Минус два - Максим Коляскин

— Вот Эмма и поговорит с поваром, и этот вопрос решит… Я знаю вашего прежнего хозяина, ему вечно не хватало времени на текущие дела… У меня тоже случаются такие проблемы, но в подобных случаях вы сможете обращаться лично к Госпоже Эмме. У неё достаточно власти, чтобы помочь разрешить ваши трудности… Фёдор, кадровые и другие экстренные вопросы есть?

— Нет, справляемся! Я подготовлю Вам записку о состоянии дел и перспективах развития.

— Вот и отлично! Я в тебе не сомневаюсь…

— Мне остаться, Хозяин? — скромно спросила Олеся, убрав со стола, когда гости ушли, а хозяева, недолго посовещавшись в кабинете, вернулись в гостиную. На часах было около десяти вечера.

— Послушай, детка, а у тебя есть водительские права? — неожиданно спросил Андрей.

— Есть, Хозяин… И машину я вожу хорошо… но редко…

— Ты не пила коньяк? Вот и славно, ещё успеешь… Не хочешь сейчас прокатиться с нами за рулём?

— На Вашей шикарной машине?! — ахнула девушка, — Ужасно хочу!

Сборы длились недолго. Через полчаса, к удовлетворению Эммы переодевшаяся в неброское, но стильное зелёное платье, Олеся сидела за рулём «Мерседеса» Андрея, а Хозяин с Эммой на заднем сидении автомобиля, который стараниями обслуживающего персонала гостиницы сиял чистотой как снаружи, так и внутри, и мягко запустился с готовностью немедленно отправиться в путь… По указанию Господина Олеся аккуратно и немного боязливо вела машину к мосту N 2, миновав который, остановилась у обновлённого здания, украшенного яркой, но не пёстрой, а стильной рекламой новых фильмов, показ которых был объявлен на будущей неделе. Над входом висел анонс: «Внимание! До открытия кино-видео центра осталось 5 дней!» Наверху фасада светилось название: «Кинотеатр «Катрина»». Осмотрев здание снаружи, и заметив через стеклянные двери, что внутри него продолжаются приготовления к открытию, Эмма и Андрей улыбнулись друг другу… Далее, вполне освоившаяся с управлением Олеся, не торопясь, повезла их на восток, тщательно выполняя указания Хозяина… Свернув к острову, они оставили автомобиль на парковке и двинулись к мосту пешком. Из маленького домика охраны рядом со шлагбаумом, закрывавшим несанкционированный въезд на остров, навстречу тройке приближающихся пешеходов появилась фигура охранницы. Андрей узнал её буквально через пару шагов — Софья! Однако и Соня узнала мужчину едва ли не раньше, чем он её, и приглушённо вскрикнув, чуть ускорила шаги навстречу, вглядываясь, и словно не веря глазам своим. Андрей с улыбкой прижал палец к губам, а затем открыл женщине свои объятья…

После тихого, но радостного и очень чувственного приветствия, короткого обмена новостями и уговора позднее поговорить обстоятельно и не торопясь, Эмма с Андреем оставили Олесю у Софьи, а сами двинулись на остров. Стараясь держаться в тени, они тихо подошли ближе к бассейну и увидели необычайную картину. Перед бассейном был возведён небольшой деревянный с виду помост с открытым сейчас занавесом, служивший сценой. Задней стены у сцены не было, декорацией служил сам бассейн с отражавшейся в нём огромной луной. Перед помостом, на установленных там скамейках сидели люди, от вида которых у Андрея радостно защемило сердце. Центральное место занимала Изабелла, явно исполнявшая обязанности режиссёра, а рядом и на соседних скамейках расположились Лена с Аоки, Николай с Натальей, Нира и Нина, Евгения и Лариса, Ильсина, Татьяна и Сергей. За рядами скамеек на ещё одном, совсем маленьком помосте к установленной на штативе камере склонился Павел, а рядом с ним стояла Ирина, устремив взгляд на сцену, куда в эту минуту выходила Ольга в лёгком белом платье с голубыми оборками. Андрей и чувствовал, и до конца не верил, какие слова он сейчас услышит, пока Оля не заговорила со сцены громко и выразительно:

— «Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и те, которых нельзя было видеть глазом, — словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли… Уже тысячи веков, как земля не носит на себе ни одного живого существа, и эта бедная луна напрасно зажигает свой фонарь. На лугу уже не просыпаются с криком журавли, и майских жуков не бывает слышно в липовых рощах. Холодно, холодно, холодно. Пусто, пусто, пусто. Страшно, страшно, страшно.»[30] — выждав паузу, девушка вскинула руки и продолжила с чувством произносить монолог своей героини: — «Тела живых существ исчезли в прахе, и вечная материя обратила их в камни, в воду, в облака, а души их всех слились в одну. Общая мировая душа — это я… я… Во мне душа и Александра Великого, и Цезаря, и Шекспира, и Наполеона, и последней пиявки. Во мне сознания людей слились с инстинктами животных, и я помню всё, всё, и каждую жизнь в себе самой я переживаю вновь.»

— «Это что-то декадентское.» — с лёгким сарказмом произнесла слова другой героини пьесы Елена, сидящая на скамейке перед сценой…

Реплики прочих героев озвучивала Изабелла… Андрею стало понятно, что режиссёр устроила здесь, вероятно, одну из первых натурных репетиций, и незаметно подкравшись и спрятавшись у края помоста, он ждал, когда в знакомой ему с юности пьесе вспыхнет конфликт и занавес на сцене будет опущен… Когда момент настал, мужчина запрыгнул сбоку на закрытую занавесом сцену, схватил за руку сдавленно вскрикнувшую Ольгу, жарко поцеловал её и через несколько мгновений показался с девушкой перед зрителями, отдёрнув занавес, со словами, которые помнил довольно точно:

— «Виноват! Я выпустил из виду, что писать пьесы и играть на сцене могут только немногие избранные. Я нарушил монополию!..» — после реплики Андрея возникла абсолютно немая сцена… Сам он слышал только громкий стук собственного сердца и горячее дыхание Оли, стоящей рядом и глядящей на него расширенными глазами, как на чудо. Мужчина продолжал держать паузу… Первой в себя пришла Изабелла, лицо которой осветилось двумя счастливыми звёздами золотисто-карих глаз.

— Ну, нет, мой Господин! Треплев не такой… Я хочу занять Вас в роли Тригорина! — закричала она и с трёх шагов запрыгнула на сцену, где уже сжимала мужчину своими тонкими ручками Ольга.

Когда они втроём в обнимку спрыгнули с помоста, внизу началась сущая куча-мала… Эмма с солнечной улыбкой стояла за спинами людей, и через несколько мгновений они заметили её…

Занавес.