками бумаг. Они зависли в воздухе, полетели туда, где стояла девочка, и облаком окружили её.