История разбитых сердец - Estrella Rose

момент я так сильно разозлился, что я сорвался на Ракель и… — Терренс медленно выдыхает, до смерти боясь рассказывать правду, хотя и понимая, что он должен это сделать. Но потом мужчина резко выдыхает и с легким испугом во взгляде смотрит на Наталию. — И дал ей пощечину… Ударил…

Терренс начинает с ужасом во взгляде ожидать какую-то реакцию от Наталии, на которую он уставляет свой взгляд. Девушка же приходит в шок после подобного заявления и широко распахивает глаза.

— Ч-ч-что ты? — слегка дрожащим голосом переспрашивает Наталия. — Дал п-п-пощечину?

— К сожалению… — тихо произносит Терренс, опустив взгляд вниз.

— Господи… Не могу поверить… — Наталия с ужасом во взгляде слабо качает головой, прикрыв рот рукой. — МакКлайф, как ты посмел так с ней поступить? Ты совсем что ли с катушек слетел? Разве ты не знаешь, как люди относятся к тем, кто смеет поднимать руку на девушку? О чем ты вообще думал?

— Я все прекрасно пойму, если ты сейчас встанешь и уйдешь, называя меня всеми возможными оскорбительными словами, — то опуская полный стыда взгляд вниз, то переводя его на Наталию, с грустью во взгляде отвечает Терренс. — Но могу поклясться тебе чем угодно, что я не хотел этого делать.

— Не хотел? Но ты черт возьми, сделал это!

— Знаю, но клянусь, я старался держаться до последнего, чтобы не сорваться… — Терренс с тяжелым вздохом слабо качает головой. — Но все-таки не смог этого сделать и крупно поплатился за это… Когда мои друзья узнали об этом, они отвернулись меня. А Ракель твердо решила не возвращаться ко мне… Да еще и ее родственники едва не прибили меня…

— Значит, Алисия с мистером Кэмероном уже знают о твоем омерзительном поступке?

— Только Алисия в курсе всей правды, а вот мистер Кэмерон ничего не знает о моей пощечине. Но если он узнает, то точно сживет меня со свету. Фредерик сделает все, чтобы не позволить Ракель приблизиться ко мне.

— А Алисия разве погладила тебя по головке, когда узнала, как ты омерзительно поступил с ее племянницей?

— Ты что! Она устроила скандал у меня дома.

— А что ты?

— Ну а что я? Единственное, что я мог сделать, — это рассказать ей всю правду и доказать, что мне действительно очень жаль.

— И поэтому ты решил прикрыть свою задницу и притвориться героем для Ракель и ее семьи? — хмуро спрашивает Наталия. — Чтобы они не слишком сильно поливали тебя грязью!

— Я пошел на это, потому что должен был помочь твоей подруге еще тогда, когда все только началось. А вместо этого я просто психанул и начал ругаться с ней каждый день, доведя все до того, что наше и без того страдающие отношения окончательно закончились.

— Ну учитывая, что после всего происходящего все находятся в шоке, семья Ракель будет благодарна тебе за спасение этой девушки и на время позабудет о твоем безобразном поведении. Но когда они придут в себя, то не жди пощады.

— Пожалуйста, Наталия, поверь мне, — с жалостью во взгляде умоляет Терренс. — Клянусь, я совсем не хотел этого. Не хотел ругаться с Ракель и тем более поднимать на ее руку.

— А я была о тебе гораздо лучшего мнения.

— Знаю, мне еще долго не удастся восстановить свою репутацию после того, что я сделал. А если это станет известно всему миру, то меня точно начнут ненавидеть. И кто-то сделает все, чтобы я стал для всех монстром. Моя карьера будет разрушена к чертовой матери.

— А, так значит, ты беспокоишься только о своей репутации и боишься, что тобой не будут восхищаться.

— Боюсь, не буду отрицать, — спокойно произносит Терренс. — Но для меня гораздо важнее было доказать Ракель и ее семье, что я поступил ужасно, признаю это и искренне раскаиваюсь. Я не хочу, чтобы они до конца своих дней поливали меня грязью и винили во всех бедах. Мне выпал шанс стать лучше в их глазах — я им воспользовался. И получил благодарность, на которую, впрочем, не рассчитывал.

— Это, конечно, все очень трогательно и прекрасно, но ты сам виноват в том, что испортил себе репутацию и заставил всех отвернуться от тебя. И я сейчас не только про пощечину. Забыл, как ты в некоторых разговорах со мной обещал уничтожить Ракель, испортить ей жизнь и заявить всем, что она якобы психованная больная тварь? Жизнь с которой была адом! Это были твои слова, Терренс! Ты клялся сделать все, чтобы она страдала!

— Не знаю, что на меня нашло… Я был зол и не понимал, что говорю… Но клянусь, я не собираюсь портить жизнь и карьеру Ракель. Поскольку мы уже расстались, она сможет жить спокойной жизнью, а я не буду так или иначе преследовать ее и мешать ей быть счастливой.

— Знаешь, что я поняла? Что Ракель заставили думать, что она якобы больная. И поверив в этом, Кэмерон действительно начала казаться таковой! А истериками и скандалами мы только больше усугубляли ситуацию. Ни я не должна была поддаваться ее провокациям и злить ее, ни ты не должен был ругаться с ней, как кошка с собакой, и обвинять во всем, что на самом деле было работой Рингера.

— Да, но Саймон все равно бы так или иначе разругал ее со всеми нами. Не удалось бы ему поссорить ее со мной и тобой в первый раз, так нашел бы способ сделать это вновь. К сожалению, нам не удалось бы избежать конфликта с ней.

— Но ведь можно было не доводить все до такой критической отметки. Ладно бы мы покричали, дали ей шанс сказать все, что она хочет, разбежались и не пересекались с ней… Но мы пошли дальше…

— Я жалею, что велся на провокации Саймона.

— А раз ты ударил ее, значит она не так тебе важна, как мы все хотели думать. Тебя совсем не волновали ее проблемы, чувства и желания. Тебе было наплевать на нее. Ты думал только о себе. И очень легко бросил ее, когда она нуждалась в твоей помощи.

— Да, но ей тоже было плевать на меня, — уверенно отмечает Терренс. — Думаешь, я просто так стал равнодушным и обиженным на нее? Нет, Наталия! Меня сильно обижало то, что она всегда относилась ко мне, как к какой-то ненужной игрушке, которая надоела ей сразу же после того, как мы начали жить вместе. Все эти несколько месяцев Ракель будто бы терпела меня. Я долго все это терпел и молчал, но история с Саймоном еще больше отдалила меня от нее. И в итоге