Небесное сольдо - Пирс Энтони

– С головы! – гордо ответил Барракуд. – Ну, кусай! Чего не кусаешь? Думаешь, я склонюсь перед тобой? Напрасно ожидаешь! Плюю на твой нос!

И он действительно плюнул (правда, в воде это получилось не очень эффектно).

Дольф был очень юн и опыта жизни накопить не успел. Но долгие часы созерцания проходящих на Гобелене героических подвигов все же не прошли для него даром. Принц научился, например, отличать истинного храбреца от притворщика. И он почувствовал, что в самой дерзости Барракуда есть что-то покоряющее.

– А не лучше ли… – начал Косто.

– Ладно, – сказал Дольф. Теоретически он уже знал, что значит – благородно поступить с противником, и теперь решил применить это знание на практике. – Барракуд, ты достоин уважения. Я освобождаю тебя, но если ты желаешь сатисфакции, то я готов. От тебя потребуется одно – назначить время поединка.

Барракуд, удивленный, спросил:

– Как тебя зовут, незнакомец?

– Принц Дольф, сын короля Ксанфа.

– Что ж, принц, прощай! Может, когда-нибудь и встретимся.

Барракуд уплыл, а вслед за ним и его свита.

– Ты вел себя чрезвычайно достойно, Дольф, – похвалил скелет.

Дольф почувствовал прилив гордости. Скелет был скуп на похвалы, поэтому Дольфу было вдвойне приятно. Но счастлив он был еще и оттого, что понимал – похвала вполне заслуженная. Наконец-то ему удалось самому справиться с затруднительным положением, и неплохо справиться!

Подводный тоннель привел их во вторую пещеру.

Дольф выплыл на поверхность и подождал Косто.

Потом принц снова стал светящимся жуком и скелет вставил его в свою пустую глазницу.

Но не успел Косто сделать шаг, как толпа каких-то теней окружила его. Это были летучие мыши!

– Стой! – приказала одна из мышей. – Кто ты?

Говори!

Неужели опять все сначала? Конечно, мышь произнесла все на мышином языке, но жук все же понял суть высказывания. Он выбрался из глазницы и тут же превратился в летучую мышь.

– Я – принц Дольф, сын короля Ксанфа, – повторил он прежнюю формулу. – У меня дело государственной важности, и я требую дать мне дорогу.

Став мышью, он тут же заговорил на идеальном мышином, и крылатые твари без труда его поняли.

– Ты принц? – издевательски расхохотался предводитель мышей. – Ой не могу! Ой, сейчас от смеха лопну!

Вслед за предводителем послушно захихикали и остальные.

– Я назвал свое имя, – не обращая внимания на оскорбительный смех, спокойно произнес Дольф. – Теперь ты назови свое.

– Я Бэт Мэн, а это мой батальон, – ответил командир летучего отряда. – Мы тебя не пропустим, не надейся. Это наши владения.

– Чую я… – начал Косто.

– Потише ты, мешок с костями, – грубо оборвал скелета Бэт Мэн.

– А ведь мы стараемся тебе не грубить, – заметил Дольф, чувствуя сильнейшее желание нагрубить.

– ..что эти существа лишены такого достоинства, как рассудительность, – договорил Косто.

– Рассудительность мы точно ни в грош не ставим! – подтвердил Бэт Мэн. – Это ты верно подметил, остов ходячий!

Мыши и скелет хоть и говорили на разных языках, но, по всей видимости, отлично понимали друг друга. Дольф быстро нашел для себя объяснение этой загадки: скелет, житель тыквы, играющий роли в ужасных снах, волей-неволей должен быть полиглотом, потому что не знает, в чей сон попадет завтра, с .кем ему придется общаться.

– Раз слова до них не доходят, придется применить силу, – обратился к скелету Дольф.

– То есть вступить в бой? – уточнил скелет. – Знаешь, у нас мало времени. Разумнее – не обращать внимания. Но если они настолько экзальтированы, что непременно хотят драться, что ж…

Дольф не понял, что значит экзальтированы, и уже собрался спросить, но тут…

– Бей их! – крикнул вдруг Бэт Мэн. И отряд ринулся вперед.

Тут уж стало не до слов. Дольф с готовностью превратился в существо, освоению которого он посвящал долгие часы тренировок, ради этого забираясь в самые темные, самые пыльные, самые мрачные башни замка Ругна. Дольф превратился – в вампира! Обнаружив вблизи себя этот кошмар, крылатые солдаты Бэт Мэна с тревожным писком разлетелись кто куда. Их, обыкновенных, добропорядочных летучих мышей, зрелище вампира пугало не меньше, чем обыкновенного ксанфянина – зрелище огра.

Теперь путь к логовищу дракона ничто не преграждало. Но оно помещалось высоко на уступе скалы, и только летучее существо могло до него добраться. Оставив Косто ждать внизу, Дольф поднялся к заветному гнездышку, чтобы отыскать там драгоценный камень, и растерянно замер – гнездо оказалось просто усыпанным всевозможными изумрудами, алмазами, жемчужинами. Какой же из них русалкин камень?

– Какой же из них русалкин? – уже вслух повторил принц.

– Ищи не просто камень, а камень чистой воды, – подсказал снизу скелет.

– А как он выглядит? – сверху спросил Дольф.

– Ну, такой сверкающий и вместе с тем прозрачный…

– Да тут все такие.

– Знаешь, мне лучше самому подняться, – решил Косто.

Дольф – летучая мышь слетел на пол пещеры, превратился в огра и мощно вознес скелета к гнезду.

Он уж было хотел снова обратиться в мышь, но тут его ухо уловило какой-то шум.

– Он идет, он идет! – хором пищали из темноты летучие мыши. – И ваши кости разнесет, разнесет!

Дракон Кондрак вернулся и направлялся к своему логовищу. Это была неожиданность, и очень неприятная.

– Дольф, ты должен отвлечь дракона, а я тем временем постараюсь отыскать камень, – сказал Косто.

Легко сказать – должен. У Дольфа от этих слов мороз по коже пошел. И почему это Кондрак вернулся так скоро? Ведь еще немного, и они нашли бы камень и ушли бы тихо-мирно, а дракон, вернувшись, ничего бы не заметил.

Дольф расслышал шипение; это огнедышащий дракон плыл по воде. Теперь стало ясно: огненные драконы, когда им надо, могут превращаться в водяных. Хотя любопытно, куда они в это время девают свой огонь? Ведь если его не обезопасить, он может отсыреть?

Дракон с плеском всплыл на поверхность. А, теперь понятно! Дракон, когда плывет,

сдерживает огненное дыхание, а плывет он недолго, так что огонь не успевает намокнуть.

– КруШИ! КруШИ! КруШИ! – скандировали мыши.

Страшное шипение заклубилось навстречу приближающемуся дракону. Это Дольф превратился в гигантского змея!

– Рыбы донесли, что у меня в доме непрошеные гости! – проревел дракон. – Человек, состоящий из костей, и рыба-броневик. А тут какой-то змей. Чую, меня задумали обмануть. Тут оборотень замешался, не иначе.